Денис из случившихся на кухне предметов соорудил инсталляцию.
Получил заслуженную порцию одобрения: «может, ты, когда вырастешь, ваять будешь?»
Подозрительно нахмурил брови: «Ваять? Это чё такое? Вы там букву «н» не пропустили?»

нужна ли нам система рейтингования
Поддержите или покритикуйте

Неизменно поражают записи в ЖЖ Сергея Стиллавина, которые то и дело выходят в топ-30 блогояндекса.
Т.е. сами по себе они довольно заурядны. Обычно это истории про старушек, которых обижают собственные внуки или филиппики по поводу общего упадка нравов. В общем и целом вполне правильные.
Поражают две вещи. Нравственные проповеди произносит человек, имеющий годами наработанный имидж циника и подонка. Судя по всему, поражает не меня одного, поскольку Стиллавин даже в профайле повесил отмазку про то, что «амплуа» это одно, а «я настоящий» это совсем другое, а кто этого не понимает, те — «черви».

И второе. Поражает то, что восторгаются нравственными проповедями и негодуют по поводу упадка нравов его радиослушатели, те, кто пришёл в ЖЖ Стиллавина, будучи поклонниками именно его «амплуа».

Ладно, попробую описать словами.

Лучшая песня грузин о Греции. :)

-------------------------------------
Не получается загадывать. :(

Рекомендую. Призываю. Поддерживаю.

Хочу быть как Niceman.
Тоже загадываю музыкальную загадку.
Угадайте исполнителя. Это запись 96 года, а группа была очень популярна ещё в СССР.

Смеюсь.
Поиск калибановский существует уже почти два года, и в общем то, довольно известен. Однако многие люди (многие, уверен, знали о поиске) открыли его для себя только сейчас, после включения в структуру дневников.
И что же они стали искать? читать подробнее

Сам ты робот, железяка хренова! :mad:

А то, что через наш корпоративный прокси сидит полтыщи человек, это в расчёт не берётся? :upset:

С изрядным, надо сказать, удивлением узнал сегодня, что являюсь современником Сэлинджера. Он живёт в Нью-Хэмпшире, ему без малого 90, и он давно ничего не пишет.

Приятная неожиданность. Обычно бывает наоборот.

Зима, на дворе поздний застой. Мама в отпуске. В квартире я и трое сокурсниц. Привет, привет, привет!
В каждую из них я немного влюблён, но всё проходит вполне целомудренно, в рамках дружеского общения.
Танцы под Рикки_э_Повери сменяются хоровым пением лучинушки и сольным (ах, Лера…) «Заходите к нам на огонёк». И новая кассета с супермодными итальянцами.
Эта музыка будет вечной, если я… если, если, если… Да, да, да…
Блестят глаза… И это вовсе не от двух бутылок красного. И не от жарких батарей розовеют щёки... Сколько дьявольской чувственности в одном только моменте перехода от бешенства быстрого танца к кошачьей лени «медляка». Время и пространство такие тягуче-плотные, что можно брать этот континуум, и лепить из него кирпичики слов-движений-взглядов, которые складываются во что-то невозможно-нездешнее, белую башню в волшебном Заземелье…

Но вот кончается кассета и, кто-то из девчонок испуганно пищит, глядя на часы, что уже поздно и пора домой. И все трое, подталкивая и подбадривая друг-друга, как бы ненароком заступая подруге дорогу к отступлению, начинают одеваться. И с каждой надетой вещью словно гаснут, отпуская своих волшебных двойников с глазами, светящимися нежностью, лукавством и надеждой.
Конечно, это по-прежнему они, те девчонки, в каждую из которых я немного (ой ли?) влюблён, но что-то ушло, исчезло или безвозвратно сломалось.
Я, конечно, иду их провожать до такси. По дороге мы кричим луне что-то невнятное, дурачимся и валяемся в снегу.
Как-то очень быстро находится согласное такси. Пока, пока, пока…
И лишь опустив поднятую в прощальном приветствии руку, я понимаю, какое невозможное, несбыточное счастье я испытывал предыдущие несколько часов.
Пока…