California Dreamin'

Фактически эта песня знаменовала трехлетнее Лето Любви. Калифорнийский квартет The Mamas and The Papas выпустил ее по весне 1966 и уже одним этим оправдал свое название прародителей west coast rock'a — рока западного побережья. Как это нередко случается, дебют оказался вершиной в карьере музыкантов. Поначалу же песня хоть и имела успех, но не первостепенный, другие сочинения группы опережали ее в таблицах популярности. Однако прошли годы, и в памяти полысевших люмпенов The Mamas and The Papas остались благодаря «California Dreamin'». Плавная мелодия с призывным звучанием рожка и слаженным многоголосием зримо рисует картину счастья, готового вот-вот обрушится. Группа развалилась через два года после впечатляющего начала. Впоследствии именно на запале этой песни ее автор и основатель группы Джон Филипс (John Philips) не раз пытался реанимировать команду. Постоянно мешали объективные и субъективные причины: умерла ведущая вокалистка Касс Эллиот (Cass Elliot), распался брак Джона и второй вокалистки Мишель Филипс (Michelle Philips), потом сам Джон угодил под суд и отдалился от шоу-бизнеса. Длительное время он жил сугубо на доходы от «California Dreamin'». Уже подросшая дочь Филипсов заменила мать, нашедшую новое призвание в кино, а возрождения все не получалось. Не так давно Джон навсегда покинул своих поклонников — и идея реинкарнации вместе с ним. Песню, между тем, взяли на вооружение многие. Ближе всех к оригиналу подошли Beach boys — извечные законодатели серф-рока из той же солнечной Калифорнии. Мечта продолжает жить, но снова и снова подтверждается правило о приоритете первого исполнения, когда путь к победе неизвестен и указующим факелом может служить лишь интуитивный талант.

Give Peace a Chance

Все началось с того, что Джону Леннону вздумалось сочинить новый гимн. Ничего удивительного, ибо желание возникло в пору совместных с Йоко Оно акций «Борьба за мир в постели». Экзальтированные молодожены проводили медовый месяц, и, зная, что масс-медия все равно не оставит их в покое, использовали это для популяризации своих пацифистских взглядов. Они целыми днями возлежали на брачном ложе, отворив двери настежь и говоря каждому входящему: «Мир тебе, брат». Переезжая из страны в страну, очутились в монреальском отеле «Королева Элизабет», в номере 1742. Тут Джона и осенило. Известна точная дата: в ночь с 31 мая на 1 июня 1969 года. Утро, как известно, вечера мудренее. Поутру он набренчал мотивчик на гитаре и после минимальной корректировки записал — здесь же, посредством переносной студийной установки. Ему помогали те, кто в данный момент находились в комнате — профессор-наркопропагандист Тимоти Лири, и поэт-битник и борец за права геев Ален Гинзберг, хор канадского отделения «Храма Радхи Кришны» и другие занимательные личности (часть их запечатлена на рекламном ролике благодаря тем же неусыпным масс-медиа). Впервые песня прозвучала на дебютном сольном сингле Леннона, для которого была создана его новая группа PLASTIC ONO BAND. Таким образом, ситуация сложилась уникальная: не группа породила песню, а песня — знаменитую группу. Дальше произошло как хотелось: «Дайте миру шанс» стала неотъемлемым атрибутом всякого антивоенного форума. Опус примитивнейший до безобразия, но сработанный по всем законам хитмейкерства, с рефреном-крючком; текст же — проще не бывает. Не в том ли главное преимущество этой песни, что петь ее может кто угодно, без намека на слух и голос. Вместе с тем, ее считали достойной исполнения те, кого автор называл своими учителями. Собственные аранжировки сделали такие далекие от рок-н-ролла люди, как Луи Армстронг (Luis Armstrong) и Crusaders. Много лет спустя ее перепел младший сын Леннона — Шон. Звучала она и на панихиде по самому Джону... В истории сохранилась не только дата рождения песни, но и день ее совершеннолетия — 15ноября того же 1969 года, когда призыв к планетарному братству громыхнул перед Белым Домом из уст полумиллиона участников «марша на Вашингтон». По такому случаю старейший фольклорист Пит Сигер (Pete Seeger) написал добавочный текст. Джон назвал это событие величайшим моментом своей жизни. Редкое произведение настолько удовлетворяло создателя! Помимо всего прочего, песню можно считать прабабушкой рэпа. Лишний повод порассуждать на тему, как далеко способны уйти скудоумные эпигоны от самобытного источника.

