День без слов.
Часть 1.

Я провожу рукой по полированному дереву и пытаюсь навсегда запечатлеть в себе это ощущение, осознать, прочувствовать его полностью. Спрессовываю его, обкатываю, убираю шероховатости и примеси, как будто скатываю округлый снежок из липкого и мокроватого снега. А потом сравниваю его с похожим, полученным раннее. Допустим с полированным деревом своего стола. Но все равно разница чувствуется, ее добавляет само слово «стол», его полированное дерево теплое, уверенное, открытое, приглашающее, оно само «добро пожаловать». А вот гроб, что я выбираю себе сегодня, намазывает на ощущения толстым слоем промозглость и одиночество, мглу и сырость. Хотя завяжи мне глаза и заставь погладить любую из этих деревянных поверхностей, я и не отличу.
К выбору гроба я подготовился – надел белую рубаху, галстук и покрыл это тяжелой тканью черного костюма. Продавец учтив, на лице его вечная печать скучающего сочувствия. Тяжело, наверное, каждый день тихо ходить рядом с клиентом и негромко советовать, какой гроб лучше.
-Молодой человек, вам мужской нужен или женский?
Я хожу молча. Проникаюсь обстановкой. Не знал, что гроб может быть мужским или женским. Гроб он и есть гроб. В него кладут не мужчину, или там женщину, а просто тело.
Продавец молчит, наверное, дает время привыкнуть. Я как кувшин под дождем наполняюсь тихой печалью. Еще чуть-чуть и слеза скатиться по склону щеки. Я ловлю это ощущение сачком памяти и запихиваю в стеклянную банку с табличкой «Выбор гроба». Пора собрать еще несколько экземпляров:
-Вы знаете, я для себя выбираю.
Залысины продавца удивленно поползли вверх по черепу и вмиг опали лавиной сочувствия обратно.
-Извините, мужчина, я не знал. Может вам воды принести?
Интересно, какую смертельную болезнь он приписал мне. Какая бы не была, но стоит обратить внимание, что близость моей смерти заставила продавца прибавить мне годов и перевести в ранг «мужчины». Взрослеем прямо на глазах.
-Не беспокойтесь. Итак, какой посоветуете?
Залысины вдруг принимают недоверчивый вид и сканируют меня на предмет нормальности в ее общечеловеческом понятии и озаряются легким светом эврики.
-Молодой человек, может у вас что-то случилось? Я могу чем-то помочь?
Понижение ранга. Из мужчин меня перекинули обратно в «молодые люди». Из смертельно больного я стал в лучшем случае потенциальным самоубийцей, в худшем просто психом. Хотя какая тут разница. Надо вернуть позиции. Я представляю, что завтра должен умереть: вот я встаю с кровати, и в трусах иду в ванную, разглядываю мятое лицо в зеркале, подмигиваю отражению и криво улыбаюсь, пытаясь влепить в самого себя заряд хорошего настроения, потом начинаю чистить зубы и вдруг хватаюсь за сердце, щетка падает на пол, я пытаюсь дышать, но не могу, хапаю белой пеной зубной пасты на губах воздух, но не могу впихнуть его в себя, сшибаю руками пузырьки и бутылочки, шампуни и гели, оседаю на пол и меня накрывает темнота.
Камера уплывает вверх. Общий план ванны. Я в нелепой позе на полу. The End. Титры.
Слезы бегут из глаз. Я вдруг обнимаю продавца и зарываюсь лицом в его плечо. С всхлипами и невесть откуда взявшимся легким заиканием начинаю говорить:
-У ме-ме-меня рак… С-с-ск-о-р-о…. скоро я…
Продавец успокаивающе поглаживает меня по спине. Молчит. Я же уже упаковал новый экземпляр и подписываю «Слезы на плече продавца. Прием сочувствия».
Остается поймать самый редкий экземпляр, из-за которого я собственно сюда и пришел. Я отпаиваюсь водой, заботливо поданной продавцом. При этом про себя обдумываю: интересно, а они включают в стоимость гроба расходы на воду для покупателей. Наверняка. Это же тоже просто товар.
Слезы уже высохли, платок смят в комок и спрятан в карман, я обхожу ряды:
-Мне нравиться вот этот.
Залысины качнулись, обозначив учтивый кивок.
-А можно я, - тонкий лед, осторожные шаги, - примерю, так сказать. Попробую. Мне так будет легче. Понимаете, как будто я просто костюм покупаю. Понимаете?
-Да, конечно, если вам будет угодно.
Тесно и немного жестковато в гробу. И сразу тихо как-то. Но все равно что-то не так, как я представлял себе.
-Закройте, пожалуйста, крышку, - чуть слышно я прошу продавца.
И меня накрывает темнота. The End. Титры.
Редкий экземпляр в банке «Лежание в гробу».

Знал бы, что меня ждет, удавился бы на собственной пуповине, когда лез на свет. Ладно, в следующий раз.