Воскресенье, 30 Июля 2006 г.
08:51 Выступление Дмитрия Быкова: PR и маркетинг как чума XXI века
Здравствуйте. Меня зовут Дмитрий Быков, я — руководитель проекта «Профиль», «Профиль-Украина». Это такая приятная должность, которая позволяет руководить всем и не отвечать ни за что конкретно. Журнал делает главный редактор, пишут его корреспонденты, руководитель проекта раз в месяц приезжает, говорит, что всё ужасно, забирает деньги и возвращается. Мы говорим сегодня на довольно занятную тему.
Мне хотелось бы поговорить о пиаре и маркетинге как чуме 21 века, как главной опасности, которая угрожает современному миру. Я понимаю, что такой разговор на фестивале рекламы сравним с поведением человека, который, скажем, вошел в мечеть и крикнул, что Аллаха нет. Естественно, будущее его легко можно себе представить. Тем не менее, я надеюсь, что вы окажетесь терпимее радикальных исламистов, и, если вы имеете какое-то отношение к рекламе — прослушаете краткую лекцию о своем вреде, а если нет — то порадуетесь вместе со мной, что не принадлежите к этой чудовищной сфере.
Для того чтобы кратко объяснить, почему я считаю пиар чумой 21 века, нужно бегло обрисовать историческую и, прежде всего, идеологическую ситуацию, в которой мир оказался в 60-ые годы.
Эта ситуация получила название ситуации «пост-». Постиндустриализма в промышленной сфере, постинтеллектуализма — в философской, постмодернизма — в культуре. Значительно позже небезызвестный Фрэнсис Фукуяма написал свою работу о конце истории. С точки зрения некоторых людей, конец истории наступил после того, как в мире в 80-е годы восторжествовала единая сверхдержава, доказав преимущества своего образа жизни. Идеологическая борьба ушла в прошлое. Она стоила человечеству слишком дорого. Окончилась эпоха мировых войн. Началась эпоха единовластия, по крайней мере, тогда так казалось. В ситуации постинтеллектуализма главным оказался не интеллектуал, а тот, кто препарирует его выводы, причем так, чтобы они стали понятны человеку толпы. Главным персонажем, главным функционером стала толпа. Главным героем мировой истории стал обыватель и потребитель. Соответственно, область добродетелей тоже сместилась от производства смыслов и ценностей — к их потреблению.
Потребление сделалось не только главной доблестью, но и символом принадлежности к определенной исторической, культурной и социальной стразе. Вы стали называться, допустим, представителями низшего, скажем, среднего, или высшего класса не потому, что вы думаете то-то или действуете так-то, а потому, что вы употребляете то-то и идентифицируете себя, прежде всего, по этому параметру. Я курю сигареты Davidoff и, следовательно, принадлежу к элите. Таким образом, мир осторожно стал становиться с ног на голову. Человека стали уважать не за то, что он делает, а за то, что он воспринимает, усваивает, потребляет или интерпретирует.
Тогда же Мишель Фуко, достаточно известный филолог и философ, провозгласил свой тезис о смерти автора, сводящийся к тому, что автор не знает и не может знать того, что он на самом деле вкладывает в свое произведение, а знает это только интерпретатор. Интерпретатор в науке идеологий приравнивается к пиарщику: он может извлечь из любого текста что угодно. Вместо писателя, главным персонажем литературы стал трактователь, или издатель, который занимается пиаром того или иного автора. Эта ситуация чревата, в общем, двумя достаточно катастрофическими последствиями.
Первое — это то, что мир останавливается в росте, поскольку интерпретировать можно до бесконечности, а создавать новые смыслы, опять-таки, стало невозможно, непрестижно, немодно, невыгодно. Прямое следствие этой ситуации мы видим сейчас в ситуации с «Кодом да Винчи», когда к руководству культурой пришел неуч. Он для себя сделал вывод о том, что главный залог успеха в культуре, как и любой другой сфере — это повторение уже отработавших успешных рецептов. Возможно, это годится в промышленности, но в культуре эта идеология не годится. В результате мы имеем не менее 50 клонов кода да Винчи, который, в свою очередь, является более-менее удачным повторением книги Ирвина Уоллеса «Слово». Вообще, если мы обратим внимание на современную культуру, мы увидим, что вся она населена клонами, повторениями чужих успешных решений — и это первая реализация маркетинговой технологии на рынки идеологий, когда успешный проект дублируется там, где нет никаких условий, более того, никаких предпосылок для его успешной работы.
Именно по этому же принципу клонируются революции. Успешная в Грузии, относительно успешная в Украине, впоследствии в Средней Азии она обернулась катастрофой, поскольку была клонирована точно по такому же рецепту. Это как раз типичный пример сетевого маркетинга на рынке идеологий.
Второе, еще более чудовищное последствие — это торжество горизонтали там, где ранее наблюдалась вертикаль. Вертикальные иерархии, вертикальные ценности, философия постмодерна были объявлены опасными, губительными, смертельными для человечества. Ни одна ценность не лучше другой, все они равноправны. Чего стоит культура в этом равноправном мире, чего стоит хоть одна идея, мы убеждаемся сами. Мы видим сегодня общество, в котором ни одна ценность не стоит того, чтобы за нее умереть, ни одна идея не отличается от другой.