Hey Joe

Когда то или иное творение объявляют порождением народа — это высшая степень признания. Однако, если вдуматься, у каждого фольклорного произведения где-то глубоко в первооснове скрывается конкретный автор; возможно, их было несколько, но решающий импульс, все равно, исходил от кого-то одного. И поэтому одному, при всей лестности эпитета «народный», все же делается обидно, оттого что заслуженная им слава достается собирательному «никому». Особенно, если он еще при своей жизни имеет возможность наблюдать, как его лавры пожинают другие. Едва ли не самая запутанная из таких историй начала распутываться в 1967 году. Тогда новоиспеченное трио The Jimmy Hendrix experience прогремело на весь мир со своим дебютным синглом «Hey Joe». Композицию поспешили зачислить в traditional. Причем сам Джимми Хендрикс (Jimmy Hendrix) был уверен, что сделал обработку старинного американского блюза. И честно уведомил об этом студию и слушателей. Его, метиса и патриота, привлекла идея сотворить из простецкой уличной песни психоделическую полифонию в хард-роковом обрамлении. Но самый оглушительный дебют в истории рока чуть не обернулся оглушительным скандалом. Выпущенный в Англии хит-сингл вскоре добрался до противоположного берега Атлантической океана, то есть на историческую родину. Здесь песню действительно узнали. Правда, случилось это года через три, в течение которых песня продолжала утверждаться в ранге народной. И когда почти совсем утвердилась, на нее были предъявлены права от лица некоего Честера Пауэрса (Chester Powers). Установка авторства осложнялась тем обстоятельством, что истец отказывался предстать перед ответчиками лично. Логично было бы заподозрить, что дело нечисто. Чуть позже опасения подтвердились под несколько иным углом. Вышеназванный имярек оказался псевдонимом Дино Валенти (Dino Valenti) — вокалиста сколь тогда замечательной, столь же ныне прочно забытой группы Quicksilver messenger service. «Hey Joe» он написал еще в начале шестидесятых, когда был бардом-одиночкой. На время позабыл о своих опытах, пустил их на самотек — тогда песня и трансформировалась во всеобщее достояние, а потом запала в уши Хендриксу. С авторскими же премиальными горе-автор разминулся потому, что аккурат в 1967 получил три года за хранение наркотиков. Дело отложили до истечения срока заключения, благо, недолго оставалось. Но буквально накануне его освобождения скончался Джимми — из-за пристрастия к тем же коварным веществам. Пути двух незаурядных музыкантов так и не пересеклись должным образом. Как утряслась проблема с отчислениями от продажи сингла, знают только посвященные юристы. В остальном первого автора постигла обычная участь «человека за кадром»: весь мир по сей день убежден, что в творчестве американского народа уже в девятнадцатом веке зрели предпосылки крутого эйсид-рока. Человечеству грозит пребывать в заблуждении во веки веков. Поспешим же сделать надлежащие выводы. Во-первых, не связывайтесь с опасными препаратами — они всячески отравляют жизнь. Во-вторых, не подписывайте свои сочинения псевдонимами, будто стыдитесь самих себя.

