Как то читал, что если бежать под дождем, то намокаешь на 10% меньше. Ученые посчитали.
Думал думал, по моему, ерунда.
Хотя смоделировать подобную ситуацию, вроде нетрудно.

Чего в Москве нет, так это нормальной минеральной воды. В частности - Славяновской. Хотя может она и есть где то. Как то ночью бегал по центру Москвы (Китай-города окрестности) в поисках минеральной воды. Ага - щас. Купил газированную воду в итоге со вкусом яблока. Какая гадость оказалась!

Другое дело у нас - в любом ларьке ассортимент.

А ведь пару лет назад я минералку и на дух не переносил. А теперь понял, кто настоящий друг в похмелье. Ну и не только в похмелье.

Никакого смысла в дневниках нет. В этом я убеждаюсь, читая дневники камрадов. В, принципе, и в этой записи смысл отсутствует.

После переезда, оставив магнитофон Sony брату (читай усилитель+колонки для компьютера) я остался было один на один с пластмассовыми уродцами Genius. Слушать их было невыносимо.
Полез по сараям и вынул на свет пару деревянных колонок от проигрывателя пластинок, который сам был уже давно убит и разобран для утешения моего детского любопытства. Колонки выжили, понеся некоторые потери (погнуты купола высокочастотных пищалок, может где даже подорваны, но на средней мощности дребезга нет).
Усилителя не было. Правда практическими методами доказал, что колонки могут работать от усилителся, встроенного в компьютерные пластиковые уродцы Genius, но это было неправильно. Не по мужски.
Вспомнил, что у нового родственника на чердаке пылится усилитель Электроника U101.
Усилитель изъял. Усилитель, как ни странно, был живой.
Спаял провода от колонок к усилителю, перепаял провода от компьютера к усилителю.
Включил. Звук по объему и мощи явно был лучше чем с колонками от магнитофона, оставленного брату (кстати, неплохого для магнитофона все таки).
При просмотре фильмов, а для тестирования использовались "Две башни" и "Идентификация Борна" соседи по квартире поразились стереоэффектам и глубине и мощи баса. Особенно в батальных сценах. Также соседей поразила чистота звука при прослушивания музыки. Особенно тяжелой.
При явном прогрессе в качестве звука я остался недоволен. Басы были недостаточно глубокими и довольно невнятными. Средние частоты немного проваливались.
Через два дня усилитель начал попукивать. Потом исчез левый канал, а правый стал попукивать в два раза жизнерадостней, показывая индикаторами, что источник попукивания он получает прямо из космоса.
За это он был отнесен в мастерскую, где его приговорили сначала к полной смене начинки (проще поставить внутрь усилитель на микросхемах). Но потом решилил попробовать сначала починить. Вскрытие показало также огромную засиженность тараканами-аудиофилами внутренностей устройства. А ихнии какашки, если кто не знает, обладают электропроводностью.
В ожидании ремонта усилителя я задумался о ремонте колонок. Сначала, по простоте душевной, решил поменять динамики и пищалки.
Так как я уже давно наобум ничего не делаю, полез в интернет за информацией.
Прочел три форума полностью, голова распухла от информации. Понял, что замена динамиков это не просто. Заодно с заменой надо герметизировать корпус колонок (у старых она нарушается в 90%). Потом надо подобрать динамики. Потом переделать частотные фильтры внутри колонок. Потом надо усовершенствовать сами динамики. Потом надо усовершенствовать внутренность колонок. Потом надо колонки отделать ценными породами дерева. Потом поставить на шипы. Потом надо доработать усилитель.
Порадовавшись возрочшему качеству звука, колонки надо все таки выкинуть, ибо колонки внутренним объемом <100 литров никак не могут дать качественного звучания и купить нормальные колонки. Как минимум S90 (24кг каждая) а лучше 75AC-065(42кг каждая). Так как к таким колонкам наш усилитель не подходит, то его тоже надо выкинуть, и купить либо Бриг либо Прибой Ватт на 200.
Недолго порадовавшись улучшению звука, все таки придется заняться доработкой и этих колонок а затем, как вы догадались, и усилителя.

И это все только с учетом отечественной техники. А если еще и импортную учитывать...

Так что в ожидании отремонтированного усилителя подыскиваю себе колонки.. Почему то мне кажется, что это будут колонки большие, трехполосные и деревянные. Может быть S90. Видимо потом придется сменить усилитель. А S90, без доработки, если помните не принесет владельцу должного чувста удовлетворения..

мораль: нефиг искать на свою задниц ума по форумам. От него, только проблемы.


