Чувствую себя в последнее время, дорогой дневник, прям Чеширским котом, ей-ей. Тут исчезаю, там появляюсь, ухмыляюсь, как то за мной водится. Ритм жизни не то чтобы скачкообразный, но близок к тому.
- Котик, поцелуй даме ручку! – требуют от меня.
- Что-то не хочется, - отвечаю я, и растворяюсь в нагретом июльском утре, ближе к полудню.
Такие дела.
Кстати посетил, тот славный парк, который давеча проигнорировал. Поскольку с практики меня все равно выгнали, а полдень обещал быть просто изумительным, как раз таких, которые словно бы специально существуют, для того что бы проводить их в роскошном ничегонеделанье. Так вот я отправился в тот парк, причем мне не пришлось ни искать перчатки и веер, ни лопать подозрительные пирожки, у которых с боку написано «съешь меня», ни терпеть оскорбления от белых кроликов в потешных жилетках. Пришлось, правда, все-таки нырнуть в подземную нору, но над ней было написано «метрополитен имени В. И. Ленина», а внутри было светло, многолюдно и все возможные маршруты были обозначены на специально для того придуманных картах. Все-таки цивилизация имеет свои плюсы. Парк, кстати, не английский, но вполне себе ничего: фонтанчики, лавочки, «мороженное», пивные ларьки. Самое удивительное, что мне довольно скоро удалось даже найти свободное местечко на одной скамейке, между целующейся парочкой и листающим передовицу пенсионером, что-то сердито бормочущим себе в усы. Я сел, достал блокнот и принялся писать давно обещанное письмо, потому что было июльское утро, ветви орешника приятно шелестели над головой, а за оградой гремели трамваи.
И вот я сидел, и сидел довольно долго, так что тень от орешника переползла на другое место и солнце начало припекать с одного боку. Парочка куда-то снялась, пенсионер перестал шуршать бумагой, и что-то сосредоточенно читал, скрывшись за газетой. Перевалило за полдень. И тут, вообрази себе, дорогой дневник, поднимаю я глаза и вижу: стоит передо мной дите, этакий божий одуванчик в ситцевом платье, и разглядывает меня самым не приличным образом. Признаться, я к такому не привык, но, покопавшись в памяти, выдал приличествующее к случаю:
- Bonjour, ma fille.
К счастью, ребенка тут же отозвали родители, чтобы он «не мешал дяде». К счастью потому, что если бы она ответила: «ou est chatte?» (т.е.: «где моя кошка?»), стало бы понятно, что к диалогу я не готов. На часах было половина первого. Я зевнул. Надо бы было появиться еще в парочке мест.
Такие дела.
Да, и если уж совсем на чистоту, дорогой дневник, - совершил сегодня глупость. О, обычно-то я как раз всеми силами стараюсь глупости не совершать (и, разумеется, не успеваю оглянуться, как тут же совершаю сразу две), но сегодня подумал: а, кутить, так кутить!
Такие дела.

Current music: Иллет – Кот и Луна

Состояние: …прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком,\\ чеширский кот совсем не тот, что чешет языком.\\ и вовсе не чеширский он, от слова «чешуя»,\\ а просто он волшебный кот, примерно, как и я…

Порой я теряюсь. Еду куда-то, причем отлично знаю зачем и куда, а в итоге оказываюсь в совершенно другом месте. И хоть убей, дорогой дневник, не знаю ни зачем, ни как там очутился. Ну, вот взять, к примеру, вчера: я ехал на практику, когда, внезапно поддавшись порыву, перескочил на поезд идущий в противоположном направлении и вышел из метро через две станции. Причем вышел удачно – какой-то мужик, сгорбившись под тяжестью бронзовой тоги, смотрел куда-то со своего пьедестала. Дальше были деревья, газоны, а по аккуратным, усыпанным гравием дорожкам ходили люди. Казалось бы, нелепо спускаться в метро или идти куда-то по узким, заполненным транспортом улочкам. Но я развернулся и зашагал куда-то между тесно прижатых низеньких особнячков и облицованных мрамором фасадов корпоративных башен. Между назойливым шумом строительной бригады и звуками чужой речи. Между запахами разогретого асфальта и вареной колбасы. Между яркими, призывными рекламными щитами и выцветшими, оборванными афишами. Ко мне подходили люди и протягивали клочки бумаги, объявления, листовки, обещавшие сделать мою жизнь лучше путем оказания качественной стоматологической помощи, смены мобильного оператора и шоп-тура по какой-то Средезмноморской стране с восточным колоритом за смехотворную сумму в иностранной валюте. Хмурый парень сунул мне в руки купон с глянцево улыбающейся девушкой. Я опустил глаза и узнал, что она улыбается оттого, что, заказав одну чашку кофе, вторую она получила совершенно бесплатно, являясь обладательницей такого же, как у меня, купона. У кафе я приостановился, заглянул сквозь стекло внутрь и пошел дальше.

Да, а еще, дорогой дневник, пару дней назад менял струны у гитары и казалось, что сойду с ума. Все играют на нейлоне, и я так и подумал – что за глупое упрямство заставляет меня сбивать пальцы о металл. Два дня я настраивал новые струны и чувствовал кожей, как музыка безжизненно протекает сквозь пальцы и растворяется в каких-то чужих нейлоновыхзвуках. Сегодня поменял все обратно. И нашел, что искал…

Current music: ДДТ – Пропавший безвести
Current mood: ...пытаюсь отойти от "Сладкого ноября"...

