Понедельник, 31 Марта 2003 г.
15:43 Писец!
Потрачен последний ррупь!
состояние: голодная смерть
состояние: голодная смерть
Бесценные мнения [5]
14:39 Пока вокруг война
Отчет о проделанной работе
(получено сегодня по почте из Симферополя)
Пятница середина рабочего дня. Приходит мыло от Хомочки, мол приезжаем в субботу. Примат: "Твою дивизию, чего ж раньше не сказали я б чего нить измутил бы и от работы отмазался." Ладно проехали
Суббота 9:30 Примат на вокзале встречает Хому и Веталя, договариваемся о встрече.
Суббота 19:00 Примат звонит Андрюхе нах хауз и узнает о наличии Хомы и Веталя у него дома.
Подробности:
Андрюха: Слушай а ты не имеешь доступа к морковке и луку, а то вот курочка есть а морковки и лука нет.
Примат: Андрюх сделаем, через 40 минут буду.
Что должен подумать молодой здравомыслящий Примат о такой просьбе и что он должен предпринять. Естественно покупает килограмм лука, килограмм моркови и бутылку Хереса. Как оказалось требовались только одна морковка и одна луковка.:-)
Суббота около 20:00 Встреча на Эльбе у Андрюхи дома, поцелуи объятия все довольны и счастливы. Мужчины пьют коньяк "Белый аист", женщины пьют крымское вино.
Суббота около 21:30 Уставший Веталь пошел отдохнуть и поспать. Коньяк закончился. Примат и Андрюха идут и покупают бутылку первой пристойной водки. ("Первопрестольная" Немиров).
Суббота 22:00 Воскресенье 2:00 Милая беседа протекающая между Хомой Андрюхой и Приматом. Демонстрация фотографий. Хома пошла спать.
Воскресенье 2:00 Проснулся Веталь, Примат лег спать.
Воскресенье 6:30 Примат проснулся удивленно спросил Андрюху и Веталя неужели они беседовали всю ночь, на что получил утвердительный ответ. Примат пошел за пивом.
Воскресенье 7:00 Андрюха лег спать. Примат и Веталь пьют пиво.
Воскресенье 10:00 Проснулась Хомочка. Сели смотреть Шрека, Падал прошлогодний снег, Пластилиновая ворона и т.д. Веталь лег спать.
Воскресенье 14:00 Все спящие проснулись. Примату позвонила Солнышко. (вырезано цензурой)
Воскресенье 14:30 Примат осчастливленный засыпает с улыбкой на губах и спит до 19:30.
Воскресенье 19:30 Примат проснулся а Хомячки уже уехали.:-(
Вот так всегда. Как быстро все хорошее заканчивается.:-(
Воскресенье 20:30 Примат прощается с Андрюхой, едет домой по пути заезжает на Главпочтамт и звонит Солнышку (вырезано цензурой).
Воскресенье 21:30 Примат спит дома, видит классные сны, чего и желает всем читателям сего опуса.
Примечание Отчет составлен по личному желанию Примата для всех кто не имел счастья присутствовать на сем мероприятии.
(с) Примат (он же Папа Крымский)
(получено сегодня по почте из Симферополя)
Пятница середина рабочего дня. Приходит мыло от Хомочки, мол приезжаем в субботу. Примат: "Твою дивизию, чего ж раньше не сказали я б чего нить измутил бы и от работы отмазался." Ладно проехали
Суббота 9:30 Примат на вокзале встречает Хому и Веталя, договариваемся о встрече.
Суббота 19:00 Примат звонит Андрюхе нах хауз и узнает о наличии Хомы и Веталя у него дома.
Подробности:
Андрюха: Слушай а ты не имеешь доступа к морковке и луку, а то вот курочка есть а морковки и лука нет.
Примат: Андрюх сделаем, через 40 минут буду.
Что должен подумать молодой здравомыслящий Примат о такой просьбе и что он должен предпринять. Естественно покупает килограмм лука, килограмм моркови и бутылку Хереса. Как оказалось требовались только одна морковка и одна луковка.:-)
Суббота около 20:00 Встреча на Эльбе у Андрюхи дома, поцелуи объятия все довольны и счастливы. Мужчины пьют коньяк "Белый аист", женщины пьют крымское вино.
Суббота около 21:30 Уставший Веталь пошел отдохнуть и поспать. Коньяк закончился. Примат и Андрюха идут и покупают бутылку первой пристойной водки. ("Первопрестольная" Немиров).
Суббота 22:00 Воскресенье 2:00 Милая беседа протекающая между Хомой Андрюхой и Приматом. Демонстрация фотографий. Хома пошла спать.
Воскресенье 2:00 Проснулся Веталь, Примат лег спать.
Воскресенье 6:30 Примат проснулся удивленно спросил Андрюху и Веталя неужели они беседовали всю ночь, на что получил утвердительный ответ. Примат пошел за пивом.
Воскресенье 7:00 Андрюха лег спать. Примат и Веталь пьют пиво.
Воскресенье 10:00 Проснулась Хомочка. Сели смотреть Шрека, Падал прошлогодний снег, Пластилиновая ворона и т.д. Веталь лег спать.
Воскресенье 14:00 Все спящие проснулись. Примату позвонила Солнышко. (вырезано цензурой)
Воскресенье 14:30 Примат осчастливленный засыпает с улыбкой на губах и спит до 19:30.
Воскресенье 19:30 Примат проснулся а Хомячки уже уехали.:-(
Вот так всегда. Как быстро все хорошее заканчивается.:-(
Воскресенье 20:30 Примат прощается с Андрюхой, едет домой по пути заезжает на Главпочтамт и звонит Солнышку (вырезано цензурой).
Воскресенье 21:30 Примат спит дома, видит классные сны, чего и желает всем читателям сего опуса.
Примечание Отчет составлен по личному желанию Примата для всех кто не имел счастья присутствовать на сем мероприятии.
(с) Примат (он же Папа Крымский)
Бесценные мнения [3]
09:47 Наблюдение:
бутылка лимонаду с похмелья клонит в сон
состояние: аналогичное
состояние: аналогичное
09:19 Ответы на вопросы
Хочешь ли ты изменить этот мир?
