18-07-2018 13:09 О книгах-25
"Краткие вести о скитаниях в северных водах", автор - Хосю Кацурагава. Написана на основе рассказа Дайкокуя Кодаю - капитана японского корабля, попавшего в кораблекрушение и в Россию, где прожил около десяти лет, добравшись в конце концов до Санкт-Петербурга и Екатерины II, где и получил от нее разрешение и возможность вернуться домой. Описание России XVIII века глазами японца.
Комментарии:
Парочку занимательный цитат если не затруднит, а то список подобного "надо прочесть" уже распух, так чтоб понимать сдвигать приоритеты или нет. 
Камрад
Не сказал бы, что книга - "бросить все и прочитать".
"По приезде в Иркутск Кодаю и прочие [моряки] остановились в доме кузнеца по фамилии Волков. [в его кузнице] куют подковы. В этом месте (в Иркутске. — В. К.) больше трех тысяч домов, это очень оживленный, процветающий город. Не найдется ни одного вида торговли, промышленности или товаров, которых бы там не было. В Иркутск постоянно приезжают торговать люди из Китая, Кореи, Маньчжурии и других мест. [вначале] у Кодаю и его спутников там не было никаких знакомых и они некоторое время прожили так, не имея никого, у кого можно было бы получить поддержку."
"ИРКУТСК расположен несколько южнее и находится недалеко от границы с Китаем. Климат там не такой холодный, и, хотя снег идет с конца сентября, выпадает его не более одного сяку.
Губернатор здесь генерал-поручик, и его положение несравнимо выше, чем якутских князьков.
Места здесь богатые, сильно развиты всяческие виды промышленности, процветает торговля и живет множество богачей, [в Иркутске] свыше трех тысяч домов, большей частью деревянных, но встречаются и кирпичные, все двухэтажные. Имеется семь церквей, а также школы, больницы и тому подобное.
Базар занимает окруженную забором площадь в полтора тё (японских тё), все дома здесь кирпичные и крыты медью. С одной стороны у входа стоит сторож, выставляемый [городскими] властями. /78/ Купцы живут в другом месте. Они каждое утро приходят сюда, открывают свои лавки, торгуют целый день и лишь с сумерками закрывают торговлю и возвращаются домой.
Товары, разумеется, остаются в магазинах. Купцы не боятся, что товары будут разворованы, ибо базар охраняется казенной стражей. Поэтому и иностранные купцы спокойно привозят сюда и оставляют в этих лавках все свое добро, вплоть до золота, серебра и одежды. Говорят, что за последнее время вокруг базара еще построено много новых лавок.
Путь отсюда до китайского Пекина [занимает] каких-нибудь десять дней, поэтому сюда постоянно приезжают торговать китайские купцы, а также корейцы. [здесь имеются такие] товары, как лекарства, румяна, пудра, чай, сахар-леденец, хлопок, полотно, деревянная посуда и так далее. Говорят, что во всей России, даже в ее центральных районах, многие пользуются чаем, румянами и пудрой из Китая.
Верстах в сорока к востоку от города находится большое озеро Байкал. Оно имеет в длину с севера на юг 1000 верст; его ширина с востока на запад неодинакова, но говорят, что в самых узких местах составляет 6070 верст. Зимой вся поверхность [озера] замерзает, по льду ездят на санях или же на конных повозках. На другой стороне озера есть теплые источники Китика[226]. Кодаю говорит, что, когда у него заболела нога, его заставили купаться в этом источнике. В 570 с лишним верстах от Иркутска вокруг теплых источников построено пять гостиниц, представляющих собой большие дома, в каждом из которых по четырнадцать-пятнадцать комнат для приезжающих. Источники текут издалека, из долины. Гостиницы стоят на краю обрыва, и от них до ванн сделан коридор длиной около одного тё. Ванны делятся на три [разряда]: первый для чиновных людей, второй — для простых и третий для женщин. В двух-трех верстах оттуда в горах добывают соль. /79/ Она выступает из расщелин в утесе, как сугробы снега. Соляные залежи охраняются здесь правительственной стражей. Собранную [соль] набивают в кожанные мешки, отправляют в Иркутск и там продают. Мешок соли весит 4 кана 500 моммэ[227].
