Собрание

Януш очумело смотрел на происходящие. Всю правдоподобность выражения «от удивления отвисла челюсть» он стремился доказать всем своим видом.
-Варежку закрой, а то муха залетит, - усмехнулся Лелик.
Януш закрыл рот и судорожно начал искать по карманам сигареты:
-Слышь, Лелик, а где Кант?
-Где-где в…, - в один голос начали говорить Лелик и Кобейн, но Януш замахал руками, перебивая:
-Знаю-знаю. Чего не выходит-то?
Курт сплюнул на землю и менторским тоном начал:
-Ну, во-первых, он, скорее всего снова обдолбился, как последняя рвань и ему просто в лом. А, во-вторых, ты бы добровольно, без веской причины, вылез оттуда?
-Ну, как сказать, один раз я уже это проделывал, - ответил Януш, - правда, тогда я не ведал, что творю, - и тут же добавил с горечью, - Дурак, блин, был.
-То-то и оно.
Они посидели несколько минут молча, разглядывая пизду, что лежала у Лелика на коленке. Потом одновременно вздохнули и посидели еще.
Через какое-то время Лелик достал флейту, облизнул губы языком и начал играть тихую, вкрадывающуюся мелодию. Она тонкой лентой укутывала сумеречные деревья, как туман, стелилась над травой, расползаясь по лесу.
Януш хотел было что-то спросить, но Курт увидел его попытку открыть рот и ловко пульнул маленькой шишкой и попал тому прямо в лоб. Потом гранжер приложил палец к губам: «Ш-ш-ш». Курт взял гитару и начал вплетать переливы аккордов в тихую игру флейты. В это время вылез Кант, через плечо у него висел барабан. Не говоря ни слова, он сел рядом с пиздой и кончиками пальцев начал стучать по натянутой коже, звук барабанных ударов гулко проникал в грудь и колыхал легкие. Удивительной чистоты мелодия окутала сидящих у костра. Лес затих в напряженном молчании.
Плотный туман начал клубиться вокруг, окутывая небольшую полянку молочной стеной. Казалось исчезло все, остался только костер, несколько людей и непробиваемая стена тумана. Мелодия усиливалась, набирала обороты.
Вдруг клубы тумана раздвинулись, как кулисы, и медленно паря в воздухе, в позе лотоса, выплыл Фил. Глаза его были закрыты, губы шептали мантру, блаженная улыбка проступала на лице. Он плавно опустился у костра. С другой стороны выплыл Биба, в любимом положении: лежа на спине, руки скрещены на мерно вздувающемся животе, губы тихонько шепчут: «Абонент недоступен».
«Время вечерней медитации» - мелькнуло у Януша.
Игор, длинный как жердь, просто вышагнул из тумана, снял туфли, затем носки. Аккуратно положил это все поближе к огню, потом блаженно вытянул ноги и начал шевелить пальцами ступней.
«Вроде все» - Януш оглядел всех старых знакомых. Мелодия не прекращалась.
Тихое блеянье овцы вмешалось в ее звучание. Из тумана вышел японец с тихой улыбкой на губах, на поводке он вел белоснежную овцу, вцепившись стальными коготками, на его плече сидела какая-то механическая птичка. Клюв ее был раскрыт в немом крике.
«Бля, да это же Мураками, - не продолжал удивляться Януш, разглядев лицо японца, чьи фотографии он неоднократно видел на оборотах книжек.
Мураками сел на бревно, овца улеглась у его ног и замерла, полуприкрыв глаза.