Сможешь ли ты принять как есть?
Встать и выйти из ряда вон?
Сесть на электрический стул или трон?
Снова за окнами белый день.
День вызывает меня на бой
Я чувствую, закрывая глаза -
Весь мир идет на меня войной!
Сможешь ли ты принять как есть?
Встать и выйти из ряда вон?
Сесть на электрический стул или трон?
Снова за окнами белый день.
День вызывает меня на бой
Я чувствую, закрывая глаза -
Весь мир идет на меня войной!
Бесценные мнения [1]
Пятница, 28 Марта 2003 г.
14:05 Совет друга
Искать высокооплачиваемую работу в Киеве и уе....ть всем вместе ко всем чертям!
Мысль настолько глобальна и заманчива, что даже не знаю, с какой стороны ее начинать думать!
Мысль настолько глобальна и заманчива, что даже не знаю, с какой стороны ее начинать думать!
Бесценные мнения [5]
09:45 Однако
Узнал 
неслабую новость.
Не удивляйтесь, если дневник будет на некоторое время заморожен.
Киевлянам, боюсь, мои нижайшие извинения!
состояние: пришибленное
неслабую новость.Не удивляйтесь, если дневник будет на некоторое время заморожен.
Киевлянам, боюсь, мои нижайшие извинения!
состояние: пришибленное
Бесценные мнения [9]
Среда, 26 Марта 2003 г.
15:15 Посвящение
ну или что-то типа этого...
двум балбесам - киевской и симферопольскому.
Отступление: боюсь, что неправ, написав и опубликовав настоящее посвящение (даже не успев положить на музыку), но душевно так попросили - не мог удержаться. Надеюсь нифига не сглазить. Короче, Димчик, принимай. Вот:
Последней стреле не досталась мишень
И в небо ушла стрела, визжа.
И дрогнуло что-то в стрелка душе,
Но поздно, поздно было уже -
Стрелой пронзена душа!
Она была то простой звездой,
То теплой лампочкой с потолка
Она освещала постель и стол,
Читая сны и дневник пустой
В холодном доме стрелка.
Но Он попал и Она, смела
Подставилась под его удар.
Весной дрожала в душе стрела,
Да будет так, чтоб Она поняла,
Что удар - не удар, а Дар!
Они бывали вдвоем иногда,
Но чаще порознь были Они.
Им рана была на двоих одна
Дана и пусть кровоточит она
Всегда, пока есть Они!
Собственно стимул (диалог из аськи):
Я: она хорошая девочка, так что пусть все будет ОК!:-)
друг: Как нельзя более согласен с тобою и твоими пожеланиями. :-)
Как говорится:"Твои бы слова да Богу в уши.":-)
Я:
))спеть?
друг: Спой пжалста. Поэты они к небесам близко.
Я:
я ж не поэт
ок, постараюсь))
Состояние: назвали поэтом - гордюся!
двум балбесам - киевской и симферопольскому.
Отступление: боюсь, что неправ, написав и опубликовав настоящее посвящение (даже не успев положить на музыку), но душевно так попросили - не мог удержаться. Надеюсь нифига не сглазить. Короче, Димчик, принимай. Вот:
Последней стреле не досталась мишень
И в небо ушла стрела, визжа.
И дрогнуло что-то в стрелка душе,
Но поздно, поздно было уже -
Стрелой пронзена душа!
Она была то простой звездой,
То теплой лампочкой с потолка
Она освещала постель и стол,
Читая сны и дневник пустой
В холодном доме стрелка.
Но Он попал и Она, смела
Подставилась под его удар.
Весной дрожала в душе стрела,
Да будет так, чтоб Она поняла,
Что удар - не удар, а Дар!
Они бывали вдвоем иногда,
Но чаще порознь были Они.
Им рана была на двоих одна
Дана и пусть кровоточит она
Всегда, пока есть Они!
Собственно стимул (диалог из аськи):
Я: она хорошая девочка, так что пусть все будет ОК!:-)
друг: Как нельзя более согласен с тобою и твоими пожеланиями. :-)
Как говорится:"Твои бы слова да Богу в уши.":-)
Я:
))спеть?друг: Спой пжалста. Поэты они к небесам близко.
Я:
я ж не поэт
ок, постараюсь
))Состояние: назвали поэтом - гордюся!
Группы: [ Тексты ]
Бесценные мнения [12]
09:25 О войне
прочитал в нескольких дневниках. О причинах ее, смысле и людях-машинах. Не согласен. С перекладыванием с себя ответственности за неумение, нежелание, лень воспитать, возродить, взрастить Человека - на космическую энергию и прочий бред с оправдыванием войны как меньшей, нежели могла бы быть, угрозы - не согласен!
В повести Стругацких "Отягощенные злом" Демиург ищет Человека. И звучат там такие слова: Все вы здесь хирурги и костоправы - нет среди вас ни одного терапевта!
В повести Стругацких "Отягощенные злом" Демиург ищет Человека. И звучат там такие слова: Все вы здесь хирурги и костоправы - нет среди вас ни одного терапевта!
Бесценные мнения [6]
Вторник, 25 Марта 2003 г.
15:05 В обед
Ходил по залитому лужами и солнцем городу и балдел!
состояние: отчего-то радостное
состояние: отчего-то радостное
11:28 Цитата под настроение
Сегодня я буду кутить. Весело, добродушно. Приготовьте посуду - тарелки - я буду все это бить! Вынесите хлеб из овина - я подожгу овин!
Бесценные мнения [12]
09:14 Нет слов
Думал вчера описать Ютткин приезд и наши общие выходные - нет, не могу. Все, кроме Юттикиного здоровья и Танечкиного раннего ухода было замечательно. Слов у меня не осталось - все спел! Спасибо всем за эти выходные!
Понедельник, 24 Марта 2003 г.
14:21 Все!
Тщеславие меня доело! Где тут этот раздолбайский счетчик? Ща я его как начну устанавливать!!!
