Выражение лица Азраила невозможно было
прочесть. Смерть бросил взгляд на прислужников.
- ГОСПОДИН, НА ЧТО ОСТАЕТЬСЯ НАДЕЯТСЯ
УРОЖАЮ, КАК НЕ НА ЛЮБОВЬ ЖНЕЦА?
Тэрри Пратчетт

Причин побудивших, меня, дорогой дневник, часы, отведенные под лекции по «мат. статистике и теории вероятности» провести на скамейке на Сиреневом бульваре несколько…. И, да, я первый готов признать, что ни одна из них не была в достаточной мере веской и по отдельности вряд ли сумели бы столь повлиять на меня, но… Первая, и я боюсь что не буду здесь оригинален, – это осень… Вторая – томик Шекли, лежавший в рюкзаке (Твен надеюсь ты не обидишься за кое-где загнутые уголки?), в котором помимо прочих произведений был рассказ начатый мною вчера – «Корпорация «Бессмертие»… И наконец третья – музыка (см. Current music). Шах и мат. Я не склонен верить в судьбу, но порой она чертовски удобная штука. Да и не то настроение у меня было, что бы предаваться *с отвращением* математике. Ты, дорогой дневник, вполне вероятно задашься вопросом, что общего между этими «причинами»? Все очень просто. Смерть. Смерть всегда была субстанцией пугающей и в то же время притягательной, причем по одной и той же причине – неизвестности. Что там за чертой. Вечность? Забвение? Рай? Ад? Каждый мог выбрать себе по вкусу и в зависимости от своего выбора (пусть даже и ошибочного) определял свое отношение к жизни. Градации весьма и весьма широки. Неведение порой штука не менее полезная, чем судьба. Но что если расставить все точки над i. Если окажется научно доказано, что загробная жизнь и вправду существует, смерть лишь способ транспортировки энергии (или нечто подобное). Что будет если лишить человека забвения, обречь на вечность. Станет ли ему по прежнему нужна жизнь или будет лишь придатком… И дорого ли будет стоить…?

Current music: Король и Шут – Генрих и Смерть:

Шах и мат -
Генрих рад!
Он - король
На белом коне.
Как всегда,
При дворе
Равных нету мне!
Без побед
Счастья нет,
И всего
За несколько лет
Он разбил, одолел
Всех, кого хотел.

Жизни воинов шахматной доски
В битве рвались, словно волоски.

И настал
Тот момент,
Что врагов
Вроде бы нет.
Он тогда
Смерть позвал,
С ней играть он стал.

Жизни воинов шахматной доски
В битве рвались, словно волоски.
Ночь раздумий полна,
Чаша выпита до дна!
Свечи за спиной
Гаснут по одной.

Села смерть
С ним за стол,
Умертвила взглядом коня,
Посягнув на престол
Белого короля.

И его каждый ход
Она знает
Наперед,
Сделать шах
Не дает,
Бой к концу идет.

Генрих растерянный поднял взгляд,
Не привык он слышать слово "МАТ"!
В гневе он был оттого,
Что пешкою свергли его.
Смерть не объяснила ни чего.