Политкорректное общество пришло точно к такому же результату, к которому ранее пришел авторитаризм. Оказалось, что в этом обществе невозможно никакое самостоятельное мышление. Все заранее расписано. Обратите внимание вот еще на что. В мире, где главной фигурой является пиарщик, событие считается произошедшим только тогда, если о нем рассказали по телевизору. Соответственно, оно считается не произошедшим, если о нем ничего не сказано. Но ведь именно этот принцип всегда господствует в авторитарном обществе, потому что в авторитарном обществе событие считается бывшим, если оно идеологически утверждено, и не бывшим, если идеологи изъяли его из истории. Ровно по тому же принципу, в 37-ом году стирали фотографии и печатали их в учебниках истории, переписывали историю и не знали, что было вчера. Как вы понимаете, вот этот каламбур о советском человеке, который уверен в своем завтрашнем дне, но не уверен во вчерашнем, идеально вписывается и в сегодняшний социум, в котором история становится точно таким же объектом манипуляции.
События, которые считаются непроизошедшими, если о них не рассказали — прямое следствие того горизонтального мира и более того, если событие является негативным, нежелательным, то виновником считается не тот, кто его инициировал, а тот, кто о нем рассказал. Типично авторитарный подход, при котором завтра эту новость… журналисты. То, что мы, по сути, в глобалистском горизонтальном мире строим новый авторитаризм — ни для кого не новость. Вы прекрасно знаете, что об этом пишет вся сегодняшняя европейская литература, которая еще не окончательно превратилась в пиар. Об этом пишут многие в России, начиная с Пелевина, но, к сожалению, объяснить это менеджерам невозможно, поскольку менеджер — это самый авторитарный персонаж, которого только можно себе представить.
Это человек, который в самом деле уверен, что он является двигателем мирового прогресса. Он присвоил себе все права и полномочия, он диктует творцу. Он считает себя бесконечно более важным персонажем, чем реальный производитель вещей. В то же самое время Славой Жижек, небезызвестный философ, в интервью автору этих строк сказал, что современный производитель загнан в еще более глубокие катакомбы, чем герой фильма Ланга «Метрополис». И это действительно так. Обратите внимание: современный производитель существует где-то очень далеко от нашего с вами сознания. Или в Китае, или где-то в третьем мире, или в наших с вами трущобах, на которые вы предпочитаете не смотреть. Мы ничего не знаем о жизни человека, который действительно работает. Но стоит нам открыть любой журнал или модный роман — и мы узнаем бесконечно нудные и бесконечно одинаковые подробности из жизни преуспевающего менеджера, топ-менеджера, топ-топ-менеджера и далее до бесконечности.
Мы не знаем ни одного идеолога, ни одного реального мыслителя, но знаем бесконечное количество манипуляторов общественным сознанием. В украинской политике мы не знаем ни одного человека, обладающего четким и последовательным идеологическим ценностным набором, но знаем бесконечное количество людей, которые из готовых ценностей выкраивают себе на любой случай жизни готовое реноме или готовую философию. В результате мы получили мир, жить в котором не только не интересно, но и нет никакого стимула, поскольку все вертикальные устремления в нем, да и вообще все вертикальные устремления к успешной карьере, сводятся к тому, чтобы больше потреблять и лучше продавать. Не случайно появился классический анекдот: «Ты меня любишь или это пиар?" — спрашивает девушка в постели. И мы действительно никогда не знаем, любят ли нас или это пиар.
Что можно было бы сделать в мире, чтобы сломить эту ситуацию, разорвать этот замкнутый круг всеобщего пиара? Может быть, сейчас в Украине это не сильно заметно, поскольку сравнительно недавно прошумела оранжевая революция, многие до сих пор еще не поняли, что это был ПР и полагают, что это были лучшие дни их жизни. Может быть, так оно и было для кого-то, по крайней мере, субъективно. Но в России сейчас уже очень заметно, что никаких новых ценностей не восторжествовало, что нас в очередной раз развели как лохов, и сейчас снова разводят как лохов уже на патриотическом пиаре.
Так вот, о том, как можно этот замкнутый круг разорвать. Вероятно, люди могли бы напомнить обществу, причем напомнить ему как-то в глобальном масштабе, и достаточно жестоко, о том, что существуют великие позиции, безусловные ценности, о том, что надо во что-нибудь верить, что потребление, особенно избыточное, греховно, или, по крайней мере, не является доблестью, а производство на самом деле достойно. Но сделать все это — не в рамках возможностей современного идеолога, поскольку доверие к устному, печатному, телевизионному и любому другому слову безвозвратно подорвано в мире тотальной манипуляции. И тогда остается единственное.
Остается надежда на историю, которая, в своем трагическом и неумолимом ходе напомнит человечеству об этих простых вещах. Произойдет это довольно скоро, а вы сами видите, какие серьезные опасности сгущаются над сегодняшним миром, вы видите, какие глобальные противостояния выстраиваются в нем, вы видите, что история абсолютно не кончилась, и что, уничтожив противостояние с более-менее цивилизованным Советским Союзом, западный мир столкнулся с абсолютно нецивилизованным и совершенно грязно-радикальным исламом. Если когда-нибудь в мире произойдет третья мировая война, а она, в общем, точечно уже идет, то она произойдет именно из-за того, что люди забыли о немногих простых, но важных истинах. И в этом смысле, как ни странно, вспоминаются слова Томаса Манна, сказавшего о том, что абсолютное зло благотворно: ибо оно напоминает о добре и позволяет определиться.