Бесценные мнения [9]
12:26 Ну и НАХРЕНА это надо?
8 апреля (первые матчи).
Реал (Мадрид, Испания) - Манчестер Юнайтед (Англия)
23 апреля (ответные матчи).
Манчестер Юнайтед (Англия) - Реал (Мадрид, Испания)
состояние: удрученное
Реал (Мадрид, Испания) - Манчестер Юнайтед (Англия)
23 апреля (ответные матчи).
Манчестер Юнайтед (Англия) - Реал (Мадрид, Испания)
состояние: удрученное
10:42 Человек (эпилог).
[justify] Человек замерзал. Человек замерзал в суровой зимней тайге, без крова, припасов и какого-либо снаряжения. Он потерял направление и уже несколько часов шел наугад. У него кончились силы и сигнальные ракеты. С каждым слабеющим шагом спасительный горизонт не приближался а, казалось, скачком отпрыгивал назад, словно (а может и на самом деле) дразня Человека. Зато стремительно, мерно чеканя ровные шаги минут, победным маршем приближалась торжествующая ночь. Побледневшее от трескучего мороза и страха за судьбу Человека солнце изо всех сил упиралось, пытаясь чуточку дольше удержаться на небосклоне и, тем не менее, неуклонно приближалось к черте кажущегося Человеку спасительным горизонта. Гибель казалась неминуемой и в сознании полной своей власти и неотвратимости сдерживала свое наступление. Человек упал в снег и зарыдал от бессилия.
Перед его внутренним взглядом, как это часто описывали другие, побывавшие на грани жизни и смерти, но чудом оставшиеся по эту сторону, стала проплывать как старая кинопленка вся его жизнь. Память то неслась вскачь, то еле ползла, заставляя заново проживать самые нелепые и постыдные дни его и так не блещущей героизмом жизни. Некоторые кадры ее внезапно обретали сочные цвета, громкие звуки и даже всевозможные запахи.
Вот дом, в котором его всегда принимали как родного лучшие друзья. Здесь вечно было шумно и весело и бутылка водки или вина была извечным шуточным «входным билетом», паролем, смысл значимости и незначительности которого был понятен только им - тесному, но удивительно широкому кругу друзей. Вот он поднимается по лестнице, но свет внезапно гаснет и он чуть не разбивает свой «пропуск». В колеблющемся свете спички он торопливо поднимается вверх и при последней гаснущей вспышке вваливается в квартиру, где его радостно приветствуют, тем более радостно, поскольку «пропуска» остальных уже иссякают.
Вот та же квартира спустя не такие уж и долгие годы, пустая и мертвая коробка из-под разворованных воспоминаний о беспечном, безвозвратно ушедшем счастье. Он остался один - друзей нет больше. Автомобильная авария, больное сердце, пьяная драка, лишняя доза, распахнутое окно шестнадцатого этажа и вот теперь - бескрайний холодный саван снега. И яркие, невыносимо живые, смеющиеся еще не понятым счастьем фотографии, валяющиеся на полу пустой квартиры пустого, никому не нужного дома, который завтра должны снести. Они рвут и жгут его сердце. Задыхаясь от слез, он рвет их в клочья, обливает все вокруг бензином и кидает зажженную спичку. В душе остается огромная, выжженная горем и бензином дыра, обугленные края ее слабо трепещут.
Карнавал. Последняя капля бальзама в жизни, пролитая по счастливой случайности на плохо заштопанную, с расползающимися швами чужого сомнительного сочувствия, гноящуюся горем рану. Там, чудом заброшенный в водоворот чужого праздника причудливой каруселью Судьбы он наслаждался памятью о веселье, радовался чужому смеху и улыбался своим отражениям в их смеющихся глазах. Даже, помнится, зажег фейерверк для одной обратившейся к нему удивительно милой и красивой девушки. Она так признательно и ясно улыбнулась, что эта улыбка напомнила ему вкус первого поцелуя и яблочный запах его первой и последней любви.
А это что за воспоминание? К чему? Незнакомый город, незнакомое лицо постороннего человека с незажженной сигаретой во рту. Прикуривает от моей спички, благодарит, уходит. Подумаешь, любезность - спичка. Спичка!
Последняя мысль спасательной ракетой вспыхнула в его мозгу. Человек с усилием оторвал примерзающее к снегу лицо и сел в снежной яме, стены которой намела вокруг него усилившаяся с приближением ночи метель. Человек лихорадочно ощупал руками всю свою одежду и, не веря рукам, прижал ладони к груди, где во внутреннем кармане лежал спичечный коробок. Не пустой! О, только бы не пустой! Боясь проверить слабую надежду, как можно дольше отодвигая ее от возможной гибели, он, лихорадочно суетясь, кинулся обламывать с деревьев сухие сучья и ветви, хвою, отдирать старую кору. Набралось дров немного, но хорошо для начала. Торопясь, не желая, чтобы чудесное спасение оказалось сном, спасительным забытьем на грани помешательства перед обеспокоено ускорившей шаги Гибелью, Человек достал и открыл коробок.
Нет, коробок не был пустым. Он был почти пустым. Одиноко лежащая в пожелтевшем от времени спичечном коробке спичка, как живая, смотрела на Человека. А Человек смотрел на нее как мертвец.