Hound Dog

Всегда трудно выбирать лучшее из лучшего, особенно если перед нами безбрежный океан эвергринов Элвиса Пресли. Не менее сложно определить, какой из периодов его жизни был наиболее плодотворным. Однако, если оглядываться назад с позиции свершившегося факта, то счастливейшим моментом для короля рок-н-ролла явился сентябрь 1956-го года. Именно тогда в его исполнении по всему миру пронеслась «Гончая собака», которая, собственно, и сделала молоденького Элвиса королем новомодного жанра. Но, пожалуй, еще счастливее этот момент оказался для самой песни, так как выход на третьем из записанных на студии RCA сингле певца отнюдь не был ее рождением.
Сочинили «Гончую собаку» в 1952-ом Джерри Лейбер (Jerry Leiber) и Майк Столлер (Mike Stoller) — парочка неразлучных и знаменитейших в будущем хитмейкеров, которым тогда было всего по девятнадцать лет. И эта песня принесла им первый успех. Первой исполнительницей была чернокожая певица Вилли Мэй Торнтон по прозвищу «Биг Мама», трактовавшая песню в традиционной церковновной манере. Песня моментально взлетела на вершину ритм-н-блюзового хит-парада и оставалась там семь недель. Первейшим признаком успеха всегда считался плагиат: не прошло и месяца с момента выхода оригинала, как эта же песня, но под названием «Bear cat» («Медведеподобная кошка»), вышла в исполнении еще одного чернокожего певца Руфуса Томаса (Rufus Thomas), чье имя теперь известно лишь наиболее сведущим поп-музыковедам. А его «разокрутом» выступил владелец новоиспеченной студии Sun Records Сэм Филлипс (Sam Fhillips), за что потом имел крупные неприятности по поводу нарушения авторских прав. Позже ее исполняли еще несколько мужчин и женщин, от которых даже имен не осталось. В общем, песня постепенно отходила в разряд благополучно забытых.
Что до Элвиса, то третьим китом его феномена, после голоса и сексапильного типажа, являлся нюх на потенциальные мегаселлеры. Он крайне редко выступал автором своего репертуара, но чужие жемчужины преподносил так, что в дальнейшем они ассоциировались только с ним. И на этот раз вышло также. В апреле 56 года Элвис выступал в ЛасВегасе. Там он и услышал почти никому сейчас неизвестного певца Фредди Белла (Freddie Bell) и его группу BELLBOYS. Наибольшее впечатление на Элвиса произвела «Гончая собака». Возможно, он даже не сразу понял, что слышал эту вещь раньше, так разительно отличалась рок-н-ролльная версия Белла от оригинала. Вскоре Элвис включил эту песню в свой репертуар в похожей аранжировке.
Любопытно, что за день до записи в студии Элвис исполнил на телевидении «Гончую собаку», в дуэте с настоящей гончей по кличке Шерлок. Говорят, что хохма ему очень не понравилась, так как в собаке публика видела главную «звезду». Может, студийный вариант оттого и получился таким взрывным. Таким образом, спасибо безвестной псине, также приложившей лапу к сотворению шедевра. Песня стала не просто рок-стандартом, а едва ли не самым показательным из них, где не осталось и намека на первоначальную авторскую «тянучку». «Гончая собака» установила новый для того десятилетия рекорд в грамзаписи, превзойдя элвисовский же недавний рубеж с «Heartbrake hotel» ( «Отель разбитых сердец»): от полутора миллионов экземпляров его тиражи скакнули к пяти миллионам. На этом фоне меркнет даже тот факт, что песня два месяца возглавляла национальные чарты Америки, хотя и это было рекордом. Не поддается исчислению, сколько рокеров перепели ее впоследствии. Если называть исключительно легендарные личности, перед нами пройдет вся история рока, от битлов до нынешних экстремалов. Не будет преувеличением сказать, что «Гончая собака» способствовала приходу на сцену уже не одного поколения рок-музыкантов. При кажущейся простоте гармонии песня дает простор для всевозможных интерпретаций. И что особенно важно, время от времени опять взбирается на вершины всемирного хит-парада. А это, в свою очередь, означает, что биография жизнеутверждающего хита не окончена даже на столь высокой ноте.