Вот, в общих чертах, то, что я хотел сказать в этой довольно краткой информации, но мне было бы гораздо интереснее ответить на ваши вопросы или поспорить с вами, если вы хотели что-то возразить. Но, перед тем как мы перейдем к этому, я хочу напомнить для успокоения тех немногих, кому эта ситуация не нравится, о том, что все это уже было в свое время — в романе Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Главным достоинством Гаргантюа было то, что он мог за обедом проглотить трёх быков, причем двое слуг кидали ему при этом лопатами в рот горчицу. Вот именно в стилистике такого репортажа, как правило, выдержаны все отчеты о жизни современных вип-персон. Данный персонаж потребляет такую-то машину, ест такую-то еду, обедает в таком-то ресторане и спит с такой-то старлеткой. Все это — синдром Гаргантюа. Гаргантюа, к сожалению, вынужден был рано или поздно отправиться в странствие и начать делом доказывать, что он — король своей страны, иначе, ему бы до конца его дней пришлось бы закидывать в рот лопатами горчицу и считать это признаком его величия. Спасибо за внимание, перейдем к диалогу.
Об авторе:
Дмитрий Быков — поэт, прозаик, публицист, критик, креативный редактор газеты «Собеседник», ведущий программы «Времечко» на НТВ, руководитель проекта «Профиль-Украина», Москва.
Лекция прочитанна 2 июня 2006 на Киевском Международном Фестивале Рекламы.
Current music: Rage Against The Machine - Bullet In The Head
Мне хотелось бы поговорить о пиаре и маркетинге как чуме 21 века, как главной опасности, которая угрожает современному миру. Я понимаю, что такой разговор на фестивале рекламы сравним с поведением человека, который, скажем, вошел в мечеть и крикнул, что Аллаха нет. Естественно, будущее его легко можно себе представить. Тем не менее, я надеюсь, что вы окажетесь терпимее радикальных исламистов, и, если вы имеете какое-то отношение к рекламе — прослушаете краткую лекцию о своем вреде, а если нет — то порадуетесь вместе со мной, что не принадлежите к этой чудовищной сфере.
Для того чтобы кратко объяснить, почему я считаю пиар чумой 21 века, нужно бегло обрисовать историческую и, прежде всего, идеологическую ситуацию, в которой мир оказался в 60-ые годы.
Эта ситуация получила название ситуации «пост-». Постиндустриализма в промышленной сфере, постинтеллектуализма — в философской, постмодернизма — в культуре. Значительно позже небезызвестный Фрэнсис Фукуяма написал свою работу о конце истории. С точки зрения некоторых людей, конец истории наступил после того, как в мире в 80-е годы восторжествовала единая сверхдержава, доказав преимущества своего образа жизни. Идеологическая борьба ушла в прошлое. Она стоила человечеству слишком дорого. Окончилась эпоха мировых войн. Началась эпоха единовластия, по крайней мере, тогда так казалось. В ситуации постинтеллектуализма главным оказался не интеллектуал, а тот, кто препарирует его выводы, причем так, чтобы они стали понятны человеку толпы. Главным персонажем, главным функционером стала толпа. Главным героем мировой истории стал обыватель и потребитель. Соответственно, область добродетелей тоже сместилась от производства смыслов и ценностей — к их потреблению.
Потребление сделалось не только главной доблестью, но и символом принадлежности к определенной исторической, культурной и социальной стразе. Вы стали называться, допустим, представителями низшего, скажем, среднего, или высшего класса не потому, что вы думаете то-то или действуете так-то, а потому, что вы употребляете то-то и идентифицируете себя, прежде всего, по этому параметру. Я курю сигареты Davidoff и, следовательно, принадлежу к элите. Таким образом, мир осторожно стал становиться с ног на голову. Человека стали уважать не за то, что он делает, а за то, что он воспринимает, усваивает, потребляет или интерпретирует.
Тогда же Мишель Фуко, достаточно известный филолог и философ, провозгласил свой тезис о смерти автора, сводящийся к тому, что автор не знает и не может знать того, что он на самом деле вкладывает в свое произведение, а знает это только интерпретатор. Интерпретатор в науке идеологий приравнивается к пиарщику: он может извлечь из любого текста что угодно. Вместо писателя, главным персонажем литературы стал трактователь, или издатель, который занимается пиаром того или иного автора. Эта ситуация чревата, в общем, двумя достаточно катастрофическими последствиями.
Первое — это то, что мир останавливается в росте, поскольку интерпретировать можно до бесконечности, а создавать новые смыслы, опять-таки, стало невозможно, непрестижно, немодно, невыгодно. Прямое следствие этой ситуации мы видим сейчас в ситуации с «Кодом да Винчи», когда к руководству культурой пришел неуч. Он для себя сделал вывод о том, что главный залог успеха в культуре, как и любой другой сфере — это повторение уже отработавших успешных рецептов. Возможно, это годится в промышленности, но в культуре эта идеология не годится. В результате мы имеем не менее 50 клонов кода да Винчи, который, в свою очередь, является более-менее удачным повторением книги Ирвина Уоллеса «Слово». Вообще, если мы обратим внимание на современную культуру, мы увидим, что вся она населена клонами, повторениями чужих успешных решений — и это первая реализация маркетинговой технологии на рынки идеологий, когда успешный проект дублируется там, где нет никаких условий, более того, никаких предпосылок для его успешной работы.