Судьба, видимо недостаточно еще посмеявшаяся над ним, дала Человеку, как это водится у них, Судеб, еще один шанс. Разумеется, последний. Пламя костра можно поддерживать долго. На костре можно приготовить пищу. Подать огнем знак. Но вокруг метель, ветер. Что, если зажженную спичку задует его порыв? Что, если она отсырела, пришла в негодность от долгого и, прямо скажем, не очень-то бережного хранения? Что, если она загорится, но от волнения и слабости он выронит ее и она погаснет? Не покажется ли тогда ему смерть еще страшнее, чем могла бы быть до этого? Мучительнее и дольше, чем до этого? Нелепее и глупее от безвозвратно утраченного шанса спастись? Так не лучше ли выбросить эту проклятую спичку прочь уже сейчас, не зажигая? Сделать вид, будто ее не было. И умереть, как собирался - честно, в открытой борьбе со стихией, бросая вызов Судьбе, а не плача над погасшей спичкой у незажженного костра в холодной пустыне. Проклятая свобода выбора! Судьба придумала неплохую шутку, черт возьми! Не ее ли это смех слышен там, за свистом беснующегося ветра? Как вольно смеяться, поставив кого-то между виселицей на людной площади и пистолетом с единственным патроном в обойме в пустой тюремной камере. Но ведь не обязательно застрелиться самому, можно попробовать застрелить палача и, бежав на волю, обмануть Судьбу! Конечно, при условии того, что узнику повезет и патрон в обойме - настоящий. Чувствуя, что начинает сходить с ума, Человек дрожащими пальцами выхватил спичку и, крепко сжав, чиркнул ею о стенку коробка.
Спичка, казалось, закричала от радости, разгораясь, и ее маленькая огненная душа затрепетала в холодных ладонях Человека. Спичка горела! Человек придвинул ее к сучьям и хвое, пламя лизнуло их раз, другой, нехотя взвилась тонкая струйка дыма. Затуманившимися от слез глазами Человек смотрел на танец маленького спасительного огонька и не заметил, как он подобрался к словно сведенным судорогой пальцам. От ожога Человек рефлекторно разжал пальцы и спичка, выпав на снег, от отчаяния вспыхнула ярче прежнего и погасла. Костер был мертв. Человек до сих пор нет.
…спустя один час…
В белой от снега и черной от наступившей ночи тайге, возле мертвого костра под холодным, равнодушным светом луны словно соревнуясь, хохотали друг над другом двое - обезумевший Человек и его Судьба. Между ними лежала сгоревшая Пятая спичка.[/justify]
Перед его внутренним взглядом, как это часто описывали другие, побывавшие на грани жизни и смерти, но чудом оставшиеся по эту сторону, стала проплывать как старая кинопленка вся его жизнь. Память то неслась вскачь, то еле ползла, заставляя заново проживать самые нелепые и постыдные дни его и так не блещущей героизмом жизни. Некоторые кадры ее внезапно обретали сочные цвета, громкие звуки и даже всевозможные запахи.
Вот дом, в котором его всегда принимали как родного лучшие друзья. Здесь вечно было шумно и весело и бутылка водки или вина была извечным шуточным «входным билетом», паролем, смысл значимости и незначительности которого был понятен только им - тесному, но удивительно широкому кругу друзей. Вот он поднимается по лестнице, но свет внезапно гаснет и он чуть не разбивает свой «пропуск». В колеблющемся свете спички он торопливо поднимается вверх и при последней гаснущей вспышке вваливается в квартиру, где его радостно приветствуют, тем более радостно, поскольку «пропуска» остальных уже иссякают.
Вот та же квартира спустя не такие уж и долгие годы, пустая и мертвая коробка из-под разворованных воспоминаний о беспечном, безвозвратно ушедшем счастье. Он остался один - друзей нет больше. Автомобильная авария, больное сердце, пьяная драка, лишняя доза, распахнутое окно шестнадцатого этажа и вот теперь - бескрайний холодный саван снега. И яркие, невыносимо живые, смеющиеся еще не понятым счастьем фотографии, валяющиеся на полу пустой квартиры пустого, никому не нужного дома, который завтра должны снести. Они рвут и жгут его сердце. Задыхаясь от слез, он рвет их в клочья, обливает все вокруг бензином и кидает зажженную спичку. В душе остается огромная, выжженная горем и бензином дыра, обугленные края ее слабо трепещут.
Карнавал. Последняя капля бальзама в жизни, пролитая по счастливой случайности на плохо заштопанную, с расползающимися швами чужого сомнительного сочувствия, гноящуюся горем рану. Там, чудом заброшенный в водоворот чужого праздника причудливой каруселью Судьбы он наслаждался памятью о веселье, радовался чужому смеху и улыбался своим отражениям в их смеющихся глазах. Даже, помнится, зажег фейерверк для одной обратившейся к нему удивительно милой и красивой девушки. Она так признательно и ясно улыбнулась, что эта улыбка напомнила ему вкус первого поцелуя и яблочный запах его первой и последней любви.
А это что за воспоминание? К чему? Незнакомый город, незнакомое лицо постороннего человека с незажженной сигаретой во рту. Прикуривает от моей спички, благодарит, уходит. Подумаешь, любезность - спичка. Спичка!
Последняя мысль спасательной ракетой вспыхнула в его мозгу. Человек с усилием оторвал примерзающее к снегу лицо и сел в снежной яме, стены которой намела вокруг него усилившаяся с приближением ночи метель. Человек лихорадочно ощупал руками всю свою одежду и, не веря рукам, прижал ладони к груди, где во внутреннем кармане лежал спичечный коробок. Не пустой! О, только бы не пустой! Боясь проверить слабую надежду, как можно дольше отодвигая ее от возможной гибели, он, лихорадочно суетясь, кинулся обламывать с деревьев сухие сучья и ветви, хвою, отдирать старую кору. Набралось дров немного, но хорошо для начала. Торопясь, не желая, чтобы чудесное спасение оказалось сном, спасительным забытьем на грани помешательства перед обеспокоено ускорившей шаги Гибелью, Человек достал и открыл коробок.
Нет, коробок не был пустым. Он был почти пустым. Одиноко лежащая в пожелтевшем от времени спичечном коробке спичка, как живая, смотрела на Человека. А Человек смотрел на нее как мертвец.
