«Домик на взморье – это тебе не просто недвижимость. Это состояние души. И даже не обязательно чтобы «домик на взморье» находился на взморье. Хотя взморье – это идеальный вариант. Вся штука в том, что в пограничном состоянии, между двух стихий, мы чувствуем себя лучше. Там, где земля встречается с водой. Там, где земля встречается с небом. Где тело встречается с духом. Нам приятно находиться на границе миров и, посиживая в одном, заглядывать в соседний.»
Та же книжка…

«... Он ехал себе и ехал, что-то мурлыча под нос и заблуждался и живое доказательство тому стояло у скользкой дороги с маленьким зонтиком.
У Артура отвисла челюсть. Он надавил на педаль тормоза…
- Фенни! – крикнул Артур.
Он чудом ухитрился не сбить девушку машиной, но тут же наверстал упущенное, когда пытался гостеприимно распахнуть перед ней дверцу.
Дверца стукнула девушку по руке. Та выронила зонтик, который немедленно был унесен ветром на середину дороги.
- Вошь астероидная, - завопил Артур, выскочил из машины на дорогу, чудом не был сбит грузовиком и с ужасом узрел, что колеса грузовика вместо его собственного тела проутюжили зонтик Фанни.
Артур поднял зонтик. И сказал:
- Э-э…
Вряд ли стоило возвращать девушке этот искалеченный предмет.
- Откуда вы знаете как меня зовут? – спросила она.
- Э-э…, ну-у… - пролепетал Артур. – Послушайте я куплю вам другой…
И как только глянул на нее, проглотил язык.
Она была довольно высока ростом. Темные волнистые волосы обрамляли бледное серьезное лицо. В этот миг, одиноко и неподвижно стоя на обочине, она выглядела угрюмой, словно аллегорическая статуя какой-нибудь важной, но немодной добродетели. Невозможно было понять на что устремлен ее взгляд – она смотрела только на то, на что вроде бы не смотрела.
Но стоило ей улыбнуться – вот так как сейчас – она как будто бы возвращалась из неведомых далей на землю. Тепло и жизнь приливали к ее лицу, придавали необычайное изящество ее телу, ее движениям. Эффект был потрясающим. Артур был потрясен.
Улыбнувшись, она бросила сумку на заднее сиденье, а сама, изящно изогнувшись, забралась на переднее.
- На счет зонтика не беспокойтесь, - сказала она. – Это зонтик моего брата. Если бы зонт ему нравился, он бы мне его в жизни не отдал бы.
У Артура в голове не укладывалось, что она, настоящая живая сидит рядом с ним в одной машине. Осторожно тронувшись с места, он почувствовал, что почти не способен ни дышать, ни мыслить, и надеялся только, что для управления машиной эти два умения не нужны.
- Так…- произнес Артур, пытаясь занять девушку интересным разговором.
- Он должен был заехать за мной – мой брат -, но позвонил и сказал, что не успевает. Я спросила у одного человека, как ходят автобусы, и решила поймать машину. Вот так.
- Так.
- Так я здесь оказалась. А теперь ответьте, откуда вы знаете как меня зовут.
- Давайте лучше сначала выясним, куда я вас везу, - сказал Артур.
- Он надеялся, что ехать ей либо очень не далеко, либо очень далеко. Если не далеко, то, значит, она живет где-то поблизости от него, если далеко, путь будет долгим.
- Я хотела бы попасть в Тонтон, - проговорила она, - пожалуйста. Это не далеко.
- Вы живете в Тонтоне, -спросил Артур, надеясь что голос его будет выражать любопытство, а не буйную радость.
- Нет, в Лондоне, - ответила она. – Я поеду поездом.
То был худший из возможных вариантов развития событий. Артур задумался, что же теперь делать, и пока думал, с ужасом услышал собственный голос, говорящий:
- О, я могу подбросить вас до Лондона. Разрешите подвезти вас до Лондона…
Растяпа и придурок. Ну надо же ляпнуть это дурацкое – «разрешите»!
- Вы едите в Лондон? – спросила она.
- Вообще-то сегодня не собирался, -ответил Артур, - но…
Растяпа и придурок.
- Вы очень добры, но не стоит беспокоиться. Мне хочется поехать поездом.
- И тут она исчезла. Вернее, исчезло то, что вливало в нее жизнь. Она холдно отвернулась к окну.
Артур не верил своим глазам.
Он проговорил с ней 30 секунд – и уже упустил.
На дорожном указателе стояло: «Тонтон – 5 миль»
Артур так крепко вцепился в руль, что машина завихляла. Надо было хоть как-то привлечь ее внимание.
- Фенни, - вымолвил он.
Она резко обернулась
- Вы так и не сказали откуда…
- Послушайте! – взмолился Артур. Я вам все расскажу, хотя это довольно странная история.
Она продолжала смотреть на него, но молчала.
- Послушайте…
- Вы это уже сказали.
- Действительно? Ах да, конечно. Я должен с вами поговорить, я должен вам рассказать… История, которую я должен вам рассказать, которая…
И Артур окончательно потерял голову. На язык так и просились строки: «Такая повесть, что малейший звук / Тебе бы душу взрыл, кровь обдал стужей…»
- …которая не уложится в 5 миль, - наконец произнес он.
- Ну и…
- Просто вообразите на минутку… - выпалив это самое «просто вообразите», он понял, что не знает, что скажет дальше, оставалось только устроиться по удобней и слушать собственный голос, - вообразите на минутку, что по странным и удивительным причинам вы мне очень нужны и, хотя вы этого не понимаете, я вам тоже очень нужен…»
Дуглас Адамс - "Автостопом по Галактике"