Именно по этому же принципу клонируются революции. Успешная в Грузии, относительно успешная в Украине, впоследствии в Средней Азии она обернулась катастрофой, поскольку была клонирована точно по такому же рецепту. Это как раз типичный пример сетевого маркетинга на рынке идеологий.
Второе, еще более чудовищное последствие — это торжество горизонтали там, где ранее наблюдалась вертикаль. Вертикальные иерархии, вертикальные ценности, философия постмодерна были объявлены опасными, губительными, смертельными для человечества. Ни одна ценность не лучше другой, все они равноправны. Чего стоит культура в этом равноправном мире, чего стоит хоть одна идея, мы убеждаемся сами. Мы видим сегодня общество, в котором ни одна ценность не стоит того, чтобы за нее умереть, ни одна идея не отличается от другой.
Политкорректное общество пришло точно к такому же результату, к которому ранее пришел авторитаризм. Оказалось, что в этом обществе невозможно никакое самостоятельное мышление. Все заранее расписано. Обратите внимание вот еще на что. В мире, где главной фигурой является пиарщик, событие считается произошедшим только тогда, если о нем рассказали по телевизору. Соответственно, оно считается не произошедшим, если о нем ничего не сказано. Но ведь именно этот принцип всегда господствует в авторитарном обществе, потому что в авторитарном обществе событие считается бывшим, если оно идеологически утверждено, и не бывшим, если идеологи изъяли его из истории. Ровно по тому же принципу, в 37-ом году стирали фотографии и печатали их в учебниках истории, переписывали историю и не знали, что было вчера. Как вы понимаете, вот этот каламбур о советском человеке, который уверен в своем завтрашнем дне, но не уверен во вчерашнем, идеально вписывается и в сегодняшний социум, в котором история становится точно таким же объектом манипуляции.
События, которые считаются непроизошедшими, если о них не рассказали — прямое следствие того горизонтального мира и более того, если событие является негативным, нежелательным, то виновником считается не тот, кто его инициировал, а тот, кто о нем рассказал. Типично авторитарный подход, при котором завтра эту новость… журналисты. То, что мы, по сути, в глобалистском горизонтальном мире строим новый авторитаризм — ни для кого не новость. Вы прекрасно знаете, что об этом пишет вся сегодняшняя европейская литература, которая еще не окончательно превратилась в пиар. Об этом пишут многие в России, начиная с Пелевина, но, к сожалению, объяснить это менеджерам невозможно, поскольку менеджер — это самый авторитарный персонаж, которого только можно себе представить.
Это человек, который в самом деле уверен, что он является двигателем мирового прогресса. Он присвоил себе все права и полномочия, он диктует творцу. Он считает себя бесконечно более важным персонажем, чем реальный производитель вещей. В то же самое время Славой Жижек, небезызвестный философ, в интервью автору этих строк сказал, что современный производитель загнан в еще более глубокие катакомбы, чем герой фильма Ланга «Метрополис». И это действительно так. Обратите внимание: современный производитель существует где-то очень далеко от нашего с вами сознания. Или в Китае, или где-то в третьем мире, или в наших с вами трущобах, на которые вы предпочитаете не смотреть. Мы ничего не знаем о жизни человека, который действительно работает. Но стоит нам открыть любой журнал или модный роман — и мы узнаем бесконечно нудные и бесконечно одинаковые подробности из жизни преуспевающего менеджера, топ-менеджера, топ-топ-менеджера и далее до бесконечности.
Мы не знаем ни одного идеолога, ни одного реального мыслителя, но знаем бесконечное количество манипуляторов общественным сознанием. В украинской политике мы не знаем ни одного человека, обладающего четким и последовательным идеологическим ценностным набором, но знаем бесконечное количество людей, которые из готовых ценностей выкраивают себе на любой случай жизни готовое реноме или готовую философию. В результате мы получили мир, жить в котором не только не интересно, но и нет никакого стимула, поскольку все вертикальные устремления в нем, да и вообще все вертикальные устремления к успешной карьере, сводятся к тому, чтобы больше потреблять и лучше продавать. Не случайно появился классический анекдот: «Ты меня любишь или это пиар?" — спрашивает девушка в постели. И мы действительно никогда не знаем, любят ли нас или это пиар.
Что можно было бы сделать в мире, чтобы сломить эту ситуацию, разорвать этот замкнутый круг всеобщего пиара? Может быть, сейчас в Украине это не сильно заметно, поскольку сравнительно недавно прошумела оранжевая революция, многие до сих пор еще не поняли, что это был ПР и полагают, что это были лучшие дни их жизни. Может быть, так оно и было для кого-то, по крайней мере, субъективно. Но в России сейчас уже очень заметно, что никаких новых ценностей не восторжествовало, что нас в очередной раз развели как лохов, и сейчас снова разводят как лохов уже на патриотическом пиаре.
Так вот, о том, как можно этот замкнутый круг разорвать. Вероятно, люди могли бы напомнить обществу, причем напомнить ему как-то в глобальном масштабе, и достаточно жестоко, о том, что существуют великие позиции, безусловные ценности, о том, что надо во что-нибудь верить, что потребление, особенно избыточное, греховно, или, по крайней мере, не является доблестью, а производство на самом деле достойно. Но сделать все это — не в рамках возможностей современного идеолога, поскольку доверие к устному, печатному, телевизионному и любому другому слову безвозвратно подорвано в мире тотальной манипуляции. И тогда остается единственное.