Тот край расположен, далеко от моря, и поэтому все соседние провинции пользуются этой солью. Сто моммэ [соли] стоят 1 мон 2½ бу[228]. Начальник разработок соли — капитан.
Кроме того, в окрестностях озера есть храм, где лежат мощи святого по имени Николай[229]. День [святого Николая] празднуется ежегодно в начале апреля, когда происходит поклонение мощам. Говорят, что со дня его смерти прошло уже семьсот лет, но мощи нетленны и лицо, как у живого. Его очень чтят по всей России, и сюда непрерывно приезжают на поклонение из самых далеких мест."
" При этом Кодаю услышал, как императрица громким голосом произнесла: "бэнъясйко"[128]. Это значит: "Достоин жалости". Затем императрица через жену канцлера Турчанинова Софью Ивановну подробно расспросила Кодаю о бедствиях, [которые им пришлось испытать] на море, а также об умерших, и, когда [кодаю] подробно ответил на вопросы, [она] промолвила: "Охо, дэяуко"[129]. Этими словами [она выразила] сожаление по поводу [судьбы] погибших. В это время на лице императрицы можно ьнло увидеть сильную скорбь. Потом она, по-видимому, спросила, почему так долго ей не докладывали его первые прошения о возвращении на родину, почему она ничего до сих пор не знала об этом. Как потом сказали [кодаю, какой-то] сановник, называемый сэнатэ[130], задерживал первые прощения, и [поэтому о них] не было доложено императрице. Императрица очень разгневалась и запретила тому сановнику в течение семи дней появляться при дворе с утренним визитом."
"Как-то раз после этого ему снова довелось проходить мимо этого дома, и он решил зайти, чтобы поблагодарить за прошлый прием, [ему] навстречу вышла сама хозяйка с мужем[451] и сказала: "Сегодня мы с мужем приглашаем вас быть нашим гостем, обязательно оставайтесь на ночь". И [они] устроили целое пиршество [для него], и [он снова] провел [с ними] всю ночь, рассказывая о нашей стране. А утром, когда уходил домой, [ему] подарили пятнадцать рублей серебром.
Перед отъездом на родину Кодаю зашел к ним попрощаться, и, когда он уходил, Елизавета подарила ему на прощанье вязаные чулки и лекарства в дорогу. Кирилл [лаксман] смеялся над Кодаю, что тот каждый раз, как идет в публичный дом, получает там подарки, и, подшучивая [над ним], говорил: "Кодаю, ты счастливый человек! [ты] можешь теперь бросить все [свои] дела и жить на подарки, которые [тебе] дают проститутки. Лучшего способа и не придумаешь!"
Публичные дома имеются в Петербурге в трех местах и на Васильевском острове в трех местах. Говорят, что плата в них разная — от 5 до 1 рубля серебром. Кроме того, есть еще тайные логова отдельных проституток в различных местах. /207/ Правила там очень строгие, и если обнаружат такую нелегальную проститутку, то наказывают не только ее, но и ее гостя."
"Мужеложство называется дзоппаэбёто. В России оно строго запрещается. Когда Кодаю останавливался в Якутске, местный начальник Смолянов, имеющий чин подполковника, воспылал страстью к соседскому мальчику.
/254/ Однако [мальчик] не уступал [его желаниям]. Тогда [чиновник] завоевал его сердце деньгами, а всяческими уговорами наконец достиг [своей] цели. В тот же год в Христов день (название праздника, подробнее в разделе о годовых праздниках) этот мальчик рассказал обо всем этом во время исповеди. Если бы это было небольшое преступление, то [священник] пропустил бы [слова мальчика] мимо ушей. Но поскольку речь шла о тяжком преступлении, запрещённом государственными законами, священник сообщил об этом властям, в результате чего Смолянов был лишен чинов, стал простолюдином, а мальчика отправили в тюрьму и [там] наказали розгами."
"По приезде в Иркутск Кодаю и прочие [моряки] остановились в доме кузнеца по фамилии Волков. [в его кузнице] куют подковы. В этом месте (в Иркутске. — В. К.) больше трех тысяч домов, это очень оживленный, процветающий город. Не найдется ни одного вида торговли, промышленности или товаров, которых бы там не было. В Иркутск постоянно приезжают торговать люди из Китая, Кореи, Маньчжурии и других мест. [вначале] у Кодаю и его спутников там не было никаких знакомых и они некоторое время прожили так, не имея никого, у кого можно было бы получить поддержку."