Судьба, видимо недостаточно еще посмеявшаяся над ним, дала Человеку, как это водится у них, Судеб, еще один шанс. Разумеется, последний. Пламя костра можно поддерживать долго. На костре можно приготовить пищу. Подать огнем знак. Но вокруг метель, ветер. Что, если зажженную спичку задует его порыв? Что, если она отсырела, пришла в негодность от долгого и, прямо скажем, не очень-то бережного хранения? Что, если она загорится, но от волнения и слабости он выронит ее и она погаснет? Не покажется ли тогда ему смерть еще страшнее, чем могла бы быть до этого? Мучительнее и дольше, чем до этого? Нелепее и глупее от безвозвратно утраченного шанса спастись? Так не лучше ли выбросить эту проклятую спичку прочь уже сейчас, не зажигая? Сделать вид, будто ее не было. И умереть, как собирался - честно, в открытой борьбе со стихией, бросая вызов Судьбе, а не плача над погасшей спичкой у незажженного костра в холодной пустыне. Проклятая свобода выбора! Судьба придумала неплохую шутку, черт возьми! Не ее ли это смех слышен там, за свистом беснующегося ветра? Как вольно смеяться, поставив кого-то между виселицей на людной площади и пистолетом с единственным патроном в обойме в пустой тюремной камере. Но ведь не обязательно застрелиться самому, можно попробовать застрелить палача и, бежав на волю, обмануть Судьбу! Конечно, при условии того, что узнику повезет и патрон в обойме - настоящий. Чувствуя, что начинает сходить с ума, Человек дрожащими пальцами выхватил спичку и, крепко сжав, чиркнул ею о стенку коробка.
Спичка, казалось, закричала от радости, разгораясь, и ее маленькая огненная душа затрепетала в холодных ладонях Человека. Спичка горела! Человек придвинул ее к сучьям и хвое, пламя лизнуло их раз, другой, нехотя взвилась тонкая струйка дыма. Затуманившимися от слез глазами Человек смотрел на танец маленького спасительного огонька и не заметил, как он подобрался к словно сведенным судорогой пальцам. От ожога Человек рефлекторно разжал пальцы и спичка, выпав на снег, от отчаяния вспыхнула ярче прежнего и погасла. Костер был мертв. Человек до сих пор нет.
…спустя один час…
В белой от снега и черной от наступившей ночи тайге, возле мертвого костра под холодным, равнодушным светом луны словно соревнуясь, хохотали друг над другом двое - обезумевший Человек и его Судьба. Между ними лежала сгоревшая Пятая спичка.[/justify]
Бесценные мнения [4]
09:44 Пятая
[justify]Долго лежала Пятая ошеломленная внезапным поворотом чужой Судьбы. Она была самой скептически настроенной из всех, всегда высмеивала сентиментальные мечтания сестер и беспощадна к любым лирическим темам. Отрицающая все и вся, ни во что не верящая, она тем не мене тоже мечтала о какой-нибудь значительной и важной миссии своего существования. Сейчас она пребывала в растерянности - ничем иным, кроме Рока, сиречь возмездия, Судьба сестры быть не могла. А может, эта Судьба была ее собственной, за ее скепсис и неверие и Человек неверно направил карающую десницу? А если есть Рок, значит есть Предопределение, какой-то Высокий Разум, заведующий Судьбами и спичек, и Человеков и всех остальных живых и мертвых материй и заключенных в них Искр. Все эти мысли нахлынули одновременно, она устала обдумывать происходящее. Слишком много чужих Судеб видела она, какая же достанется ей самой? Если бы она могла плакать, она расплакалась бы от собственного бессилия что-либо изменить. Но она не могла. Не могла уже даже и мечтать, слишком от всего устала. Она просто ждала, смирившись. Чего угодно. Единственное, чего бы ей не хотелось - вновь оказаться забытой. Но этого не произошло.
Коробок открыли и, оглянувшись вокруг, Пятая не поняла, где она находится. Все вокруг было одного-единственного цвета - белого. Белой была земля. Белым было солнце. Вокруг росли странные белые деревья. Казалось, даже воздух был белым. Взгляд утопал в белизне. Что-то белое кружилось в воздухе. Пятая взглянула в лицо Человеку и увидела, что оно тоже было белым - мертвенно-бледным в обрамлении белых волос и бороды. Человек был стар. Он смотрел на нее, одиноко лежащую в пожелтевшем от времени спичечном коробке и белая слеза, застывая, ползла по его щеке.
И тут она поняла. Ей предстояло спасти Человека. От холода. У его ног лежала небольшая охапка дров, но вокруг было, где взять еще. Странная белая земля вокруг была разрыта на манер воронки, внутри которой стоял Человек. В белом небе зеленой искрой догорала спасательная ракета. Вряд ли кто-нибудь заметит ее в такую метель, ее и отсюда почти не видать. А пламя костра можно поддерживать долго. На костре можно приготовить пищу. Подать огнем знак. Ее Судьба оказалась достойнее всех остальных. Как жалела она, что ее не видят сейчас сестры, особенно Третья, которая так радовалась, зажигая фейерверк. Ну что ж, безвестный подвиг остается подвигом.
Замерзшие, негнущиеся от холода пальцы неуверенно достали Пятую из коробка. Сжали. Чиркнули ею о коробок. Вылетевшая искра упала на приготовленные дрова.[/justify]
Коробок открыли и, оглянувшись вокруг, Пятая не поняла, где она находится. Все вокруг было одного-единственного цвета - белого. Белой была земля. Белым было солнце. Вокруг росли странные белые деревья. Казалось, даже воздух был белым. Взгляд утопал в белизне. Что-то белое кружилось в воздухе. Пятая взглянула в лицо Человеку и увидела, что оно тоже было белым - мертвенно-бледным в обрамлении белых волос и бороды. Человек был стар. Он смотрел на нее, одиноко лежащую в пожелтевшем от времени спичечном коробке и белая слеза, застывая, ползла по его щеке.
И тут она поняла. Ей предстояло спасти Человека. От холода. У его ног лежала небольшая охапка дров, но вокруг было, где взять еще. Странная белая земля вокруг была разрыта на манер воронки, внутри которой стоял Человек. В белом небе зеленой искрой догорала спасательная ракета. Вряд ли кто-нибудь заметит ее в такую метель, ее и отсюда почти не видать. А пламя костра можно поддерживать долго. На костре можно приготовить пищу. Подать огнем знак. Ее Судьба оказалась достойнее всех остальных. Как жалела она, что ее не видят сейчас сестры, особенно Третья, которая так радовалась, зажигая фейерверк. Ну что ж, безвестный подвиг остается подвигом.