Остается надежда на историю, которая, в своем трагическом и неумолимом ходе напомнит человечеству об этих простых вещах. Произойдет это довольно скоро, а вы сами видите, какие серьезные опасности сгущаются над сегодняшним миром, вы видите, какие глобальные противостояния выстраиваются в нем, вы видите, что история абсолютно не кончилась, и что, уничтожив противостояние с более-менее цивилизованным Советским Союзом, западный мир столкнулся с абсолютно нецивилизованным и совершенно грязно-радикальным исламом. Если когда-нибудь в мире произойдет третья мировая война, а она, в общем, точечно уже идет, то она произойдет именно из-за того, что люди забыли о немногих простых, но важных истинах. И в этом смысле, как ни странно, вспоминаются слова Томаса Манна, сказавшего о том, что абсолютное зло благотворно: ибо оно напоминает о добре и позволяет определиться.
Вот, в общих чертах, то, что я хотел сказать в этой довольно краткой информации, но мне было бы гораздо интереснее ответить на ваши вопросы или поспорить с вами, если вы хотели что-то возразить. Но, перед тем как мы перейдем к этому, я хочу напомнить для успокоения тех немногих, кому эта ситуация не нравится, о том, что все это уже было в свое время — в романе Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Главным достоинством Гаргантюа было то, что он мог за обедом проглотить трёх быков, причем двое слуг кидали ему при этом лопатами в рот горчицу. Вот именно в стилистике такого репортажа, как правило, выдержаны все отчеты о жизни современных вип-персон. Данный персонаж потребляет такую-то машину, ест такую-то еду, обедает в таком-то ресторане и спит с такой-то старлеткой. Все это — синдром Гаргантюа. Гаргантюа, к сожалению, вынужден был рано или поздно отправиться в странствие и начать делом доказывать, что он — король своей страны, иначе, ему бы до конца его дней пришлось бы закидывать в рот лопатами горчицу и считать это признаком его величия. Спасибо за внимание, перейдем к диалогу.
Об авторе:
Дмитрий Быков — поэт, прозаик, публицист, критик, креативный редактор газеты «Собеседник», ведущий программы «Времечко» на НТВ, руководитель проекта «Профиль-Украина», Москва.
Лекция прочитанна 2 июня 2006 на Киевском Международном Фестивале Рекламы.
Current music: Rage Against The Machine - Bullet In The Head
Комментарии [14]
Вторник, 25 Июля 2006 г.
17:45
Дочери всего три дня нет дома, а я уже складываю пазлы из ее фотографий -)) 
Комментарии [8]
Понедельник, 24 Июля 2006 г.
16:19 Мое олонхо
В те далекие времена, когда земля была новой
Когда огромные деревья держали макушками небо бирюзового чистого цвета
Когда самые высокие горы протыкали вершинами его и уходили в верхний мир
Когда море окружало землю всюду, куда не пойди
Море, глубокое настолько, что пока камень падал до дна
Он превращался в песчинку
В те далекие времена на земли жили только насекомые
Что появились из пыли, опавшей листвы и забытого богами глины куска
Тишину нарушали только камнепад, ветер в листве, возня насекомых
И игры богов на огромной поляне у подножия самой высокой горы
Один, был молчаливей других, он любил океан и удары волны
Второй, был свободный, ветер восхищал его быстрым полетом
Третий был сильный и ловкий, мощь деревьев и гор уважал он больше всего
Четвертый был хитрым и любил только себя
В те далекие времена времени не было вообще
Его придумали позже, те, кто не умели жить без него
Поэтому не могу сказать вам, сколько было все так, как я говорю
Но однажды случилось так, что боги поругались между собой
Каждый разошелся в свою сторону
Первый к морю ушел
Второй улетел в небеса
Третий бродил по лесам
А четвертый от скуки за ними украдкой следил
Как-то раз он увидал, что первый бог, плюнул в воду
И из его слюны появилась первая рыба
Скользкая, быстрая, она умела дышать под водой
Она плавала так быстро, что вода удивлялась сама
Она ныряла так глубоко, что могли упасть сто сорок три дождя
Пока она возвращалась назад
Первая рыба родила вторую, вторая третью, а третья четвертую
И скоре море кишело от ударов их хвостов
В это время второй не остался в долгу
Он вырвал волос из своей головы и пустил его в небо летать
Так появилась первая птица
Стремительная, юркая она могла летать в небесах
То срываясь камнем, то взмывая вверх
Так что терлась спиной о небо бирюзового чистого цвета
Ветер играл с ней в догонялки
Но и он выдыхался в погоне за ней
Третий создал зверей
Сильных как деревья, мощных как горы
Они быстро бегали, высокого прыгали
Ударом лапы крошили камни в песок
Они нюхали воздух и читали его как книгу —
Пойдет дождь? Да.
Здесь прошел бог? Да
Здесь птица свила гнездо? Да
Нос заменял им глаза
Четвертый видел все
Как появились рыбы, птицы и звери
Он видел, как каждый бог дал все что смог
«Я переплюну каждого из вас
И всех вместе взятых»
Эта мысль поглотила его
Он ушел далеко и создал людей
Он дал им все, что увидел у братьев своих
Он дал им силу и ловкость, нюх и уменье дышать под водой
Он дал им крылья, чтобы они обгоняли ветер
Он дал им хитрость и зависть
Он дал им свободу решать
Кому жить, а кому умирать
Так появились первые люди
Они умели взлететь под самое небо и рухнуть камнем вниз
До самого дна самого глубокого места океана
Они чуяли за двадцать верст
Что делает зверь
Спит или идет
«Мы — лучшее, что есть на земле, звери лишь портят пейзаж!
