Антон посмотрел на букетик гвоздики, лежавший перед экраном. Эх, Галка, подумал он. Он подышал на пульт и написал пальцем на исчезающем матовом круге: «Эх, Галка…» Буквы быстро растаяли, он даже не успел поставить восклицательный знак. Тогда он еще раз подышал на пульт и поставил восклицательный знак отдельно. Потом он снова откинулся в кресле и попытался в сто первый раз логически решить задачу: «Я люблю девушку, девушка меня не любит, но относится хорошо. Что делать?»
Что, собственно, изменилось бы, если бы она меня полюбила? Можно было бы обнимать ее и целовать. Можно было бы быть все время с ней. Я бы гордился. Все, кажется. Глупо, но все. Просто исполнилось бы еще одно желание. Как все это убого выглядит, когда рассуждаешь логически! А по-другому рассуждать я не умею. Пустой я человек, циник. Он увидел Галку, как она говорит, - немного через плечо, и глаза у нее прикрыты ресницами… Почему все устроено так глупо: можно спасти человека от любой неважной беды – от болезни, от равнодушия, от смерти, и только от настоящей беды – от любви – ему никто и ничем не может помочь… Всегда найдется тысяча советчиков, и каждый будет советовать сам себе. Да и потерпевший-то, дурак, сам не хочет, чтобы ему помогали, вот что дико.
(с) Стругацкие "Попытка к бегству"

Хорошо сказано. Не до мельчайших деталей, но все так и есть. Так что советовать не нужно ничего. Потому что потерпевший - дурак В хорошем смысле слова, естественно.

Иду в разнос (как, кстати, пишется - вместе или раздельно?). Но исправно возвращаюсь на такси домой, отвергая все инсинуации.
Повторюсь: мда...
П.С. А пишется, по-моему, все же вместе. Вразнос.

Горнолыжные склоны будут помнить меня - я им на память оставил отпечаток своего лица и левой половины тела. Упал, меж тем, дважды - первый раз еще при подъезде к подъемнику (ноги так удивились, что их облачили в горные лыжи, что непроизвольно перестали выполнять требуемые движения). Ну а второй раз - когда попытался остановиться посреди склона, чтобы помочь подняться человеку, которые стал в первый раз на лыжи. Но не рассчитал свою скорость и конкретно так приложился, уйдя всем телом в страховочную сеть. Ну да ладно, после этого уже не падал и получал удовольствие от скорости
Но вот что меня удивляет - брал у человека машину, чтобы съездить в Логойск. Где-то около полуночи я машину доставил обратно в целости и сохранности, и этот человек, глядя на меня, спросил - бедный, как же там не пил?
В результате приехал домой в полчетвертого, изрядно накачанный коньяком. Проснулся в девять на удивление бодрый.
Коньяк - это наше все!

Нет, я все понимаю. Накал страстей, бурные выяснения отношений. Понимаю даже бой посуды - все делается для усиления экспрессивной окраски своих слов. С натяжкой могу понять разбитие фотографий со стенки, которые в рамке и под стеклом. Если очень напрягусь, пойму зачем бить стекло из кухни в ванную комнату - чтобы, естественно, спасти любимую от зловеще поблескивающего ножа в полуметре от вен (а ближе - опасно, можно вены порезать, мы что, дурные?). Я все это понимаю, хоть и не поддерживаю таких методов "ведения беседы" и сам таким вредительством не занимаюсь. Но вот одного я понять не могу - зачем, мля, это делать в МОЕЙ квартире, на МОЕЙ кухне двум относительно посторонним для меня людям?

Сегодня меня ждет тяжелый день. Не потому, что мне нужно будет свернуть горы или повернуть реки вспять - с этим как-нибудь справился бы. А потому, что сегодня исполнилось 15 лет той газете, в которой я работал когда-то. Называется она "Свободные Новости". Как говорится, "будут усе". Кто имел отношение к этому еженедельнику.
А тяжело мне не потому, что я встречу огромное количество тех, кого я рад видеть и пару человек, кого не рад. Тяжело мне уже заранее - ибо я предчувствую свое вечернее состояние.
А так хотелось открытие Олимпиады посмотреть...

Ну а это так - чисто поржать. Я образца конца прошлого века :

На автомате работаю. Копировать – вставить, копировать – вставить. Иногда развлечение – нет всех данных. Тогда приходится лезть в поисковик, и там добывать информацию, просеивая тонны всякого шлака. Но все равно, все на автомате. Мозговая деятельность не особо участвует в процессе. Значит можно подумать о всяких посторонних вещах. О том, что поет Джон бон Джови. Интересные тексты – не слышал этих песен лет десять, и раньше превалировала мелодика. А теперь и тексты понимаю. Простенько так, но со вкусом.
Можно подумать, что завтра у меня десятилетие со дня выпуска из средней школы № 20 города Орши. А я туда не поеду. Никого не хочу видеть. Следовательно – не увижу. Буду тупо сидеть весь день. Копировать - вставить, копировать – вставить.
Можно подумать и о феврале. В нем есть несколько дат, которые буду отмечать. Выпью за безграничное счастье дорогого и близкого мне человека на его День рождения. Схожу на концерт «Океана Эльзы» 23 февраля. Все, пожалуй. 14 февраля, думаю, отмечать не буду – кто ж в гордом одиночестве этот заграничный праздник встречает? А нет, не все – будет еще один банкет, посвященный 15-летию газеты, в которой я когда-то работал. Там соберутся приятные мне люди, бывший шеф снова будет называть Дионисием, муж сестры будет именовать меня «Денис - лицом вниз», а с мсье Коктышем снова будем спорить о политике.
Буду думать о снеге за окном, о завтрашнем похолодании, о том, что я давно не был так счастлив, как в начале этого года. Словом, мыслей – вагон и маленькая тележка.
А о глобальном будущем пока думать не буду. Скорее о локальном – через пару неделек придется поездить по России, взять лыжи, наконец, пока зима не кончилась, пойти в тренажерный зал. Вот на это и брошу нерастраченную энергию.
Дожить бы до весны.