Midnight Special

Плоды творческой инициативы масс вечны. Доказательством тому служат народные песни, особенно рожденные в экстремальных условиях, когда вовсе не приходится сомневаться в их искренности и жизненной правоте. Короткая сага о специальном полуночном поезде вышла из стен Еармельской негритянской тюрьмы штата Техас, где-то в начале века. Имена авторов остались тайной, как и положено для фольклорного сочинения. Доподлинно известно лишь, что первым ее включил в свой репертуар легендарный блюзмен Лидбелли, когда сам тянул срок в этой тюряге за случайное убийство. Предпосылкой к песне послужило поверье, бытовавшее среди обитателей Еармеля. Дело в том, что исправительное заведение располагалось недалеко от железнодорожной станции, и по ночам огни экспресса из Хьюстона проникали сквозь решетку в угловую камеру. Фантастические приметы скрашивают однообразное тюремное существование — вот и придумала какая-то истомившаяся душа, что если свет упадет на заключенного, того освободят. Самая удобная форма выражения навязчивых мыслей — коллективное пение. «Освети меня, полуночный специальный» — гласит рефренная «молитва», принятая не одним поколением узников. Давно нет ни тюрьмы, ни вожделенного поезда, а песня жива. Уже и смысл мало кому понятен, даже в родной Америке, но, видно, присутствует там магия, не поддающаяся забвению. Удачный аккордовый строй позволяет создавать множественные варианты, соответствующие сменам музыкальных эпох, географическим границам и социальным культурам. Песню перепели все мало-мальски сведущие люди: от бродячих сингеров до самого Пола Маккартни (Paul McCartney). Недостает разве что русскоязычной версии, ну да у вечных творений всегда все впереди. Однако лучшую трактовку сделали, конечно же, американцы — калифорнийский квартет CREEDENCE CLEARWATER REVIVAL, который можно назвать олицетворением американского мелоса; кстати, опять-таки не без помощи данной песни. Ищите ее на четвертом альбоме группы «Willy and the poorboys» 1970 года. С тех пор «Полуночный специальный» обрел статус национального уголовного гимна, чем лишний раз подтвердил, что художественные вершины имеются во всякой сфере человеческой деятельности. А пока искусствоведческий протокол закончен.

Nights in White Satin

Вам приходилось слышать присказку «Чтобы такое совершить, надо очень проголодаться»? Сказано не для красного словца, а взято из реалий жизни. Музыковеды однозначно выделяют 1967 год как самый урожайный на ниве рока, не всегда уточняя, каким путем достигали отдельные урожайщики таких высоких результатов. На тот момент британский квартет Moody Вlues существовал уже три года и успел познать не только большой успех, но и еще больший крах. О крахе и речь. Накануне европейского тура дела у музыкантов шли до того отвратительно, что для прикрытия финансовой дыры ударнику пришлось продать свой инструмент. Ситуация чем дальше тем больше напоминала замкнутый круг: какое может быть музицирование без инструментов? До зарезу был необходим сногсшибательный хит! Вот скрытая причина того, что в приснопамятный год вышел их лучший альбом «Days of future passed». Жемчужиной диска явилась микросимфония «Nights in White Satin». Здесь музыканты не только одни из первых применили меллотрон — прообраз синтезатора, но и вкрапили записи настоящего симфонического оркестра. Альбом не вылезал из чартов несколько лет, а выпущенная на сингле композиция потом еще не раз добиралась до верхних строчек хит-парадов разных стран. Излишне говорить, что карьера группы стремительно понеслась вверх. Пусть и сильно трансформировавшись, но Moody Blues дотянули до наших дней. Лишь с названием песни вышла накладка. Вначале ее предполагалось окрестить «Knights in White Satin». Но поскольку в английском языке «knight» и «night» произносятся одинаково, первая буква при верстке буклета была утеряна. Текст же песни столь туманен, что можно понять и так, и эдак. Ну да, как говорится, не имя красит музыку. «Nights» претендуют зваться первой ласточкой симфо-рока, оспаривая это право у «Whiter Shade of Pale» группы Procol harum. Последние чувствуют себя увереннее, ибо хронологически опередили наших героев. Зато творение Moody Blues полностью оригинально, без цитат из классиков. А вот их цитировали и перепевали многие, вплоть до Сандры (Sandra) и Майкла Джексона (Michael Jackson). Жаль только, что группе-долгожительнице больше не удалось превзойти однажды взятую вершину.