Рыбы не достойны жить в океане — он создан для нас!
Небо стало тесным от птиц — надо их убивать!»
Сказали они и взялись за дело
Они ныряли за рыбой в глубь океана —
От крови стал красным прибой
Они взлетали под самое небо и рвали птиц на куски —
Перья падали вниз словно дождь
Они выслеживали зверя и убивали его —
От крови стала бурой земля
Рассердились первых три бога от вида сего
«Я заберу у вас умение плавать и дышать под водой» — крикнул первый
«Я заберу у вас крылья – не летать вам теперь никогда» — гаркнул второй
«Я заберу вас чуткий нюх, силу и ловкость зверей» — прорычал третий
«Я оставлю свое!» — рассмеялся четвертый в ответ
И люди стали такими как есть.
Им достались только зависть, бахвальство и умение убивать
«Все равное мы лучшие, что есть на земле» — сказали одни
«Нет — мы» — возразили другие
Так развязалась первая война людей против людей
Сегодня идет другая
Завтра очередная
Хватит!
Current music: Dope - So Low
Когда огромные деревья держали макушками небо бирюзового чистого цвета
Когда самые высокие горы протыкали вершинами его и уходили в верхний мир
Когда море окружало землю всюду, куда не пойди
Море, глубокое настолько, что пока камень падал до дна
Он превращался в песчинку
В те далекие времена на земли жили только насекомые
Что появились из пыли, опавшей листвы и забытого богами глины куска
Тишину нарушали только камнепад, ветер в листве, возня насекомых
И игры богов на огромной поляне у подножия самой высокой горы
Один, был молчаливей других, он любил океан и удары волны
Второй, был свободный, ветер восхищал его быстрым полетом
Третий был сильный и ловкий, мощь деревьев и гор уважал он больше всего
Четвертый был хитрым и любил только себя
В те далекие времена времени не было вообще
Его придумали позже, те, кто не умели жить без него
Поэтому не могу сказать вам, сколько было все так, как я говорю
Но однажды случилось так, что боги поругались между собой
Каждый разошелся в свою сторону
Первый к морю ушел
Второй улетел в небеса
Третий бродил по лесам
А четвертый от скуки за ними украдкой следил
Как-то раз он увидал, что первый бог, плюнул в воду
И из его слюны появилась первая рыба
Скользкая, быстрая, она умела дышать под водой
Она плавала так быстро, что вода удивлялась сама
Она ныряла так глубоко, что могли упасть сто сорок три дождя
Пока она возвращалась назад
Первая рыба родила вторую, вторая третью, а третья четвертую
И скоре море кишело от ударов их хвостов
В это время второй не остался в долгу
Он вырвал волос из своей головы и пустил его в небо летать
Так появилась первая птица
Стремительная, юркая она могла летать в небесах
То срываясь камнем, то взмывая вверх
Так что терлась спиной о небо бирюзового чистого цвета
Ветер играл с ней в догонялки
Но и он выдыхался в погоне за ней
Третий создал зверей
Сильных как деревья, мощных как горы
Они быстро бегали, высокого прыгали
Ударом лапы крошили камни в песок
Они нюхали воздух и читали его как книгу —
Пойдет дождь? Да.
Здесь прошел бог? Да
Здесь птица свила гнездо? Да
Нос заменял им глаза
Четвертый видел все
Как появились рыбы, птицы и звери
Он видел, как каждый бог дал все что смог
«Я переплюну каждого из вас
И всех вместе взятых»
Эта мысль поглотила его
Он ушел далеко и создал людей
Он дал им все, что увидел у братьев своих
Он дал им силу и ловкость, нюх и уменье дышать под водой
Он дал им крылья, чтобы они обгоняли ветер
Он дал им хитрость и зависть
Он дал им свободу решать
Кому жить, а кому умирать
Так появились первые люди
Они умели взлететь под самое небо и рухнуть камнем вниз
До самого дна самого глубокого места океана
Они чуяли за двадцать верст
Что делает зверь
Спит или идет
«Мы — лучшее, что есть на земле, звери лишь портят пейзаж!
Рыбы не достойны жить в океане — он создан для нас!
Небо стало тесным от птиц — надо их убивать!»
Сказали они и взялись за дело
Они ныряли за рыбой в глубь океана —
От крови стал красным прибой
Они взлетали под самое небо и рвали птиц на куски —
Перья падали вниз словно дождь
Они выслеживали зверя и убивали его —
От крови стала бурой земля
Рассердились первых три бога от вида сего
«Я заберу у вас умение плавать и дышать под водой» — крикнул первый
«Я заберу у вас крылья – не летать вам теперь никогда» — гаркнул второй
«Я заберу вас чуткий нюх, силу и ловкость зверей» — прорычал третий
«Я оставлю свое!» — рассмеялся четвертый в ответ
И люди стали такими как есть.
Им достались только зависть, бахвальство и умение убивать
«Все равное мы лучшие, что есть на земле» — сказали одни
«Нет — мы» — возразили другие
Так развязалась первая война людей против людей
Сегодня идет другая
Завтра очередная
Хватит!
Current music: Dope - So Low
Суббота, 22 Июля 2006 г.
