Кувалдочка

Как-то раз я подумал, что в моих текстах не хватает некой сумасшедшей нотки, безумных сюжетов, делающих творения гениальными. Решение пришло просто - надо идти к доктору, которые мозги вправляет - мне пускай вывихнет немного. Просто так ведь не прейдешь - сразу определит в палату, скажет: "Едрить, еще один, осень как никак, обострения начались", лечить начнет, поэтому я к Сереге. Он программист, но раньше, говорит, врачом в психушке батрачил. Думаю, связи остались, сведет с кем надо.
Срослось, хотя у меня на эту тему в душе изменка была - вдруг он совсем в своих скриптах засиделся, помочь уже нечем и не сможет. Но рубаха-парень, хоть и компьютерщик, сразу смекнул. Приводит к доктору, говорит:
- Знакомьтесь, - в меня пальцем тычет, - Это вот Януш. А это профессор Лоботомов Владимир Дмитриевич.
- Очень приятно, - говорю.
Он нам:
- С чем молодые люди пожаловали?
Серега меня подталкивает, мол, докладывай. Деваться уже некуда, хоть и испугался конкретно:
- Писать хочу гениальные повести и романы, но, чувствую, не хватает некой безумности в мыслях и поступках.
Профессор поверх очков глянул, бородку потер, пальцем по столу постучал:
- Так-так, интересно. И что же?
- Хочу, чтобы помогли мне. Мозги немного набекрень сделали, думается, тогда дело пойдет.
- Сергей? - и глянул доктор на Серегу, так по профессиональному, как на коллегу, дескать, что скажешь.
Тот и отвечает:
- Владимир Дмитриевич, нормальный он, не смотрите так. Захотелось человеку самовыражаться, вот и беситься. Вы бы помогли, а то достал со своей графоманией, таскает постоянно, читать заставляет. А там, - и рукой так махнул.
- Что?
- Мрак, серость, скукота.
Я аж покраснел, но думаю, теперь точно просто так отсюда не уйду. Пускай, психом меня делают.
Профессор тогда ко мне опять повернулся:
- А почему именно писать, а не рисовать, к примеру.
- Пробовал.
- Ну и?
- Худо-бедно квадрат смог намалевать.
- Было.
- Вот видите. У меня всегда так. Мне сумасшествия не хватает.
- Пение?
- Мне еще в детстве медведь в ухо плюнул.
- Н-да, молодой человек, выбора нет.
- Согласен на лоботомию.
- Вообще дебилом станете.
- Ну, есть же методы. Наука, прогресс и все такое.
- Лет вам сколько?
- Двадцать пять, через пять месяцев и три дня двадцать шесть стукнет.
- Семья?
- Да так, живу с одной.
- Дети?
- Никак нет, - вытянулся аж по стойке.
- Может остепениться стоит, сына завести? Я как доктор говорю - помогает.
- Писать?
- Нет, жить.
Я бровь потер пальцем, нос почесал, подумал стало быть, и отвечаю:
- Нельзя мне сына.
- Это еще почему? - удивляется лекарь душ.
- Ну, смотрите, будет сын у меня. Подрастать начнет и в один прекрасный день спросит: "Пап, а нахуя всё это? Н-а-х-у-я?". Что я ему отвечу? Сынок, я и сам еще не знаю.
- Все понятно. Будем лечить.
- Меня не лечить надо, меня больным сделать нужно. Но не сильно, так, чуть-чуть совсем.
Серега мне улыбнулся, видишь, срослось все. Типа "а ты боялась, только юбочка помялась". Я тоже улыбаюсь, радуюсь, что совсем скоро стану настоящим писателем.
Пошли мы с профессором в процедурную. На кушетку меня усадил, кувалдочку резиновую взял. Спиртом ее протер.
- Сейчас будет немного больно, - и как даст мне по голове. Потемнело все, я так на кушетку и повалился. Очнулся когда, профессор улыбается:
- Ну, молодой человек, бегите домой. Пробуйте.
Меня уговаривать долго не надо, я сразу домой - сюжеты думать. А сам чувствую - прёт. Бегаю по дому, кофе кружками глушу, трубкой попыхиваю. Бумаги везде раскидал, записываю сюжеты. Эх, и чего раньше не дошло, что медицина мне поможет. Лет в девятнадцать уже бы гением прослыл. Давай знакомым звонить и советоваться:
- Леха, как тебе такой сюжет: есть чувак по имени Венечка, пьяница и алкоголик, у него любовница в пригороде и он на выходные, после трудовой недели навещает ее. Катается на электричке туда, а по дороге бухает водку. Вот, а пока пьет - размышляет. Хочу подать через призму алкоголика…
- Януш, было уже. Ерофеев, "Москва-Петушки".
- Блядь, а такой? - другую бумажку хватаю, рассказываю.
- Был, "Мастер и Маргарита" называется.
Я ему еще парочку рассказал, но ни хера. Все - чужое. Сник я сразу. Пошел водки взял и надрался в уматину, а на следующий день снова к профессору. Тот меня на пороге увидел, обрадовался:
- Ну, как? Помогло?
- Да. Сюжеты настоящие пошли, но все чужие. Ни одного оригинального, своего.
- Так-так, - и снова в бороду вцепился свою.
- Пизданите еще разок, а, профессор, - чуть не плача прошу.
И снова темнота, кофе, трубка, бумаги, звонки:
- А этот?
- И этот был, - устало отвечает Леха.
Через неделю у меня уже вся голова в шишках была, но все оставалось по-прежнему. Разве что задумываться стал: "А ведь мне уже почти двадцать шесть".

Через пять лет встретил я профессора на улице. Он меня сразу узнал, обрадовался:
- Ну, как?
- Женился, сын у меня четырехлетний. На работе повысили уже до начальника отдела. Все замечательно. Как по маслу. Сын вот только иногда спрашивает: "Пап, а нахуя все это?". Я его кувалдочкой пиздану слегка - замолчит, задумается. Думаю, лет через пятнадцать уже внуков нянчить буду.




Current music: Morphine - Rope On Fire