Бывает день с утра не заладится. Ну, чашку расколотишь, на собаку наступишь, автобус из под носа уйдет, кто-то отменит встречу, книжная ярмарка, на которую выбираешься раз в полгода, именно сегодня окажется закрытой, - ну случается такое. То есть, дорогой дневник, ты знаешь, что такое случается, но все равно чувствуешь какую-то в этом подставу. Сговор энтропии и известных своим мелочным характером бесов невезухи при молчаливом пособничестве обстоятельств.
А потом – бац, и словно кто-то рубильник переключает.
Теперь я знаю, как последнее время книжки оказываются у меня на полке. Просто идешь мимо уличного книжного развала, где все «по_пятьдесят» и цепляешь краем взгляда знакомое имя, подходишь, листаешь, отдаешь оговоренную сумму, кидаешь в рюкзак, напрочь забываешь об этом, а потом допытываешься у разных людей – не их ли? Я вначале глазам не поверил, подошел, полистал, отдал денюшку. Посмотрел еще, удивился, полез за кошельком. Отошел, зацепил взглядом, полистал, отсчитал денюшку. Сонная продавщица начала поглядывать на меня уже с интересом, ну и дальше я смотреть постеснялся. Три – неплохой улов для незаладившегося дня.
А в переходе какой-то старичок уже поставил баночку и расчехлил аккордеон (или что там с ним делают?). Спрашивается – ну откуда он знает главную музыкальную тему из «Амели»? Ну, там где «тарам-тарарам» и дальше в ритме вальса. Непонятно. Рядом толпились парочки и милиция. Следила за порядком. Наверное, чтобы не танцевали. Когда уходил, в банке лежала мелочь и мои последние деньги.
В пруду, вмерзшие в нефритовую воду рыбы, лениво шевелили хвостами. Рыбы были красные с золотыми спинами и белые, их спины украшали черные пятна, делая их похожими не то на зебр, не то на тигров. Я постоял на мосту, пряча руки в карманы. Иногда, дорогой дневник, жалеешь, что не носишь с собой фотоаппарата или, на худой конец, пакетика с червячками. В карманах лежал скомканный билет, кубики и невесть откуда взявшийся пакетик леденцов. Терпеть не могу леденцов.
В метро, на Партизанской, стоял поезд. У поезда толпились люди. Кто-то фотографировал, кто-то позировал, кто-то пробовал сковырнуть краску. Бока поезда были довольно броско разрисованы розами, нарциссами и натюрмортами. Я протолкался поближе и заглянул в окно. Людей не было. Вместо них внутри висели картины. Где-то я слышал эту легенду, дескать, поздним вечером в подземке иногда видят поезд, разрисованный цветами, внутри которого висит портрет бледного молодого человека в старомодном пиджаке. Портрет действительно имелся. В последнем вагоне спал машинист. Я наклонил голову и присмотрелся, но противоположной стены сквозь машиниста видно не было. Обычный в общем машинист.
И лишь одно угнетало меня.. Ну да, да.., что я не брит..


Current mood: ..мне нравится беременный мужчина, как он хорош у памятника Пушкина, одетый в серую тужурку, ковыряя пальцем штукатурку..
Current film: Форрест Гамп

Лето перетекает в осень как река в океан, сменяя тихие заводи брегов, укрытые осокой и камышом, на многоголосный шум прибоя городской жизни, оставляя позади запах травы и нагретых солнцем шпал. И кажется даже невозможным верить в те мальчишеские проделки, которые откалываешь, вроде посадки деревьев на ночных дорогах и тщательно распускаемые слухи про зомби и бродячие огоньки для доверчивых простецов.
Открываешь окно и пускаешь по венам дождь. Какая радость сидеть на окне свесив ноги и курить.. а за окном осень. Фасады домов пожелтели и сбрасывают солнечные лучи прямо на тротуар. Если бы лето никогда не кончалась, можно было сидеть так вечно, держась руками за шершавый подоконник.. И чтобы, какая-нибудь девушка, проходящая мимо, придержав ладонью челку, крикнула «эй! осторожнее, не свались!». Тогда можно было бы помахать ей руками показывая, что держишься крепко.
Но листья кружатся в воздухе, как песчинки в часах, и возвращение как всегда невозможно. И ты разгоняешь собой время. Скоро зима. Пожалуйста, не переубеждайте.

Current music: Аквариум – Имя моей Тоски
Current mood: ..крылатый ветер вдали верхушки скал опалил, а здесь ласкает газон..

1. Свет
2. Небеса
3. Разлет

Все города похожи. Как элементы большой мозаики, которую стягиваешь воедино километрами рельс и дорог. Попадая в новое место, поначалу слегка теряешься, но быстро находишься, примечая знакомое в расположении зданий. За витринами супермаркетов скрываются внутренние вены переулков, теплые бока прижавшихся друг к дружке домов, дворы, детские площадки, за ними натянутые струны скверов, а там и снова кипучая толчея парадных улиц. Как принцип домино, когда первая тронутая костяшка опрокидывает остальные, складывая их в загаданный неповторимый узор улиц, который и можно только рассмотреть с очень большой высоты или размечая на карте пройденные маршруты.
Все города похожи на зверей. Живут своей жизнью. Каменный запах набережных похож на запах мокрой шерсти, а рваный ритм ночных переулков на припадающий на лапу бег.
Все города похожи на людей. У каждого своя история. Историчность мест, площадей, и бесстрастные медные лица статуй не более чем декорации для подлинных событий разыгранных на их фоне. Пьяные подсаживаются на остановке и рассказывают маленькие истории о жизни, на углу в палатке продают чай и сигареты, в кино крутят фильмы и целуются парочки, в парках сидят старички и играют в шахматы. Можно самому притвориться местным городским сумасшедшим и делать наброски в блокнот, сидя у фонтана или в ногах у памятника. Каждый город как Шекспир расставляет персонажей по сцене, устраивая встречи, расставания, внезапные появления и исчезновения, и каждый новый поворот улиц как поворот сюжета, когда кто-то сжимает твою руку в своей.
Это самое долгое лето в моей жизни легко уместилось в два дня, рюкзак и три затяжки на остановке, пока я ждал автобус.

Current music: Сурганова – Белая песня
Current mood: ..а я намазал на хлеб расстояния.. на дорогу надел струны новые..