15:24
Шесть лет назад я окончил академию госслужбы. В июне я получил диплом, разошелся со своей девушкой и начал крепко по этому поводу пить. В крови бурлила свобода. Я просыпался в разных местах, но, отметим, примерно в одной и той же компании. Мы уезжали за город, купались без трусов, пили и возвращались под вечер в город. Там покупали еще чуть-чуть, то есть где-то две бутылки и шли на летнюю дискотеку. Знакомый охранник пропускал за полцены. Под утро мы возвращались домой, падали и спали до следующего обеда. Снова вставали и начинали гулять.
Раз в четыре дня я выходил работать охранником в бизнес-центр. Это был мой день птицы феникс. Я восставал из пепла и после работы с новыми силами бросался в бой.
Однажды я проснулся в шикарном месте. Это была квартира, с которой только что съехали хозяева — старая сталинка, с высоким потолком и совершенно шикарным балконом, на который вела высокая дверь. Я вышел на балкон, закурил. Было раннее утро — воздух был свеж и кристален. Под балконом проходили трамвайные пути и первые трамваи грохоча колесами, разливая трели звонков, везли граждан на работу. А мне… Мне никуда не надо было идти. Я стоял и курил, щурился и сплевывал вниз. Там, за спиной, в комнате спала случайная знакомая девушка. Когда она кончала – она визжала, чем пугала меня. Но в это утро, она крепко спала на старом, брошенном диване. Смятые простыни, переплелись и запутались в ее ногах. И это было красиво. Я до сих пор помню это чистое утро.
Лето катилось к осени. Денег становилось меньше, друзья находили работу и исчезали в казематах офисов. Я тоже лениво искал работу. Предлагали разное — уехать в какую-то дыру то ли открывать филиал фармацевтической компании, то ли продавать медицинское оборудование; колесить по деревням Амура и скупать красную рыбу и икру; возвращаться в Охотск и работать в администрации; возить, носить, продавать, покупать. Я все не решался.
Пролетел сентябрь. Я стал грустить. Уволился из охраны, чтобы серьезно искать работу и не надеяться на лучшие времена. Тут Биг подкинул информацию – в издательство требуется криейтор. Так пишется? Я подумал: почему бы и нет? Начались собеседования и тестовые задания – одно, второе, третье. Я читал учебники по рекламе, что-то придумывал, приходил опять на собеседования. Работодатель тянул кота за яйца. Я не сдавался.
И тут мне повезло. Человеку, который меня принимал на работу, дали задание сделать путеводитель по Хабаровскому краю. «Это важное дело, - говорил мне мой будущий начальник, - Сдюжишь, останешься у нас работать. А нет, тогда извини». Так я попал работать в издательский дом «ПВ» редактором. Как говорится, криейторы нам на хуй не нужны. Редактором будешь.
Я сделал путеводитель, его признали самым рентабельным изданием года в конторе. Текст я собрал и написал сам, фотографии выгреб из архивов разных фотографов за копейки. Похвалили и дали делать юбилейную книгу рыболовецкого колхоза. Чуть не завалил. Не хватило опыта, знаний. Поругали.
Дальше пошли мои первые рекламные проспекты. Поскольку я был редактором отдела разработки проектов, то на нас висело освоение разных новых технологий в полиграфии: работа с текстурными бумагами, калька, тиснение, конгрев, выборочная лакировка, металлизированные краски — я апробировал все.
Контора все искала новые пути развития. Я становился, то заместителем директора рекламного бюро, то директором отдела подготовки проектов. В итоге я запутался сам. Мне приходилось придумывать концепции разных книг, подписных изданий, делать какие-то хитровыдуманные календари, буклеты.
В интернете я вычитал о мультимедийных презентациях. Тема мне понравилась. Я написал бизнес-план, отдал его руководству. Скоро меня назначили директором мультимедийной студии, в которой было два человека – я и программист. Мы сделали несколько проектов и мне предложили стать главным редактором представительской продукции. Тогда в конторе было два основных направления – книжное издательство, где клепали книги на заказ под всякие юбилеи и фотоальбомы на продажу; и издательство представительской продукции, которое делало проспекты, буклеты, сувенирку, календари и т.п. Это было реальное повышение. Мультимедийку также оставили за мной. Я вкалывал как прокаженный.
Скоро меня вместе с моим отделом решили выделить в дочернее предприятие. Так я стал директором. (Директор? Да пошел ты в жопу директор! Тогда я сто раз я услышал эту шутку). Стоит отметить, что сладкой жизни не было. По сути была только красивая должность, машина под жопой и безразмерная ответственность.
Основная контора переживала не лучшие времена, и нам не давали свободы. Все чаще я расходился в мнениях с руководством, не понимал его политики, удивлялся, что не хотят слышать очевидных вещей. Было больно. После очередной стычки я понял – конец. Хватит.
На этой неделе я написал заявление на увольнение. После шести лет работы на одном месте я ухожу с командой и делаю свою фирму.
Добро пожаловать в дизайн-студию «Пилигрим».
P.S. Однажды я проснусь в той самой квартире, выйду на тот самый балкон и буду курить. Мне некуда будет спешить, я ничего не буду должен. Ведь в раю так?
Current music: Filter - God Damn Me
Раз в четыре дня я выходил работать охранником в бизнес-центр. Это был мой день птицы феникс. Я восставал из пепла и после работы с новыми силами бросался в бой.