"ИРКУТСК расположен несколько южнее и находится недалеко от границы с Китаем. Климат там не такой холодный, и, хотя снег идет с конца сентября, выпадает его не более одного сяку.
Губернатор здесь генерал-поручик, и его положение несравнимо выше, чем якутских князьков.
Места здесь богатые, сильно развиты всяческие виды промышленности, процветает торговля и живет множество богачей, [в Иркутске] свыше трех тысяч домов, большей частью деревянных, но встречаются и кирпичные, все двухэтажные. Имеется семь церквей, а также школы, больницы и тому подобное.
Базар занимает окруженную забором площадь в полтора тё (японских тё), все дома здесь кирпичные и крыты медью. С одной стороны у входа стоит сторож, выставляемый [городскими] властями. /78/ Купцы живут в другом месте. Они каждое утро приходят сюда, открывают свои лавки, торгуют целый день и лишь с сумерками закрывают торговлю и возвращаются домой.
Товары, разумеется, остаются в магазинах. Купцы не боятся, что товары будут разворованы, ибо базар охраняется казенной стражей. Поэтому и иностранные купцы спокойно привозят сюда и оставляют в этих лавках все свое добро, вплоть до золота, серебра и одежды. Говорят, что за последнее время вокруг базара еще построено много новых лавок.
Путь отсюда до китайского Пекина [занимает] каких-нибудь десять дней, поэтому сюда постоянно приезжают торговать китайские купцы, а также корейцы. [здесь имеются такие] товары, как лекарства, румяна, пудра, чай, сахар-леденец, хлопок, полотно, деревянная посуда и так далее. Говорят, что во всей России, даже в ее центральных районах, многие пользуются чаем, румянами и пудрой из Китая.
Верстах в сорока к востоку от города находится большое озеро Байкал. Оно имеет в длину с севера на юг 1000 верст; его ширина с востока на запад неодинакова, но говорят, что в самых узких местах составляет 6070 верст. Зимой вся поверхность [озера] замерзает, по льду ездят на санях или же на конных повозках. На другой стороне озера есть теплые источники Китика[226]. Кодаю говорит, что, когда у него заболела нога, его заставили купаться в этом источнике. В 570 с лишним верстах от Иркутска вокруг теплых источников построено пять гостиниц, представляющих собой большие дома, в каждом из которых по четырнадцать-пятнадцать комнат для приезжающих. Источники текут издалека, из долины. Гостиницы стоят на краю обрыва, и от них до ванн сделан коридор длиной около одного тё. Ванны делятся на три [разряда]: первый для чиновных людей, второй — для простых и третий для женщин. В двух-трех верстах оттуда в горах добывают соль. /79/ Она выступает из расщелин в утесе, как сугробы снега. Соляные залежи охраняются здесь правительственной стражей. Собранную [соль] набивают в кожанные мешки, отправляют в Иркутск и там продают. Мешок соли весит 4 кана 500 моммэ[227].
Тот край расположен, далеко от моря, и поэтому все соседние провинции пользуются этой солью. Сто моммэ [соли] стоят 1 мон 2½ бу[228]. Начальник разработок соли — капитан.
Кроме того, в окрестностях озера есть храм, где лежат мощи святого по имени Николай[229]. День [святого Николая] празднуется ежегодно в начале апреля, когда происходит поклонение мощам. Говорят, что со дня его смерти прошло уже семьсот лет, но мощи нетленны и лицо, как у живого. Его очень чтят по всей России, и сюда непрерывно приезжают на поклонение из самых далеких мест."
" При этом Кодаю услышал, как императрица громким голосом произнесла: "бэнъясйко"[128]. Это значит: "Достоин жалости". Затем императрица через жену канцлера Турчанинова Софью Ивановну подробно расспросила Кодаю о бедствиях, [которые им пришлось испытать] на море, а также об умерших, и, когда [кодаю] подробно ответил на вопросы, [она] промолвила: "Охо, дэяуко"[129]. Этими словами [она выразила] сожаление по поводу [судьбы] погибших. В это время на лице императрицы можно ьнло увидеть сильную скорбь. Потом она, по-видимому, спросила, почему так долго ей не докладывали его первые прошения о возвращении на родину, почему она ничего до сих пор не знала об этом. Как потом сказали [кодаю, какой-то] сановник, называемый сэнатэ[130], задерживал первые прощения, и [поэтому о них] не было доложено императрице. Императрица очень разгневалась и запретила тому сановнику в течение семи дней появляться при дворе с утренним визитом."