Потом мы приехали на место. Лес, солнышко, сосны тут и там понатыканы, речка течет, травка, два кухонных стола, - идиллия, одним словом. Кое-как выкарабкавшись, мы втянули непривычный, сдобренный кислородом, воздух, вытащили вещи, потихонечку привыкая к мысли, что до ближайшей цивилизации километров 10-15. На лицах как-то испуганно угадывался вопрос: «Зачем мы здесь?»; будто бы он сам не был уверен в ответе. Кто-то робко предложил, что надо бы раздобыть дров. Достали ружье… и два топора. Дело заспорилось...

Потом мы жгли костер. И играли на гитаре. И ели шашлык. И стучали в бубен. И потягивали вино. И смотрели на огонь. Или на воду. Или на звезды. Потом в голову мне пришла мысль о том, что стало бы с моей верой в людей, если бы не люди; но подумать ее как следует я не успел, - кто-то сунул мне гитару...

Потом мы играли в Твенову «пантомиму» вместо моей «мафии». Смысл игры, если ты не в курсе, дорогой дневник, заключается в том что бы без помощи слов, показать нечто загаданное оппонентами. Всякими телодвижениями, жестами и гримасами. Твен показывает, конечно, уморительно, но совершенно непонятно. То у него две морские кошечки плывут на Северный Полюс, чтобы пить там кофе с полярниками из рекламы Nescafe (это он пытался изобразить зимовку), то еще какая-нибудь ерунда. А мне еще говорят, что я неправильно угадываю! Ха!

Потом я провалился в сон, и провалялся там до утра. А первым, что увидел, когда вылез из палатки, была нахохленная, бесформенная фигура - это Твен всю ночь сторожил костер, то ли, чтобы тот не сбежал, то ли чтобы его не украла проплывавшая предыдущим вечером компания на байдарках. От предложенного вина он отказался, буркнув что-то про аристократов. Вместо этого, припомнив последовательность движений поднимающих человека с земли, он ловким жестом фокусника достал мячик и предложил слегка размяться и разогреться. И так, значит, удачно мы разминались , что вернулись аккурат к готовому уже завтраку. Истинно, святую правду говорят: кто рано встает, тому Бог подает!

- Книгу, книгу мог бы написать на эту тему... И отдельная глава была бы посвящена таким как ты.
- И кто же я именно?
- Призрак на торжестве. Самоубийца! Висельник и дуралей…

Жизнь забавная штука. Прошлое, настоящее, будущее, было и могло бы быть переплетены настолько причудливым образом, что порой начинаешь думать, будто сойти с ума - это единственный способ не сделаться душевнобольным. Или вот память. Некоторые слова, некоторые события, дорогой дневник, врезаются в нее и ни в какую не желают покидать привычных мест на самом виду, другие напротив погружаются в пучины сознания и ждут только подходящего момента. Ты вроде как помнишь их, и в тоже время никогда о них не вспоминаешь. Пока не зазвенит звоночек и занавес не поднимется...

Флэш-бэк. 9 лет назад.

- Все дело в том, что они не верят в то, что Вселенная существует. Она просто не помещается у них в голове. У них в голове вообще мало что помещается, кроме их самих. Понимаешь? – он рассмеялся, растрепал мне волосы, - Ничего ты не понимаешь.
Потом он долго смотрел на верхушки деревьев. Так долго, что я подумал будто забыл и про меня и про этот дурацкий разговор, который даже и не разговор вовсе. Но он вдруг резко встал, пнул какую-то консервную банку и сказал:
- Не страшно быть мертвым, страшно быть неживым.

Впрочем на самом деле все могло быть и не так. То есть да, кое-что я помню, помню и про Вселенную, и про мертвых, помню и консервную банку и противный скрежет с которым она катилась в канаву, но что-то теряется, расплывается. Может он говорил что-то еще, может про какую-нибудь Люсю (черт ее знает, кто она эта Люся), может он вообще был пьян или укурен. Ну откуда мне в одиннадцать лет вообще знать, пьян человек или укурен…!?
Как бы то ни было позавчера я совершенно случайно узнал, что он умер. Девять лет назад. Уточнять не стал. Через полтора месяца мне будет столько, сколько было ему тогда…
Потом я гулял, и не мог не выйти туда, где мы сидели. В том месте теперь забор, как раз за тем поставленный, чтобы никто там не сидел. На заборе обычный набор надписей и иллюстраций, выполненных в манере классического примитивизма, хотя попалось и несколько оригинальных сентенций. Под забором, в мокрой траве, сиротливо лежала консервная банка. И пока я стоял там и оглядывался назад, мне все отчетливей становилось ясно, что, таким как он, должен был стать и я. И может статься, что и банка эта лежит там специально и дожидается злого пинка и короткого полета. И…
Пока я оглядывался (вечно так: отвлекаюсь и спутываю карты) на глаза мне попалась свежая надпись: «Никита и Люся были здесь » (вообрази себе, дорогой дневник! Смайлик! На заборе!). Я подошел и написал рядом: «Я был здесь и пошел дальше»; и посчитав, что этого все-таки недостаточно приписал чуть ниже: «Прости я теперь не верю, что смерть – это путь к спасению (с)». Какая-никакая, но эпитафия.
А консервная банка, спросишь ты, дорогой дневник…? *пожимает плечами* пусть дожидается кого-нибудь другого.

Current music: ДДТ

Состояние:…ах, вы девы спесивые, жизнь и смерть, - дуры грязные, - а получите красивого, да по пьянке отвязного!/ Я попал в окружение./ Кто там с белыми флагами…?
…покупайте свое прощение, а меня увольте…, я исчезну оврагами…