Однажды я проснулся в шикарном месте. Это была квартира, с которой только что съехали хозяева — старая сталинка, с высоким потолком и совершенно шикарным балконом, на который вела высокая дверь. Я вышел на балкон, закурил. Было раннее утро — воздух был свеж и кристален. Под балконом проходили трамвайные пути и первые трамваи грохоча колесами, разливая трели звонков, везли граждан на работу. А мне… Мне никуда не надо было идти. Я стоял и курил, щурился и сплевывал вниз. Там, за спиной, в комнате спала случайная знакомая девушка. Когда она кончала – она визжала, чем пугала меня. Но в это утро, она крепко спала на старом, брошенном диване. Смятые простыни, переплелись и запутались в ее ногах. И это было красиво. Я до сих пор помню это чистое утро.
Лето катилось к осени. Денег становилось меньше, друзья находили работу и исчезали в казематах офисов. Я тоже лениво искал работу. Предлагали разное — уехать в какую-то дыру то ли открывать филиал фармацевтической компании, то ли продавать медицинское оборудование; колесить по деревням Амура и скупать красную рыбу и икру; возвращаться в Охотск и работать в администрации; возить, носить, продавать, покупать. Я все не решался.
Пролетел сентябрь. Я стал грустить. Уволился из охраны, чтобы серьезно искать работу и не надеяться на лучшие времена. Тут Биг подкинул информацию – в издательство требуется криейтор. Так пишется? Я подумал: почему бы и нет? Начались собеседования и тестовые задания – одно, второе, третье. Я читал учебники по рекламе, что-то придумывал, приходил опять на собеседования. Работодатель тянул кота за яйца. Я не сдавался.
И тут мне повезло. Человеку, который меня принимал на работу, дали задание сделать путеводитель по Хабаровскому краю. «Это важное дело, - говорил мне мой будущий начальник, - Сдюжишь, останешься у нас работать. А нет, тогда извини». Так я попал работать в издательский дом «ПВ» редактором. Как говорится, криейторы нам на хуй не нужны. Редактором будешь.
Я сделал путеводитель, его признали самым рентабельным изданием года в конторе. Текст я собрал и написал сам, фотографии выгреб из архивов разных фотографов за копейки. Похвалили и дали делать юбилейную книгу рыболовецкого колхоза. Чуть не завалил. Не хватило опыта, знаний. Поругали.
Дальше пошли мои первые рекламные проспекты. Поскольку я был редактором отдела разработки проектов, то на нас висело освоение разных новых технологий в полиграфии: работа с текстурными бумагами, калька, тиснение, конгрев, выборочная лакировка, металлизированные краски — я апробировал все.
Контора все искала новые пути развития. Я становился, то заместителем директора рекламного бюро, то директором отдела подготовки проектов. В итоге я запутался сам. Мне приходилось придумывать концепции разных книг, подписных изданий, делать какие-то хитровыдуманные календари, буклеты.
В интернете я вычитал о мультимедийных презентациях. Тема мне понравилась. Я написал бизнес-план, отдал его руководству. Скоро меня назначили директором мультимедийной студии, в которой было два человека – я и программист. Мы сделали несколько проектов и мне предложили стать главным редактором представительской продукции. Тогда в конторе было два основных направления – книжное издательство, где клепали книги на заказ под всякие юбилеи и фотоальбомы на продажу; и издательство представительской продукции, которое делало проспекты, буклеты, сувенирку, календари и т.п. Это было реальное повышение. Мультимедийку также оставили за мной. Я вкалывал как прокаженный.
Скоро меня вместе с моим отделом решили выделить в дочернее предприятие. Так я стал директором. (Директор? Да пошел ты в жопу директор! Тогда я сто раз я услышал эту шутку). Стоит отметить, что сладкой жизни не было. По сути была только красивая должность, машина под жопой и безразмерная ответственность.
Основная контора переживала не лучшие времена, и нам не давали свободы. Все чаще я расходился в мнениях с руководством, не понимал его политики, удивлялся, что не хотят слышать очевидных вещей. Было больно. После очередной стычки я понял – конец. Хватит.
На этой неделе я написал заявление на увольнение. После шести лет работы на одном месте я ухожу с командой и делаю свою фирму.
Добро пожаловать в дизайн-студию «Пилигрим».
P.S. Однажды я проснусь в той самой квартире, выйду на тот самый балкон и буду курить. Мне некуда будет спешить, я ничего не буду должен. Ведь в раю так?
Current music: Filter - God Damn Me
Пятница, 21 Июля 2006 г.
02:52
Николавна, а помнишь ты дочери моей подарила игрушечную овечку?
Хорошая овечка была. Она ее любила, засыпала в обнимку. Кстати, звала она ее Ийа.
Так вот позавчера Катя нашла спички и сожгла эту невиную овечку прямо на диване.
Итог плачевный: овечка сгорела, в диване дырка, на полу ожоги, маму трясет.
Хорошая овечка была. Она ее любила, засыпала в обнимку. Кстати, звала она ее Ийа.
Так вот позавчера Катя нашла спички и сожгла эту невиную овечку прямо на диване.
Итог плачевный: овечка сгорела, в диване дырка, на полу ожоги, маму трясет.
Комментарии [19]
Воскресенье, 2 Июля 2006 г.
10:19
Жизнь — чертовски грустная штука.
Current music: Bush - Comedown
Current music: Bush - Comedown
Комментарии [18]
Отпраздновали шестилетие Пи...
[Print] 1 2
Януш