Замерзшие, негнущиеся от холода пальцы неуверенно достали Пятую из коробка. Сжали. Чиркнули ею о коробок. Вылетевшая искра упала на приготовленные дрова.[/justify]
Бесценные мнения [2]
Пятница, 21 Марта 2003 г.
18:49 Покупка
Действие: покупка ваРеной колбасы.
Причина: простаивание горчиЦы в холодильнике.
состояние: острое
Причина: простаивание горчиЦы в холодильнике.
состояние: острое
Бесценные мнения [4]
17:42 Четвертая.
[justify]Третья не ошиблась - сестры ее в самом деле были вне себя от зависти и разве что не истлели. Действительно, не часто спичке достанется такая удачная и достойная Судьба - дать жизнь Праздничному Огню. Еще трудней стало теперь изощряться, придумывая себе более удачные Судьбы. Что лучшее может ожидать их? Как достойно послужить Человеку? Зажечь свечи у свадебного ложа? Спасти от гибели в лютый мороз? Немного найдется более удачных Судеб, чем у Третьей. Оставалось ждать и надеяться. Хорошо еще, что их Человек не курил. Что может еще быть банальнее и глупее для спички, чем сгореть под краем сигареты? Их прежний Человек жег их горстями, курил не меньше двадцати раз на день и они уже было тоже смирились с этой никчемной Судьбой, когда вдруг о них пятерых забыли. Им повезло.
- Извините, у Вас не найдется огонька? - услышали они приглушенный одеждой и коробком, но все равно отчетливо донесшийся вдруг вопрос, произнесенный незнакомым голосом и задрожали от внезапного страха и жалости к себе. Все их давно забытые страхи вновь проснулись в них.
- Найдется! - услышали они свой приговор, произнесенный их Человеком. Пальцы извлекли из кармана коробок. Открыли его. Спички, дрожа, зажмурились - кто? Унизительный и бессмысленный исход. Злая Судьба. Пальцы несколько секунд боролись с Четвертой, наконец крепко ухватили и вытащили на свет божий. Сейчас он казался Четвертой кромешной тьмой. Все вокруг было неправильно, нечестно, несправедливо. От охватившего е внезапно отчаяния она рванулась изо всех сил, крутнулась в пальцах Человека и, неожиданно освободившись, полетела вниз. Она не думала о том, что обрекает на свою Судьбу последнюю свою сестру. Не думала о том, что упав, будет долго лежать и гнить еще долгое время, будучи втоптанной в землю. Не думала о том, что ослушалась и не выполнила Волю Человека. Всем ее существом владела одна-единственная мысль - спастись.
Пальцы Человека подхватили ее у самой земли, и она в последний раз прокляла Судьбу. Последнее, что она увидела - стремительно приближающийся край коробка, который долгое время был ее домом.[/justify]
- Извините, у Вас не найдется огонька? - услышали они приглушенный одеждой и коробком, но все равно отчетливо донесшийся вдруг вопрос, произнесенный незнакомым голосом и задрожали от внезапного страха и жалости к себе. Все их давно забытые страхи вновь проснулись в них.
- Найдется! - услышали они свой приговор, произнесенный их Человеком. Пальцы извлекли из кармана коробок. Открыли его. Спички, дрожа, зажмурились - кто? Унизительный и бессмысленный исход. Злая Судьба. Пальцы несколько секунд боролись с Четвертой, наконец крепко ухватили и вытащили на свет божий. Сейчас он казался Четвертой кромешной тьмой. Все вокруг было неправильно, нечестно, несправедливо. От охватившего е внезапно отчаяния она рванулась изо всех сил, крутнулась в пальцах Человека и, неожиданно освободившись, полетела вниз. Она не думала о том, что обрекает на свою Судьбу последнюю свою сестру. Не думала о том, что упав, будет долго лежать и гнить еще долгое время, будучи втоптанной в землю. Не думала о том, что ослушалась и не выполнила Волю Человека. Всем ее существом владела одна-единственная мысль - спастись.
Пальцы Человека подхватили ее у самой земли, и она в последний раз прокляла Судьбу. Последнее, что она увидела - стремительно приближающийся край коробка, который долгое время был ее домом.[/justify]
Бесценные мнения [7]
10:15 С Днем Поэзии
Поздравляю всех!
Песнь о песне - как подарок!
В теле печатном слова
Плачет пленная песня -
Режет бумажные стены
Взгляд!
Никто не услышит зова.
Тихо, пусто и тесно.
Лишь автор этому плену
Рад.
Давится песня пылью.
Глухие критики сыты,
Плюют их утробы-души
Желчь!
Тетради легкие крылья
Любому камню открыты.
Не можешь лететь - не лучше ль
Лечь?
Глаза прочитают песню
Аккорды найдут пальцы
И голос вплетет в звук слова
Душу!
И сотни сердец вместе -
Как пара в простом танце -
Ее возродят снова
Слушай!
Песнь о песне - как подарок!
В теле печатном слова
Плачет пленная песня -
Режет бумажные стены
Взгляд!
Никто не услышит зова.
Тихо, пусто и тесно.
Лишь автор этому плену
Рад.
Давится песня пылью.
Глухие критики сыты,
Плюют их утробы-души
Желчь!
Тетради легкие крылья
Любому камню открыты.
Не можешь лететь - не лучше ль
Лечь?
Глаза прочитают песню
Аккорды найдут пальцы
И голос вплетет в звук слова
Душу!
И сотни сердец вместе -
Как пара в простом танце -
Ее возродят снова
Слушай!
Группы: [ Тексты ]
Бесценные мнения [11]
09:31 Третья
[justify]Память о Второй истлела, но не у ее сестер. Оставшись втроем, они долго и непрерывно обсуждали ее Судьбу. На этот раз мнения разделились, причем достаточно кардинально. Стенки коробка дрожали, когда спички бросались на них, не в силах доказать друг другу истинность своей оценки и бессмысленность и явную ошибочность мнения сестер. Спор плавно переходил в жаркие монологи, и каждая из них слушала уже только себя.
