В последнее время становиться модным быть немодным.

А поскольку вчера я закончил на «Дьяволах», то сегодня с них и начну. Я понимаю, название сбивает с толку, но тот, кто не посмотрел, испугавшись оного и, прицепив к нему ярлык «страшилка», «мистика», «третьесортная дрянь», предпочел что-то другое, тот поступил бездумно, так и не скинув смирительную рубашку стереотипов и прошлого опыта, и пропустил великолепное европейское кино про брата (Жозэ, лет двенадцати-тринадцати, короткая ровная стрижка, которая получается только у парикмахеров в детских колониях и спецприемниках, твердый, озлобленный взгляд, рваная, рубящая речь) и сестру (Клоэ, лет тринадцати-четырнадцати, растрепанные волосы сумасшедшей, взгляд, мечущийся от полного счастья и единения с миром до лютой злобы, капризные вскрики и мычание). Только в настоящем мире дьяволы — страшные, в игрушечном они нелепые и резиновые как пупсы. Дьяволам оказываются вовсе не эта сумасшедшая девчонка, которая без брата не может никуда идти, которая не может поесть сама, пока Жозэ не скажет: «Ешь, Клоэ, ешь» и не этот мальчик, которые верен ей до собственного безумия, доходящего до жестокости к ней, к окружающим, верен настолько, что готов разбить о стену голову, лишь бы вновь оказаться рядом с ней, воткнуть нож полицейскому в бок, полосонуть по лицу осколком стекла собственную мать за то, что она хотела забрать из спецприемника его одного. Нет, дьяволы – это взрослые, которые хотят сначала сделать им добро, потом поймать и снова сделать добро. Они разговаривают с ними то на равных, то снисходительно, то жестоко, то добренько. Неужели они хотят сказать, что Клоэ и Жозэ вовсе не брат и сестра, а дети случайно оказавшиеся вместе? Пусть и так. Найдется и другая любовь, которая еще крепче родственной. (Фу, какая-то хрень попсовая получается, ладно это от того, что не могу рассказать нормально, а не от того, что фильм такой). Нет ни черного, ни белого. Все проще и сложней, а, значит, парадоксальней. Бесконечно хороший фильм. Больше и рассказывать не буду.

До того, как я прервался на кино, я писал о выходных. А теперь они поблекли, вроде и писать уже не хочется. Отвалились куском высохшей слякоти с подошвы памяти. Остались только камушки, застрявшие в протекторах извилин. Да некоторые вещи.
После книжного я решительно поперся в музыкальный. Есть у нас в городе небольшой ларек, где бессменно работает один паренек, который привозит новую альтернативку. Серега зовут. Вот и я к нему:
- Здорово, Серега. Что нового?
- Да было, растащили уже почти все.
- Слушай, а новый альбом Джан Ку не завозил?
- Был. Разобрали. Еще Седьмое Небо привозил.
- Бля.
- А Кирпичи?
- Не, не было еще. На этой неделе должны привезти.
Глазки у меня заблестели, конечно же. Договорились, что в следующее воскресенье зайду, там, глядишь, и Джан Ку завезут и Седьмое Небо опять. То-то радости будет.
А пока послушаю новые зарубежные диски:
Courtney Love - America's Sweetheart
Fear Factory - Archetype
Soulfly – Propxecy

И еще о вещах. Свитер купил себе. Как-то мимоходом. Так и упомяну о нем – мимоходом.

«Камушками» в мозгах оказались анекдот, разговор об экзистенциалистах, миниатюра «Маленькая тонконогая собачка ловит на площади голубей» в исполнении Лелика, договоренность с Женьком (тусня с музыкантами города наградила его гордой металлической погремушкой «Люцифер», впрочем среди нас не нашедшей хождения) о великом обмене дисками и книгами, среди которых, подумать только, одна научно-популярная.

И еще «камушки»: таксист с Библией, неожиданная поездка к Чуку, который встречал пузом. В последнее время среди друзей это стало модным. Чук поил водкой и кормил салом собственного приготовления.

Утром в воскресенье проснулся на час позже, чем проснулся. Обокрали.
Больше что-то ничего не вспоминается.