P.S. Ах, дорогой дневник, похоже я сентиментален....

«На счет чудес у Форда был специальный пункт в кодексе чести – раз уж они происходят, то пусть происходят с ним самим…»
То же самое произведение....

Искусственный интеллект ничто по сравнению
С естественной глупостью…

«…Пытаясь понять людей, Форд Префект, никак не мог свыкнуться с их привычкой постоянно констатировать очевидное, вроде «Чудесный сегодня денек, не правда ли?», или «Какой Вы высокий!», или даже « О Боже, Вы, кажется, упали в 30 футовый колодец… Ничего не ушибли?». Форд придумал теорию, объясняющую эту странность поведения: если человеческое существо перестает болтать, его рот срастается. После месячного наблюдения он отказался от этой теории в пользу другой: если человеческое существо перестает болтать, начинает работать его голова. Вскоре Форд отмел и эту теорию, как чересчур циничную, поскольку пришел к выводу, что люди ему, в сущности, нравятся. Но он неизменно впадал в ярость, видя вопиющую невежественность людей и их безграничную самонадеянность…»
То же…

«… Вавилонская рыбка – маленькая желтая рыбка, похожая на пиявку, самое странное существо во Вселенной…. Факт ее существования воспринимается многими мыслителями как окончательный вывод в споре о существовании Бога. Аргументация примерно такова:
- Я отказываюсь предъявлять доказательства своего существования, - говорит Бог, - ибо доказательство отрицает веру, а без веры я ничто.
- Но вавилонская рыбка не могла возникнуть в результате случайной эволюции, - указывает Человек. – Следовательно ты существуешь, и, следовательно, по твоим же собственным словам, ты не существуешь.
- О Боже, об этом я как-то не подумал! – восклицает Бог. И исчезает в облачке логики.»
Все тоже Адамс.

Приветствую afamik и Paint it Black
u r welcome

Есть лишь одна проблема –
Одна единственная в мире –
Вернуть людям духовное
Содержание, духовные заботы….
А. де Сент-Экзюпери

Дорогой дневник, сегодня у меня небольшой праздник, хотя нет сегодня у меня БОЛЬШОЙ праздник. Сегодня, видишь ли, попалась мне на глаза одна книжка, которую я тщетно разыскивал вот уже порядка четырех лет. Автором этой книжки является Дуглас Адамс, называется она «The Hitch Hiker’s Guide to the Galaxy», сиречь «Автостопом по Галактике». Что из себя представляет эта книжка, про что она, я собственно не знал, НО кой какая обрывочная информация от восторженных ее поклонниках до меня все же доходила и потому, дорогой дневник, во время каждого посещения сколь нибудь значительного книжного магазина или же развала я нет-нет, да и спрашивал у продавцов: «А нет ли у Вас…?». И какова же была моя радость, когда сегодня мне был дан утвердительный ответ. Впрочем, не будучи подверженным излишней восторженности я неторопливо и даже с некоторым скепсисом снял книгу с полки и, не прочитав аннотации, открыл первую страницу… на ней были слова кои теперь золотыми буквами запечатлены в моем сердце:

«Путеводитель вольного странника
Далеко-далеко, в не замеченных картографами складах давно вышедшего из моды Западного Спирального Рукава Галактики, затерялась крохотная, никому не интересная звезда.
Вокруг нее, на расстоянии примерно 98000000 миль, обращается ничтожная зелено-голубая планетка, обитатели которой все еще очень похожи на своих предков обезьян – достаточно сказать что электронные часы до сих пор считаются у них чудом техники.
У этой планеты есть – вернее, была – одна проблема: большинство живущих на ней людей только и делали, что страдали, так как не находили в жизни счастья. Рождалось множество решений, но почти все они сводились к перераспределению маленьких зеленых клочков бумаги…
Решение никак не находилось и планета полнилась озлобленными людьми, для большинства из которых ощущение несчастья было постоянным и даже электронные часы не скрашивали им жизнь.
Постепенно распространялось и крепло убеждение, что все несчастья пошли с того, как люди спустились с деревьев. А кое-кто даже полагал, что ошибка была совершенна еще раньше – с деревьями тоже нечего было связываться и вообще незачем было вылезать из океана.
И вот как-то в четверг, после дождя, спустя почти 2000 лет после того, как одного человека приколотили гвоздями к дереву за то, что он призывал хотя бы иногда, просто для разнообразия, относиться друг к другу по хорошему, некая девушка, сидя в одиночестве за столиком маленького кафе в Рикмансворте, вдруг додумалась, в чем была вся загвоздка и каким образом мир все-таки можно сделать обителью счастья и покоя. На сей раз дело в шляпе, все непременно получится – и никаких гвоздей и приколачивания живых людей к деревьям и прочим предметам!
К сожалению, не успела она дойти до телефона, чтобы поделиться с кем-нибудь своим открытием, произошла чудовищно нелепая катастрофа, и решение было навсегда потеряно….»
Огромным усилием воли, оторвав взгляд от страницы, я побрел, не выпуская книгу из рук, к кассе…. Душу мою полнила сладкая истома предвкушения…
Все, дорогой дневник, мочи больше нет писать….

Вчера пажи, теперь клеветники,
Факультативно кончившие школу
Учителя Игнатия Лойолы,
Любимые его ученики….
Ю. Визбор

Никогда боле, дорогой дневник, не узнаешь о человеке столько, сколько из слов сказанных у него за спинной, ты не находишь? Никогда боле не откроются тебе все бездны его пороков иначе, как обличенные теми, кого он мнит своими сотоварищами. И это, дорогой дневник, правильно, правильно ибо общество должно знать что из себя представляет каждый индивидуум…., хотя готов признать, что вопрос «зачем бы это обществу?» остается все еще открытым. Впрочем, терзает меня, дорогой дневник, другое: почему все эти скелеты вытаскиваются из шкафов исключительно за спиной владельцев оных? Почему если уж ты такой поборник справедливости не высказать все в лицо? Зачем в глаза одобряя человека, другим выплескивать свое им недовольство? Зачем, улыбаясь в глаза и заверяя в вечной дружбе и восхищении, за спиной гаденько подхихикивать упиваясь… чем? своим знанием чужих пороков, слабостей…. какой в этом смысл? Страшно пойти на конфронтацию с кем-либо? Гораздо безопасней бить в спину? Я «не люблю, когда стреляют в спину», впрочем, я «также против выстрелов в упор». И я рад такой конфронтации, пусть даже это конечно и мелко, ибо одна мысль неотступно преследует меня, дорогой дневник, вот уже долгое время: что я, разучившись, если угодно, ненавидеть, разучусь любить, а, потеряв врагов, в конечном счете, растеряю и друзей.
Боюсь, дорогой дневник, с сегодняшнего дня кое-кто будет искать мои шкафы…. Ну что ж, явольте, сударь, я всегда к вашим услугам…. Хе-хе…