Одна считала, что Вторая совершила Преступление - лишила Человека крова. Пусть не этого Человека, пусть не по своей воле, но - лишила! «Нет ей прощенья, - бормотала она сквозь молитвы, понятные ей одной, - нет и не будет ей прощенья ныне и присно и во веки веков! Гореть ей в Преисподней». О Преисподней, кстати, сестры имели кое-какое понятие, во всяком случае, достоверно знали, что головы их сродни Земле Ада. И, спасая душу сестры, а заодно, на всякий случай и свою, молилась своим огненным богам настолько жарко, что в тесном коробке стали угрожающе потрескивать невидимые искры, и стал ощутимо нагреваться воздух.
Другая считала, что от сестры ничего не зависело. «Человек вершил свою волю», - говорила она. «Он мог отправится странствовать и этот дом казался ему клеткой, надоев ему и Человек, сжигая дом, освобождал себя. Дом мог быть обречен на слом и Человек освободил его от позорной гибели под ножом бульдозера. Да мало ли что! Так ли мы хорошо знаем Человеков, чтобы судить о них?!»
Третья оказалась оптимисткой. Она свято верила в мудрость действий и чистоту помыслов Человека и с возмущением и гневом слушала сестер, обсуждавших Его. Человек был для нее всегда Прав. А что если этот поджог - жертвенное пламя, или чей-то погребальный костер, или своего рода обряд? Что если это - сигнал беды, зов о помощи тем, кто далеко? Что если многих нужно было согреть и не хватало простого костра? Она до такой степени была взвинчена неверными суждениями сестер, что не находила слов все это долгое время и, когда наконец ее торопливо повлекли из коробка дрожащие от нетерпения пальцы Человека, она с радостью отдалась в их власть.
Сказать, что она была ошеломлена увиденным, значит не сказать ничего. Если бы она имела дар речи, она обязательно его потеряла бы. Если бы она умела дышать, она задохнулась бы от восторга. Вокруг была ночь, но не темная, далеко не темная. Напротив, как раз темноте места почти не было, лишь далеко вверху, в небе темнота спорила со звездами, казавшимися слишком бледными на фоне окружающего Третью великолепия. Вокруг было светло как днем от множества искрящих, взрывающихся и мерцающих, невиданных ею доселе огней. Всеми цветами, какие только были во Вселенной, вокруг нее и ее Человека сверкали Радость и Веселье. Человеков было очень много, и все были веселы и счастливы, причудливые многоцветные отблески огней, танцуя на их лицах, делали их сказочными и таинственными. Ее Человек что-то держал в руке, и его лицо было похоже на лица остальных - такое же многоцветное и молодое.
И тут, за один миг до того, как свершилась ее Судьба, Третья поняла. И поняв, она задохнулась от счастья и восхищения, уверенная в том, что ее сестры, оставшиеся в пожелтевшем от времени коробке, видя ее триумф, истлели от зависти. Потому что воистину, мало, что может быть лучшим для спички, чем то, что приготовила ей ее Судьба - ею зажигали Праздничный Огонь!
Сгорая, Третья была самой счастливой спичкой в мире.[/justify]
Одна считала, что Вторая совершила Преступление - лишила Человека крова. Пусть не этого Человека, пусть не по своей воле, но - лишила! «Нет ей прощенья, - бормотала она сквозь молитвы, понятные ей одной, - нет и не будет ей прощенья ныне и присно и во веки веков! Гореть ей в Преисподней». О Преисподней, кстати, сестры имели кое-какое понятие, во всяком случае, достоверно знали, что головы их сродни Земле Ада. И, спасая душу сестры, а заодно, на всякий случай и свою, молилась своим огненным богам настолько жарко, что в тесном коробке стали угрожающе потрескивать невидимые искры, и стал ощутимо нагреваться воздух.
Другая считала, что от сестры ничего не зависело. «Человек вершил свою волю», - говорила она. «Он мог отправится странствовать и этот дом казался ему клеткой, надоев ему и Человек, сжигая дом, освобождал себя. Дом мог быть обречен на слом и Человек освободил его от позорной гибели под ножом бульдозера. Да мало ли что! Так ли мы хорошо знаем Человеков, чтобы судить о них?!»
Третья оказалась оптимисткой. Она свято верила в мудрость действий и чистоту помыслов Человека и с возмущением и гневом слушала сестер, обсуждавших Его. Человек был для нее всегда Прав. А что если этот поджог - жертвенное пламя, или чей-то погребальный костер, или своего рода обряд? Что если это - сигнал беды, зов о помощи тем, кто далеко? Что если многих нужно было согреть и не хватало простого костра? Она до такой степени была взвинчена неверными суждениями сестер, что не находила слов все это долгое время и, когда наконец ее торопливо повлекли из коробка дрожащие от нетерпения пальцы Человека, она с радостью отдалась в их власть.
Сказать, что она была ошеломлена увиденным, значит не сказать ничего. Если бы она имела дар речи, она обязательно его потеряла бы. Если бы она умела дышать, она задохнулась бы от восторга. Вокруг была ночь, но не темная, далеко не темная. Напротив, как раз темноте места почти не было, лишь далеко вверху, в небе темнота спорила со звездами, казавшимися слишком бледными на фоне окружающего Третью великолепия. Вокруг было светло как днем от множества искрящих, взрывающихся и мерцающих, невиданных ею доселе огней. Всеми цветами, какие только были во Вселенной, вокруг нее и ее Человека сверкали Радость и Веселье. Человеков было очень много, и все были веселы и счастливы, причудливые многоцветные отблески огней, танцуя на их лицах, делали их сказочными и таинственными. Ее Человек что-то держал в руке, и его лицо было похоже на лица остальных - такое же многоцветное и молодое.
И тут, за один миг до того, как свершилась ее Судьба, Третья поняла. И поняв, она задохнулась от счастья и восхищения, уверенная в том, что ее сестры, оставшиеся в пожелтевшем от времени коробке, видя ее триумф, истлели от зависти. Потому что воистину, мало, что может быть лучшим для спички, чем то, что приготовила ей ее Судьба - ею зажигали Праздничный Огонь!