Current text: Януш

Сразу же после этого из тумана вышел Тайлер Дэрдон, его бровь была рассечена, из носа струйкой бежала кровь, губы были разбиты, и он облизывал их языком. Кровь капала на футболку, покрывая ее авангардными узорами. Тайлер сел рядом с Мураками, потрепал овцу за холку и начал разглядывать костяшки кулаков.
-Тайлер, но объясни же мне, - раздался голос, и из тумана с мучительным выражением на лице выбежал Джек.
-Да, заебал ты уже всех, шизофреник херов - вскричал Тайлер, как пружина вскочил он с места, и мощным ударом отправил Джека обратно в туман. Потом засмеялся:
-Первое правило «Бойцовского клуба» - убей Джека, а то весь финал испортит.
Мураками истошным голосом закричал:
-Фас!!!
И овца вскочив так, как будто только и ждала этого крика, убежала в туман.
«О, нет! Нет! Тайлер, помоги же мне. Тайлер!!! Мы же друзья! Нет!!! Тайлер!», - кричал Джек где-то в лесу.
-Выкручивайся сам, гребанный ублюдок, - заорал в ответ тот, и добавил, повернувшись к сидящим у костра, - бесполезный в сущности своей мудак, этот Джек. Так ни хера он и не понял, да и не поймет никогда.
Крики затихли и овца, понурив голову, вернулась обратно. Белоснежная шкура была заляпана кровью. Животное жалобно икнуло и опустилось к ногам хозяина.
Из овцы стал доноситься голос:
Я - зоб овцы, мне уютно внутри.
Я - желудок овцы, мне тепло от еды.
Я - кишечник овцы, у меня внутри говно.
Я - говно овцы, мне насрать на все.
И с последними словами из овцы вывалилось чуть парящее дерьмо. На вид вполне обычное, если бы не жалобно моргающие глаза Джека и его рот бубнящий:
-Тайлер, ну сделай же что-нибудь.
На что тот ответил:
-Ну вот, наконец-то ты стал тем, что есть. И этим ты прекрасен, Джек.
Тайлер аккуратно взял дерьмо и положил рядом с собой на бревно:
-Посиди здесь тихонько, только рот не открывай – дурно пахнет.
Дерьмо в согласии моргнуло глазами и затихло, наконец, познав всю глубину своей сущности и красоты.
Лелик не отрывался от флейты, Курт, уронив голову на грудь, перебирал пальцами струны, Кант, продолжал бить в барабан.
Из тумана вышел еще какой-то почти налысо стриженный человек. За руку он вывел Чапаева, в черной папахе, с залихватскими усами и шашкой на боку.
Стриженный уронил:
-Вот, - и ушел.
Чапаев смахнул папаху. Та, ударившись о землю, превратилась в черного барана, который радостно заблеял, побежал к своей белой подруге и улегся рядом.
-Что, Петька, по Анке соскучился? – усмехаясь в усы, спросил Чапаев у бывшей папахи, и с отеческой любовью посмотрел на животных.
Лелик прекратил играть:
-Ну все, хватит.
Из тумана стали доноситься возмущенные голоса:
-Блядь, постой. А мы? Как же без нас-то?
-Пошли в жопу. Хватит и этих, - буркнул Лелик в ответ и обратился к присутствующим:
-Господа, мы собрались здесь, чтобы…
Истошный крик из тумана перебил его:
-Музыкантов-то не позвали, уроды!
Фил покачал головой и обратился к Лелику:
-Слышь, без музыкантов-то никак.
Тот в задумчивости почесал подбородок:
-Точно, блин.
-А как же я? – возмутился Курт.
-Да ты то, куда лезешь, балалаечник херов, - Лелик повернулся к Янушу, - кого из музыкантов тебе позвать, а, Януш?
Тот засуетился, начал нервно вспоминать имена, названия групп:
-А кого угодно можно?
-Да хоть Паганини.
-Тогда Джонатан Дэвис из Корн.
Лелик повернулся к стене тумана и торжественным голосом произнес:
-Приглашается Джонатан Дэвис, солист и лидер группы Корн.
В ответ стали доноситься возмущенные голоса:
-Эй, бля, а как же флейта, бой барабана и гитара?
-Да, пошли вы на хер, выходи так. Заебался я уже выдрючиваться. Эй, Джонатан, сука продажная, выползай.
Януш обиженно обратился к Лелику:
-Ну, зачем ты так.
Тут вышел парень в спортивном костюме «Пума», волосы его были заплетены в дреды:
-Это кто тут сука продажная!!!
Фил зло сплюнул на землю:
-Ты, бля, лучше скажи, за сколько лямов ты напялил на себя вместо «Адидаса» «Пуму».
-А это коммерческая тайна, ублюдок.
-Вот и не выебывайся.
Януш подскочил со своего места:
-Кончай, мужики! Ну, чего вы доебались до него. Главное, классные песни пишет.
Лелик поднял руку:
-Все. Начнем. Итак, господа, мы собрались здесь, чтобы совершить великое таинство. Януш, подойди сода. Господин Мураками, давайте.
Японец достал из кармана старый, чуть тронутый ржавчиной ключ. Чапаев строевым шагом подошел к Мураками и протянул ладонь, на которую тот опустил ключ. Кант начал бить в барабан, Курт яростно заиграл на гитаре, Дэвис запел, нашептывая вкрадчивым голосом:
-Окруженный тенями тумана,
Ты стоишь в центре мира
Ты не любишь обмана,
Знаешь, что ослабла пружина
Лелик, Фил, Биба и Игор в священном экстазе подпевали, прикрыв глаза:
-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, недоступен теперь абонент, недоступен…