San-Francisco

Без сомнения, это ярчайший пример того, как песня заменила исполнителю все — имя, биографию, мировоззрение... Действительно, многое ли и многим ли скажет имя Скотта Маккензи (Skott McKenzie)? Этот американский фолксингер больше не имел сколь-либо заметных выходов, да и песня, что еще удивительнее, не нашла другого официального исполнения. Впору говорить как о «герое одного хита», так и о «хите одного героя». Человек чересчур прочно сросся со своим детищем, а вернее сказать, с эпохой детей-цветов. Хотя автором был не он, но вам же не придет в голову требовать от Карузо и Ланца, чтобы они писали для себя оперные партии? Написал «San-Francisco» небезызвестный Джон Филипс из квартета The MamAs and The Papas. Звездный час для обоих пробил в 1967, когда Сан-Франциско превратился в международную столицу хиппи. Уже первые строки досконально обрисовывают сложившуюся картину всеобщего братства: «Если вы едете в Сан-Франциско, вплетите в волосы цветок» Слова запоминались легко любым апологетом «цветочной революции». Мелодический строй позволял петь песню под акустическую шестиструнку где угодно: на подоконнике, на тротуаре, пешим ходом по дороге в Монтерей... Стоит ли удивляться, что «San-Francisco» стала лейтмотивом документального фильма «Монтерей-поп», запечатлевшего атмосферу первого рок-хип-феста. В числе прочих там выступали The Mamas and The Papas, у которых уже был мегахит «California Dreamin'», и Джон, как истый хиппарь, поступился добавочной славой ради друга. Судьба возблагодарила его за широту души, ибо вряд ли кто-то еще смог бы преподнести «San-Francisco» более трепетно и убедительно. Не потому ли не оказалось других исполнителей, что после Скотти это было бы святотатством? Авторы, если они сами умеют петь, крайне редко остаются довольны чужой интерпретацией. «San-Francisco» — то самое редчайшее исключение: когда у четы Филипсов родилась дочь, ее назвали Маккензи. Что и говорить, песня стала самым лиричным манифестом того фантастического времени. Возможно, даже опередила свое время: есть среди переливающихся аккордов резонансные, почти тревожные басовые переборы, напоминающие, что сказка не продлится долго. Сказка — нет, а песня — да. И, наверное, лучшей наградой для исполнителя будет услышать такой разговор: «Кто это — Скотт Маккензи?» — «Парень в сиреневых джинсах из Калифорнии, который пел о хипповом «Фриско».

Stairway to Heaven

Для многих она остается бессмертнейшей рок-композицией всех времен. Во всяком случае, по опросам всевозможных музыкальных изданий, ей официально присвоен такой титул в рамках семидесятых годов. К тому времени создатели уже возненавидели свою нетленку, которую от них требовали всюду и везде. И все же они никогда не исполняли «Stairway To Heaven» как тяжкую повинность — сама природа песни не допускает безучастности. Изначально её аура загадочна. Она была написана в Уэльсе, в доме без мебели — и, похоже, последнее обстоятельство наложило отпечаток на ее акустический строй. Формальными авторами значатся все участники LED ZEPPELIN , в действительности же это плод совместного озарения Джимми Пэйджа (Jimmy Page) и Роберта Планта (Robert Plant). Однажды оба сидели у камина, философствовали и вдруг рука Роберта, словно сама собой, начала выводить на бумаге строки о женщине, считающей золотом все, что блестит. Две трети песни родилиь в один присест. Остальное доделывали в студии под руководством Джимми. Вернее, его гитары о двух грифах: на одном — ритм, на другом — соло. В итоге творение органично соединило каноны классики, фламенко и типично цеппелиновский «тяжелый блюз». Премьера на публике состоялась 5 марта 1971 года в Белфасте, еще до выхода ее на «Led Zeppelin IV». Как водится, первыми высказали свое мнение завистники. Припомнили, что в 1960 году Нил Седака (Neil Sedaka) имел хит с таким же названием, хотя на этом сходство и заканчивалось. Подобных примеров было немало, даже ссылались на одноименный послевоенный кинотриллер. Что до звукоряда, то заимствования усматривались у многих — от Боба Дилана (Bob Dylan) до Джимми Хендрикса (Jimmy Hendrix). Увереннее всех чувствовали себя те, кто называл первооткрывателями американский квинтет SPIRIT и их балладу «Taurus». Во-первых, семь вступительных аккордов действительно совпадают один в один, во-вторых, в свое время «цеппелины» тоже исполняли эту вещь. Что же, если совпадение семи нот дает основание объявлять украденной восьмиминутную сагу, то перед нами, бесспорно, величайшие плагиаторы. Однако никакие злопыхатели не помешали «Stairway To Heaven» стать самой востребованной на радио — и это в эпоху двух-трехминутных эфирных стандартов. Само собой, песню перепевали все, кому не лень и кто во что горазд — вспомним хотя бы сюрприз от извечных цеппелиновских конкурентов DEEP PURPLE во время их последнего визита в Москву (по объему кавер-версий LED ZEPPELIN вообще уступают разве что BEATLES). Но выше всех остались опять-таки сами авторы — чем и заслужили звание непревзойденных импровизаторов. В их багаже можно отыскать 47-минутную версию этой песни; другими словами, более продолжительную, нежели формат лонгплея у значительной части коллег. С ней на устах они и покинули мировую арену. Помните, последние концерты в Цюрихе в 1980, где Джон Пол Джонс (John Paul Jones) вместо баса ввел партию фоно. Иного финала и быть не могло. Не случайно ведь «цеппелины» более всего любили выступать на огромных стадионах и исполнять эту песню вечером, когда с вертолетов сбрасывали светящийся газ, выписывая им в чернеющем небе имена музыкантов. А внизу горели тысячи свечей и совершались массовые братания.