Ссылки по теме:
Поклоники русского хай-фая http://ussrhi-fi.ru/index.htm
Конференция на IXBT, где есть раздел по акустике. Там воюют поклоники русского хай-фая и буржуйского как хай-фая так и не хай-фая. http://ixbt.com
S-90

Виктор Петрович сидел на завалинке и пускал дым от сигареты в вечернее небо, красиво разукрашенное разноцветными дымами химического завода по переработке ядерного топлива. Такой красивый закат редко выпадал сейчас, в летнюю жару. Обычно небо было затянуто смогом от мегаполиса, на окраине которого он жил. Коричневый овал солнечного диска, искрясь, отражался в лужах замерзшего аммиака, ветерок лениво шевелил колючками сирени, посаженной еще дедом, и даже неизвестно откуда залетевший дятел радовал слух переливами глухого карканья…

Созерцание природы прервала его любимая собака – старая пятилапая сука Лариска, скребущая передним копытом по ноге хозяина. Виктор Петрович гордился своей собакой, родившейся всего с пятью конечностями, да еще и такими красивыми. Ему даже предлагали поменять ее на кота, который, якобы, ловил радиоактивных крыс. Но он, с негодованием, отказался. Виктор Петрович потрепал ее по лысой шее, и она ощерилась в ухмылке, блестя титановыми коронками. Сзади, в доме, что есть духу орали дети, супруга истошно визжала на них, лупя, судя по всему, по спинам половником, и этот теплый семейный быт согревал сердце отца семейства своим домашним теплом.

Вернувшись на Землю, Виктор Петрович женился, устав от поисков, на женщине строгой, но работящей. Кроме того, он ценил ее за то, что она была хорошей хозяйкой, и раз, а то и два в месяц убиралась по дому. Были у нее и другие заслуги, за которые ее боялись и уважали соседки, а также любящий муж. И все было бы совсем хорошо в доме Виктора Петровича, но вот только иногда, под вечер, накатывала на него дикая глухая тоска по родственному существу, который понимал бы его с полуслова, делился бы с ним радостями и бедами, с которым он мог бы обмениваться своими переживаниями и беседовать на литературные темы.

А глубокой ночью, во сне, Виктор Петрович дрыгал ногами, пугая супругу, и снилось ему, что месит он на далекой планете в окружении многочисленных членов семьи и почтенного Уугра родовой навоз, а из соседнего кокона завистливо наблюдает за ними семья Уулей. И такое щемящее чувство счастья и безмятежности накатывали тогда на Виктора Петровича, такое душевное спокойствие, что даже вопли разъяренной супруги, разбуженной сотрясанием кровати, не могли его разбудить.

Люблю я ехидные комментарии оставлять в чужих дневниках. Просто настроение улучшается неимоверно. Довольный как слон сижу
Правда ехидничаю, как мне кажется, только в откровенно заслуживших записях. Но без злобы - в шутку. Но если найду, к чему придраться - то довольный как слон.

Неловкую паузу, возникшую после вопроса о здоровье родителей Виктора Петровича, Уугр заполнил пространным рассказом об урожаях на полях своей семьи, о многочисленных дождях, которые так положительно влияют на численность личинок и поголовье членистоногих – главных деликатесах на обеденном столе. Виктор Петрович, внимательно выслушав слова собеседника, не преминул заметить, что личинки, это важный экономический фактор, довлеющий в геополитических отношениях сверхдержав его родины.

Польщенный, Уугр пустил ароматические флюиды, показывающие дружелюбные отношения к собеседнику.

Недалеко от беседующих представителей рас, коренным образом отличающихся друг от друга, Ууль наконец то осмелился высунуть головную часть тела на улицу. Его чувствительные рецепторы запаха подрагивали, улавливая микроскопические молекулы вещества. Ууль с удивлением заметил, что сигналы страха сменились сначала на удивление, а потом на интерес. Больше того, он уловил благосклонность и расположение! Ууль в недоумении потер переднюю пар ложноножек друг от друга. Однако врожденная трусость не позволила выйти за пределы родового кокона и выяснить ситуацию.

А Виктор Петрович рассказывал Углю о развитии литературы в постгалактический период развития земли. Он поведал о трансмодернистских литераторах, отвергающих протерролитературу, с горечью отозвался о падении нравов и возвышении низменных отношений, о культе сексуальных насыщений пищей, которые предрекал в двадцатом веке известный польский фантаст-филолог, об отрицании положительной гармонии и воспевании всеобщей энтропии на базе индивидуального эгоизма.

Уугль близко к сердцу принял переживания Виктора Петровича. Посочувствовав, он поведал в ответ о сокращении численности поголовья потомков его расы. Редкая семья насчитывала в своем составе детей четвертого поколения. Молодежь предпочитала селиться парами, предаваться порочному увлечению единственным членом семьи и предавала забвению создание потомства. Родовой навоз топтали только в семьях старой закалки, мораль падала и цивилизация шла к распадку. К тому же, сейчас (не то что в старые времена!) так тяжело найти достойного мужа. При упоминании об этом, Угль совсем расчувствовался и даже прекратил выделение глазной жидкости, которая обычно обильно орошала его глазные рецепторы, защищая их от высыхания. Виктор Петрович же, близко к сердцу принимая слова собеседника, наоборот, стыдливо всплакнул.

Утирая слезы, он поделился с Углем своей бедой. О том, что долгие годы он ищет по всей вселенной спутника жизни, который мог бы стать надежной опорой в семье. О своих душевных страданиях, о своем одиночестве и глухой тоске, которая заставляет выть его по ночам на чужую луну.

Уугль не мог даже и подумать, что существо может страдать так, как его уважаемый (с недавних пор) собеседник. Свои личные проблемы показались ему мелочными и постыдными, в сравнении с теми трудностями и душевными страданиями, которые тяготили его нового товарища. Не в силах сдерживать рыданий, он протянул свою среднюю пару конечностей в сторону Витора Петровича и тот упал, тоже рыдая, в его объятья.