Чапаев любовно поцеловал ключ и, преклонив колено, передал его Тайлеру Дэрдону. Тот в свою очередь, повторил ритуал и теперь стоял на одном колене перед Янушем. Януш чувствовал, как мир, ослабив пружину, застыл, обнажившись нутром перед ним. Сумасшедший бег его, писанные и неписанные законы остановлены, ждут, когда пружина будет взведена вновь.

Остановлен древний механизм
Не вращается теперь колесо
Жизни замер большой онанизм
И спасти мир может только одно

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, недоступен теперь абонент, недоступен…

Януш, исполнений священного трепета, взял в руку ключ. Тяжелый, теплый он передавал ему вселенскую силу. Януш знал, для чего этот ключ, знал, что ему нужно делать. Слезы облегчения, радости катились по его лицу. Тихим шагом Януш подошел к Мураками и с любовью погладил механическую птичку на плече японца. Замерший в последнем крике клюв, тонкие металлические перья. Януш разглядел сбоку отверстие для ключа.
-Заводить? – чуть слышно спросил он у Мураками. Тот по-отечески улыбнулся и кивнул головой.

Теплый ключ мирозданья
Ты держишь в крепкой руке
Со всей чистотою сознанья
Сделай шаг навстречу судьбе

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, недоступен теперь абонент, недоступен…

Януш вставил ключ и с трудом начал его поворачивать, внутри птицы что-то засрипело, и клюв, издав крик «Квац», захлопнулся. Януш с осознанием собственной значимости, величества момента заводил пружину. Птица механическим голосом кричала:
-Квац, квац, квац!!!

Колесо завершило круг
И вновь пустилось в путь
Теперь ты мира друг
Нашел ты жизни суть

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, доступен теперь абонент, доступен…

Януш задрал голову вверх и закричал во весь голос:
-Я ез-з-з-мь. Я вернул миру жизнь! Я!
-Кто тот великий человек, что провернул великое сансрическое колесо, - раздался громогласный голос и из тумана, весь в золотом свечении выплыл Будда.
Януш упал ниц и кричал:
-Это был я, о, великий Будда.

Вдруг Лелик закричал:
-Бей козла!!!!
Фил, издав гортанный крик, с улюлюканьем кинулся на Будду. Биба, придерживая одной рукой живот, тоже побежал в атаку. Игор подхватил с земли свою туфлю, мрачно двинулся вперед. Но раньше всех у Будды оказался Чапаев, выхватив шашку, он крикнул: «Бей, контру!» и разрубил Бога напополам.
Свечение угасло и две половинки, чвакнув, упали на землю, подминая траву.
-Молодца, Чапай! Так его, - радостно кричали Лелик с друзьями, - руби его в капусту.
Что тот сразу же начал делать, шашка поднималась и опускалась вновь, разбрызгивая кровь вокруг, кусков становилось все больше.
-Что же вы, бляди, делаете, - со слезами на глазах, в диком отчаянье закричал Януш.
-Подожди, эго пидорское, сейчас и до тебя дело дойдет, - был ему ответ.
-Тайлер, врежь ему, - верещало дерьмо с глазами Джека, - у тебя удар посильней моего будет.
Джонатан в исступлении орал:

Окружив себя туманом
Любим встать мы в центр мира
Распускать круги обмана
Думать, бля, ведь я – пружина

Лелик и друзья, увидев, что помощь Чапаеву не нужная стали петь:
-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, нету, нету абонента…


Тайлер рванулся к Янушу и со всей дури ударил его в лицо, начал бить ногами.