Есть порой у нас забота,
Отводить навет и ложь,
Если стоишь ты чего-то,
Без врагов не проживешь.
Различать врагов не сложно,
Так на свете повелось,
Чем враги твои ничтожней,
Тем безудержней их злость.
Ну что за жизнь, когда кругом
Одни друзья и их не счесть
Никто не стал твоим врагом,
Не заслужил, не заслужил ты эту честь
Оболгут твои дороги,
Кто изустно, кто строкой,
Будут все твои тревоги
Им на радость и покой.
Нет, друзья мои не нужно
Обижаться – век учись
Ваша лесть лишь безоружит,
Злоба их толкает в высь.
Не вестник бури и беды,
А дум высоких верный знак,
И за последние труды,
Награда мне, награда мне мой новый враг.
Я врагов крупнее жажду
По зубам и по уму,
Мне из них понятен каждый,
Я не ясен ни кому,
Я за ними наблюдаю,
Изучаю каждый шаг –
Вы друзья мне много дали,
Да ведь больше дал мне враг.
С друзьями сдержан я подчас
И снисходителен к врагам
Я с другом сорился не раз
Но за него и жизнь отдам
Среди сует и передряг
Нас жизнь порою вознесет
И верный друг, и верный враг,
Как два крыла среди высот.
(с) А. Дольский – Обращение к друзьям

Мне грустно, дорогой дневник, мне чего-то не хватает, чего-то маленького, микроскопического, о чем даже и сказать нельзя, только почувствовать, что его нет. Мне не хватает солнца, но нет вон оно светит, мне не хватает тепла, но я сижу перед камином, мне не хватает… чего? А черт его знает, чего. Пойду позвоню Твену, сходим в бильярд…. Ах да у меня же нет денег…. Даже на метро…. Как бы, дорогой дневник, хотел бы я сейчас пойти в метро, сесть в вагон, оказаться наедине с собой и ехать, ехать и ехать…. Или идти по переходам, смотреть на мраморную облицовку и лица людей…. Вот вдумчиво читает какую-то книжку симпатичная девушка, наверное, едет в институт, вот несколько мужчин что-то оживленно обсуждают, должно быть у них деловая встреча, вот идет нагруженная сумками не молодая уже женщина, а дома у нее конечно некормленый ребенок, вернувшийся из школы…. А вот стою я, чуть- чуть улыбаясь, но не так будто насмехаюсь над кем-то, а словно вспомнил что-то забавное или просто хорошее…. Интересно, что думает обо мне эта старушка, хмуро глядящая на сидящего мужчину, или парень с плеером или может быть даже вон та девушка с букетом…. Люди, лица, одежда, социальные группы, незначительные мелочи составляющие каждого из нас проносятся передо мной, все перемешенные в бесконечном движении…. Я пойду по переходу и непременно на Курской замедлю шаг, что бы послушать, как играет на скрипки какой-то старичок. Играет ну, положим… Вивальди – «Лето». И я буду идти все медленнее и медленнее, и слушать и слушать…. Хорошо играет, красиво. Наклонюсь и положу ему в потертый футляр монетку. Старик, не замечая, будет играть, а я пойду дальше и долго еще, уже на других станциях, будут нестись мне в спину звуки скрипки…. Хотел бы я, дорогой дневник, жить в метро… это, наверное, очень грустно, но ведь бывает же светлая грусть…. Я сижу перед экраном монитора. Ничего нет. Такое уж у меня сегодня настроение, дорогой дневник…. Чего-то сегодня мне не хватает…. Чего?

Born from silence, silence full of it
A perfect concert my best friend
So much to live for, so much to die for
If only my heart had a home
Sing what you can’t say
Forget what you can’t play
Hasten to drown into beautiful eyes
Walk within my poetry, this dying music
My lovelatter to nobody
Never sigh for better world
It’s already composed, play & told
Every thought the music I write
Everything a wish for the night
Wrote for the eclipse, wrote for the virgin
Died for the beauty the one in the garden
Created a kingdom, reached for the wisdom
Failed in becoming a god
“If you read this line remember not the hand
That wrote it. Remember only the verse,
Songmaker’s cry, the one without tears. For I’ve
Given this it’s strength & it has become my
Only strength. Comforting home, mothers lap,
Chance for immortality. Where being wanted
Become a thrill I never knew. The sweet piano
Writing down my life.”
“Teach me passion for I fear it’s gone. Show me
Love, hold the lorn. So much more I wanted to
Give to the ones who love me. I’m sorry. Time
Will tell (this bitter farewell). I live no more
To shame nor me nor you. And you…. I wish I
Didn’t feel for you anymore….”
A lonely soul… An ocean soul….
(c) Nightwish – Dead Boy’s Poem

Приветствую Victoria...
And may the Force be with you Призрак Джедая