Сгорая, Третья была самой счастливой спичкой в мире.[/justify]
Четверг, 20 Марта 2003 г.
18:45 Вторая
[justify]Оставшиеся в коробке спички недолго обсуждали судьбу Первой. Да и что тут обсуждать? Мнения сошлись – Первой досталась хорошая Судьба: она указала Человеку Путь. А был ли этот путь к приему у Ея Величества или к очередной пьянке, которыми так богаты жизни Человеков – неважно. Она указала Путь. Выполнила долг.
Стоит ли говорить, что отныне сестры Первой с нетерпением ожидали своих Судеб – какими они будут? Они наперебой придумывали себе подвиги, каждая видела свой прах заботливо похороненным в пожелтевшем от времени спичечном коробке на самой высокой вершине; в укромном, укрытом от самого Времени, ущелье; в волнах Великого Океана. Воображения хватало. Время шло.
Человек, казалось, вновь забыл про них. Дни сменялись ночами и наоборот, но сестры не видели этого. Они ждали, надеялись и отчаивались. Время шло.
Человек открыл коробок внезапно. Только что он занимался привычным посторонним делом, и ничто в его поведении не насторожило их внимание. Только что он бестолково двигался в одном пространстве взад-вперед, судя по звукам что-то ломал, рвал и метал, сто-то искал или прятал. И вот он остановился, вздохнул и открыл коробок.
Он стоял у входа в большую, прямо-таки огромную комнату, почти что зал, совсем недавно богато обставленный по последней моде (смешно, ну откуда спичкам знать о моде, тем более последней?). Но теперь этот зал выглядел так, будто в нем действительно все ломали, рвали и метали, сносили с мест, искали что-то жизненно необходимое или, по крайней мере, устроили гонки на бульдозерах. Если бы они имели обоняние, они почувствовали бы, что вокруг все резко и неприятно пахнет, а так они видели лишь, зал с закрытыми окнами, в котором повсюду царил разгром, да кое-где на полу блестели, переливаясь радужными разводами лужи, большие и не очень. Человек стоял у двери, глядя на все это и в глазах у него было какое-то странное смятение. Сестры вообще плохо разбирались в Человековых эмоциях, если те не выражали их в достаточно однозначных, зачастую резких выражениях, но в эту минуту они отчего-то почувствовали себя очень неуютно.
Человек, стоя у входа, окинул взгляд глазами, медленно достал из коробка Вторую и долго смотрел сквозь нее пустым взглядом. Мысли его были далеко. Потом, словно вдруг очнувшись, он резко зажег Вторую, подождал пару секунд, давая ей разгореться как следует и бросил в зал, в самый центр царящего в нем немыслимого разгрома.
Вспыхнуло так, словно взорвалась Сверхновая и гудящая волна огня, рванувшись от центра, заполнила собой весь зал. Пламя стало хозяином здесь в доли секунды, оно походило на хищного зверя, голодавшего несколько дней и наткнувшегося внезапно на забытый охотниками капкан с недавно угодившей в него жирной дичью. Сама память о Второй истлела в тот же миг.
В лицо Человеку пахнуло жаром. Он захлопнул дверь и, спрятав коробок, пошел прочь.[/justify]
Стоит ли говорить, что отныне сестры Первой с нетерпением ожидали своих Судеб – какими они будут? Они наперебой придумывали себе подвиги, каждая видела свой прах заботливо похороненным в пожелтевшем от времени спичечном коробке на самой высокой вершине; в укромном, укрытом от самого Времени, ущелье; в волнах Великого Океана. Воображения хватало. Время шло.
Человек, казалось, вновь забыл про них. Дни сменялись ночами и наоборот, но сестры не видели этого. Они ждали, надеялись и отчаивались. Время шло.
Человек открыл коробок внезапно. Только что он занимался привычным посторонним делом, и ничто в его поведении не насторожило их внимание. Только что он бестолково двигался в одном пространстве взад-вперед, судя по звукам что-то ломал, рвал и метал, сто-то искал или прятал. И вот он остановился, вздохнул и открыл коробок.
Он стоял у входа в большую, прямо-таки огромную комнату, почти что зал, совсем недавно богато обставленный по последней моде (смешно, ну откуда спичкам знать о моде, тем более последней?). Но теперь этот зал выглядел так, будто в нем действительно все ломали, рвали и метали, сносили с мест, искали что-то жизненно необходимое или, по крайней мере, устроили гонки на бульдозерах. Если бы они имели обоняние, они почувствовали бы, что вокруг все резко и неприятно пахнет, а так они видели лишь, зал с закрытыми окнами, в котором повсюду царил разгром, да кое-где на полу блестели, переливаясь радужными разводами лужи, большие и не очень. Человек стоял у двери, глядя на все это и в глазах у него было какое-то странное смятение. Сестры вообще плохо разбирались в Человековых эмоциях, если те не выражали их в достаточно однозначных, зачастую резких выражениях, но в эту минуту они отчего-то почувствовали себя очень неуютно.
Человек, стоя у входа, окинул взгляд глазами, медленно достал из коробка Вторую и долго смотрел сквозь нее пустым взглядом. Мысли его были далеко. Потом, словно вдруг очнувшись, он резко зажег Вторую, подождал пару секунд, давая ей разгореться как следует и бросил в зал, в самый центр царящего в нем немыслимого разгрома.
Вспыхнуло так, словно взорвалась Сверхновая и гудящая волна огня, рванувшись от центра, заполнила собой весь зал. Пламя стало хозяином здесь в доли секунды, оно походило на хищного зверя, голодавшего несколько дней и наткнувшегося внезапно на забытый охотниками капкан с недавно угодившей в него жирной дичью. Сама память о Второй истлела в тот же миг.
В лицо Человеку пахнуло жаром. Он захлопнул дверь и, спрятав коробок, пошел прочь.[/justify]
Мне 47 я выполз из тьмы...
[Print]
Димка