"Как-то раз после этого ему снова довелось проходить мимо этого дома, и он решил зайти, чтобы поблагодарить за прошлый прием, [ему] навстречу вышла сама хозяйка с мужем[451] и сказала: "Сегодня мы с мужем приглашаем вас быть нашим гостем, обязательно оставайтесь на ночь". И [они] устроили целое пиршество [для него], и [он снова] провел [с ними] всю ночь, рассказывая о нашей стране. А утром, когда уходил домой, [ему] подарили пятнадцать рублей серебром.
Перед отъездом на родину Кодаю зашел к ним попрощаться, и, когда он уходил, Елизавета подарила ему на прощанье вязаные чулки и лекарства в дорогу. Кирилл [лаксман] смеялся над Кодаю, что тот каждый раз, как идет в публичный дом, получает там подарки, и, подшучивая [над ним], говорил: "Кодаю, ты счастливый человек! [ты] можешь теперь бросить все [свои] дела и жить на подарки, которые [тебе] дают проститутки. Лучшего способа и не придумаешь!"
Публичные дома имеются в Петербурге в трех местах и на Васильевском острове в трех местах. Говорят, что плата в них разная — от 5 до 1 рубля серебром. Кроме того, есть еще тайные логова отдельных проституток в различных местах. /207/ Правила там очень строгие, и если обнаружат такую нелегальную проститутку, то наказывают не только ее, но и ее гостя."
"Мужеложство называется дзоппаэбёто. В России оно строго запрещается. Когда Кодаю останавливался в Якутске, местный начальник Смолянов, имеющий чин подполковника, воспылал страстью к соседскому мальчику.
/254/ Однако [мальчик] не уступал [его желаниям]. Тогда [чиновник] завоевал его сердце деньгами, а всяческими уговорами наконец достиг [своей] цели. В тот же год в Христов день (название праздника, подробнее в разделе о годовых праздниках) этот мальчик рассказал обо всем этом во время исповеди. Если бы это было небольшое преступление, то [священник] пропустил бы [слова мальчика] мимо ушей. Но поскольку речь шла о тяжком преступлении, запрещённом государственными законами, священник сообщил об этом властям, в результате чего Смолянов был лишен чинов, стал простолюдином, а мальчика отправили в тюрьму и [там] наказали розгами."
Какая чудесная транскрипция с русского на японский и вновь на русский. 
Камрад
the_Dark_One
"Россия. Ее язык — это не просто тарабарская болтовня, мычание или чириканье. В этой главе собрано и классифицировано несколько сотен слов, которые запомнили потерпевшие кораблекрушение. Запись сделана нашими знаками и каждому слову дан в общем соответствующий смыслу перевод. Однако [мне] приходилось полагаться только на то, что записали и усвоили потерпевшие кораблекрушение, а посему иногда значения [слов] неточны, а полнота [словаря] недостаточна. Наконец, невозможно было избежать и ошибок в гласных звуках, ударениях, в различии глухих и звонких [звуков]. Но даже знать самую суть его достаточно для того, чтобы иметь общее представление об [этом] необычном чужом языке, А посему [я] и составил раздел о языке, сделав его последней главой [в книге]."
Какая чудесная транскрипция с русского на японский и вновь на русский
"Россия. Ее язык — это не просто тарабарская болтовня, мычание или чириканье. В этой главе собрано и классифицировано несколько сотен слов, которые запомнили потерпевшие кораблекрушение. Запись сделана нашими знаками и каждому слову дан в общем соответствующий смыслу перевод. Однако [мне] приходилось полагаться только на то, что записали и усвоили потерпевшие кораблекрушение, а посему иногда значения [слов] неточны, а полнота [словаря] недостаточна. Наконец, невозможно было избежать и ошибок в гласных звуках, ударениях, в различии глухих и звонких [звуков]. Но даже знать самую суть его достаточно для того, чтобы иметь общее представление об [этом] необычном чужом языке, А посему [я] и составил раздел о языке, сделав его последней главой [в книге]."
關於未...
[Print]
Warlord