Venus

Давайте сразу внесем ясность: у голландского квартета Shocking blue много превосходных песен. Кто-то скажет, что «Venus» далеко не самая лучшая, мол, рок-танго «Never Marry a Railroad Man» гораздо изобретательнее. Почему время выкристаллизовало в качестве величайшего хита именно «Venus», сказать трудно. Может, дань традиции, когда лучше всего помнится первая большая удача. Может, как раз из-за ее простоты и доступности? Или еще потому, что в анналах рока не так уж много выдающихся женщин-вокалисток? Скорее же — все сразу. Осмысление суммы составляющих происходит после факта сенсации. Когда в январе 1970 года эта незатейливая вещица возглавила престижнейший рейтинг «Billboard», вальяжная Америка изумилась собственной лояльности. До «британского вторжения» родина рока не подпускала иноземцев даже к «горячим десяткам», и лишь неоспоримый перевес грандов с берегов туманного Альбиона расшатал прокрустово ложе. Что до страны тюльпанов и велосипедов, то в ином американском штате ее можно так спрятать, что сто лет будешь искать и не найдешь. А школы рок-н-ролла там вообще никто не предполагал. Правда, английский язык уже давно выполнял там функции международного, но чтоб вот так сразу с европейских задворок да на «звездный» Олимп! Подобную наглость Северная Европа повторит в лице АВВА с очаровательной «Dancing Queen», но шведская четверка к тому времени уже прогремит на весь мир. Голландская четверка пока еще ходила в начинающих. Трое парней, принимая в свои ряды мадьярку с цыганской родословной, больше прельщались огромными, в пол-лица, глазами, нежели произведенным ею фурором на местном поп-фестивале. Но у Маришки Верес (Mariska Veres) действительно выявился редкий по силе и чувственности голос почти маскулиного тембра — таким и следовало петь о богине любви. Общими усилиями они сварганили, как посчитали, более-менее сносный хиток и записали на деревенской ферме. Дальнейшее развитие событий покажется полнейшей нелепицей, но так и было. Держава-то крохотная, где нашлось местечко — там и сработали. Кто ж думал, что опус в духе детской считалки протаранит жесточайший кастинг? Все равно что вчера начать учиться плавать, а сегодня переплыть океан. Как можно превзойти такой результат? Да никак! Они и не превзошли, несмотря на все последующие достижения, оставшиеся оцененными лишь в Старом Свете. Та давняя победа обещала отойти в категорию поп-курьезов, кабы не одна закавыка: песню упорно не забывают доныне. Музыканты должны бы ненавидеть свой суперхит, задавивший остальной потенциал. Да только можно ли ненавидеть ту, в чьей ауре группа еще не раз собиралась после распадов — даром, что Маришка уже вовсю занималась гостиничным бизнесом и клялась не ступать на сцену. Но опять же, как было авторам остаться в стороне, ежели время от времени сторонние люди клали глаз на вечнозеленую «Venus», делали «тяжелые», оркестровые и еще невесть какие аранжировки и тоже имели первые места в ротациях. В частности английское женское трио Bananaramа со своей диско-версией вновь оседлали Америку. В одной России существовали десятки вариантов гармонии и текста, вплоть до нового названия «Шизгара» — искаженно от строки «She's got it». За всем этим первоисточник воспринимается бледной архаикой — точно «калька» с позднейших «настоящих» трактовок. Какая еще песня столь беспардонно обращалась со своими создателями? Помните же: именно эта команда из роковой провинции некогда утерла нос индустрии развлечений непосредственно в ее епархии.