Остановлен эга механизм
Не вращается его колесо
Занимался ты великим онанизмом
И спасти тебя может только одно

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, нету, нету абонента…

Януш захлебывался кровью, дыхание его перехватило. Непонимание происходящего, обида за себя охватили его, он закричал:
-Мураками, помоги. Я ведь завел твою птицу, помоги.
Тот в ответ улыбнулся своей тихой улыбкой и ответил с любовью в голосе:
-Выкручивайся сам, гребанный ублюдок. Или ты так ни хера и не понял?
Затем он снял птичку с плеча и резким движением свернул ей голову. Клюв, выронил напоследок «Квац!», снова замер в немом крике. Мураками достал из-за пазухи нож, перерезал горло овце, кровь толчками выходила наружу.
Затем Мураками воткнул нож себе в живот и с гортанным криком разрезал его. Лицом вперед он завалился на землю.
-Молодец, япошка-интервент, - восхитился Чапаев, - Петька, ко мне.
Черный баран подбежал к красному командиру, Чапай запрыгнул на него верхом и, размахивая шашкой, начал нарезать круги.

Выдумав ключ мирозданья
Ты зажал его в потной руке
Замутнил свое ты сознанье
Изменил своей сраной судьбе

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, нету, нету абонента…

Тайлер придавил Януша коленом к земле. Тот шептал:
-Тайлер, я так в тебя верил, я тебя обожал! За что же ты так!
-Слышали, мужики, - засмеялся Тайлер, - этот мудак еще похлеще Джека будет.
И сразу же стал бить Януша по лице мощными пощечинами:
-Не думай, не размышляй, не удивляйся. Чувствуй, гад!
-Я ни чего не понимаю. Отпустите меня, пидоры.
-Джек, ко мне, - обернулся Тайлер к дерьму на бревне. Дерьмо ловко оттолкнулось от бревна и прыгнуло прямо в протянутую руку Тайлера. Тот повернулся к Янушу:
-Значит, обожаешь. А дерьмо из рук кумира съешь? – и протянул руку с дерьмом к лицу Януша. Говно очумело начало вращать глазами.
-Нет, я не хочу.
-Тогда какого хера ты его жрешь постоянно? А, ублюдок?
-Я…, я не знаю…
-Ах, не знаешь! На тогда, - и Тайлер начал пихать дерьмо Янушу в лицо, стараясь засунуть его именно в рот.
Чапаев галопом носился на баране и кричал:
-Первое правило: встретил Будду – убей Будду!
Януш вдруг взъерепенился и заорал:
-Да, пошел ты в жопу, Тайлер.
Он спихнул его с себя, подскочил с земли. Ему жутко хотелось плакать от обиды, голова лопалась от увиденного и пережитого. Януш огляделся: Кант хуярил что было сил в барабан, Курт наяривал на гитаре, Лелик, Фил, Биба, Игор, положили руки на плечи друг другу, орали во все горло: «А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, нету, нету абонента…» и отплясывали лезгинку, Чапаев с шашкой наголо носился на черном баране, Джонатан напевал песенку, а Тайлер стоял напротив, зажав в руке дерьмо с очумелыми глазами Джека.
-Ебать, - вырвалось у Януша из груди и он упал на жопу. Сидя, он задрал голову и начал смеяться во все горло. Неудержимый хохот рвался из груди, сгибал Януша пополам.
-Ебать – только и говорил тот.

Колесо завершило круг
И вновь пустилось в путь
Теперь ты мира друг
Нашел ты жизни суть

-А-а-а-а, м-м-м-м, а-а-а-а, м-м-м-м, доступен теперь абонент, доступен…

-Уф, наконец-то, - сказал Тайлер и, положив Джека в карман, ушел в туман, следом ускакал Чапаев. Джонатан приплясывая и пританцовывая потянулся следом. Воцарилась тишина, которую рвал на куски только хохот Януша. Биба лег на спину, сложил руки на животе и уплыл. Фил похлопал Лелика по плечу, сел в позу лотоса и поплыл в другую сторону. Игор, надел носки, туфли и просто ушел.
Януш уже тихонько хихикал, пытаясь отдышаться.

В это время с земли встал Мураками, выдернул из живота нож, спрятал его за пазуху. Потом он потрепал по голове овцу, она радостно взблеяла и подскочила на ноги, короткий ее хвост трепетал в радостном возбуждении. Японец подобрал с земли части птицы, приставил голову обратно к телу. Клюв у птицы вновь захлопнулся: «Квац».
-Ну, нам пора, - как-то смущенно пробормотал Мураками, посадил птичку на плечо и ушел в туман, ведя овцу за поводок.
Януш посмотрел на это и начал хохотать с новой силой.

Следующая часть повествования слишком большая, поэтому разбита на куски, которые следует читать сверху вниз (что нарушает стиль дневников, где записи идут снизу вверх). Начнуться они под заголовком "Собрание", а закончаться на этой записи.