Yesterday

Издательство «Гинесс» называет ее самой исполняемой в мире. Свою любимую песню Пол Маккартни сочинил под конец 1963-го в возрасте 21 года. Во всяком случае, звукоинженер BEATLES Джордж Мартин (George Martin) утверждает, что Пол напел ему этот мотив в январе 1964 года, во время первых гастролей по Франции. Как знать, не оказал ли влияние на ливерпульский саунд французский шансон?
«Вчера» — пример гениальности, не скованной законами теории искусства. Она совершенно безграмотна с академической точки зрения, но божественна по простоте и гармонии. Ее рождение было подобно сказке. Озарение пришло во сне. Поначалу композитор не мог поверить, что это плод его фантазии. Первым мелодию под условным названием «Scrambled Egg» («Яичница») записал тот же Джордж Мартин со своим оркестром. Теперь эта сорокапятка — страшенная филофоническая редкость. В инструментальной подаче тема вообще звучит лучше, чем в песенной — до того она самодостаточна. Когда Пол присочинил сентиментальные стишки (отчасти навеянные воспоминаниями о его покойной матери), песня вышла на пятом битловском альбоме «Help!». По инициативе Мартина, в записи вместо остальных трех битлов принял участие скрипичный квартет, что повергло приверженцев рок-н-ролла в глубочайшее изумление. Предвидя это, битлы не издали «Вчера» отдельным синглом, хотя песня была прямо-таки обречена на успех. По большому счету, эта минорная баллада стала переломной для рок-н-ролла в целом, ибо приучила рокеров к мысле не ограничивать себя тремя-четырьмя привычными инструментами. А группу BEATLES начала слушать более солидная аудитория и слушает до сих пор.
Таким образом песня опередила свое время и стала главной визитной карточкой великого квартета. Кто только не исполнял ее! Насчитывается около трех тысяч кавер-версий и десятки разноязычных текстов. По числу полученных наград она легко обойдет любое другое произведение. Отчисления от продажи пластинок способны обеспечить и автора, и его потомков до скончания века. Но много лет спустя на бочку меда нашлось ровно полбочки дегтя. С распадом легендарной четверки контроль над «пакетом песен» переходил от одного загребущего концерна к другому, пока Майкл Джексон (Michael Jackson) надолго не приобрел права на него за 47,5 миллионов долларов. С этого момента всякий интерпретатор обязан предварительно заручиться согласием нового хозяина. Юридически Полу дозволяется воспроизводить лишь рукописную нотопись, а его доходы урезаются вдвое. Хотя сэр Маккартни не раз предлагал бывшему другу выкупить свои права, тот недавно предпочел перепродать их компании Sony Music Publishing (часть индустриального гиганта Sony, владеющая также правами на издание песен Джона Леннона (John Lennon) и Йоко Оно (Yoko Ono)), предложившей сумму, непосильную даже для самого богатого поп-музыканта. Оно и понятно: творения BEATLES все повышаются в цене, растут и дивиденды от использования их в рекламе. Пути шоу-бизнеса неисповедимы. Остается только гадать, какие метаморфозы ждут «Вчера» завтра.