терзание первое.
месяц назад у меня закончились кеды. я не люблю покупать новую обувь и не люблю кеды. но инвалид из меня никудышный, и нет на моём теле такого места, к которому можно было бы приложить справку о смертельной неизлечимой врождённой болячке. а потому два раза в неделю мне положено приводить в ужас преподавателей физ.воспитания сомнительными достижениями в беге трусцой, прихлопах и притопах. разумеется, без кедов в таком деле никак. наведавшись в культурную резервацию представителей малой родины, я за двестиписят рублей стала обладателем настоящей некитайской обуви "хонг-гонг". не то что бы я ратую за поддержку некитайского производителя, но в культурных местах отчего-то нынче продают исключительно скейтерские тапочки, в которых не то что прихлоп не сделать, но даже и не шагнуть без вероятности вылететь из них лицом на асфальт. был прецедент. но чёрт с ним, с прецедентом. хотя сейчас мне кажется, что уж лучше повторять его, чем искать сутки кряду простые человеческие шнурки (потому что нарядные белые некитайские шнурки оказались куда длиннее любой китайской лапши, и даже вешаться на них удобнее, чем использовать по назначению). сердечки, котятки, черепочки и прочая диавольская символика, но - поди ж ты! - ни одного обыкновенного плоского шнурка. с меня, конечно, станется подойти к ситуации конструктивно и пустить в ход бельевые верёвки и телефонные кабели, но спортивный интерес дороже.

терзание второе.
на днях компьютер подцепил какой-то националистический славянофильский вирус. работает он, как пунтосвичер (которого у меня нет): автоматически меняет раскладку, как только начинаешь писать белиберду латиницей, забыв перейти на русский. только в моём случае переводится всё подряд: тэги, хтмл-коды, смайлики, никнеймы пользователей и проч., и проч. хорошо, что арабские цифры прописью не заменяет. с другой стороны, было бы даже забавно. в общем же, ввиду сложившейся эпидемиологической ситуации в интернете, жду, когда, наконец, уже придумают презервативы для модемных кабелей, потому что воровать антивирусные программы у мировой общественности - это ж никакого терпения не напасёшься

терзание третье.
наш коммунальный зверинец сделал шаг от одной общественно-экономической формации к другой: уже неделю в коридоре висит и пугает мирян график уборки мест общего пользования.в чёрном списке есть и моё имя. аккурат со второго по восьмое марта. прощай сословная анархия, здравствуй уборка мест общего пользования. пойду, что ли, чайник почищу

звуки леса: вянут цветы, жухнет трава, мальчик чахоточный колет дрова...
состояние: к труду и обороне готова

первый поход в кино для нашего современника неизбежен и неотвратим, как первый подзатыльник за оставленный на заборе кусок новеньких парадно-выходных штанов. как сейчас помню, бульвар Капуцинов в моём случае начинался с задней стороны родного дома, на первом этаже, где помещение между детской и юношеской библиотеками сдавали то для детского хореографического кружка, то для склада под мясо-колбасные изделия, то под музыкальный класс (опять же, детский). и пока я, не ведая взрослых проблем, отсутствием слуха приводила в ужас преподавателей по музыке и хореографии, страна, не ведая детских проблем, отсутствием демократии приводила в ужас мировую общественность. но известные нам силы добра не дремали и в те времена: сначала они приятно удивили мировую общественность и начали поставлять демократию в нашу страну контрабандой,а затем приятно удивили преподавателей по хореографии и музыке и наслали на меня сначала ангину, потом скарлатину, а потом снова ангину. таким образом, к тому моменту, как я выздоровела, в стране уже было засилье демократии, а в многострадальном помещении между библиотеками - видеосалон, где с четырёх часов дня заводили видеомагнитофон, прогревали проектор и на растянутую по стене простыню проецировали дядек, не по-нашему размахивающих руками и ногами. на стульях, позаимствованных у обеих библиотек (и ещё одной, через дорогу) восседали местные индейцы, стоически терпящие июльскую южную жару ради приобщения к непонятному демократическому таинству. помню, как в середине таинства я громко и отчётливо (правда, не выговаривая букву "р") спросила у брата, как называется кино и когда можно домой. в общем, из зала меня выволокли до окончания сеанса. в следующий раз в кино я попала только через десять лет, но это уже совсем другая история.

до такого монументального ретроспективного припадка довёл непритязательного зрителя недавний поход в кино. в течение сеанса меня душили те самые два вопроса, из-за которых много лет назад однажды уже выволокли вон. иногда мне кажется, что демократию в нашу страну по-прежнему ввозят контрабандой: под шумок, торопливо и на ощупь. а чтобы в суете у неискушённых не возникло путаницы, кто что съел, на иных товарах ставят большие штампы, один из которых - "кино для умных". как показывает практика, такие фильмы отличаются от "кино для остальных" наличием субтитров, написанных без пунктуационных и грамматических ошибок. как показывает практика, это главное положительное отличие таких фильмов. нет, я не призываю строить баррикад и искоренять арт-хаус в зародыше, просто от восторженных возгласов обо всём, на чём есть одобрительный штамп, иногда закладывает уши.

звуки леса: кот храпит.
состояние: спать, пожалуй.

1. ещё чуть-чуть - и гарри поттер.
продолжая тему о неуравновешенности кармы и атрофии чакр. "кудах-тах-тах!" - смешивая язык людей племени ы с государственным русским, говорила я в начале прошлой осени мастеру курса о необходимых тонкостях погодных условий для съёмок режиссёрских зарисовок. что, мол, у ноябрьского неба свет другой. что, мол, люди в ноябре по улицам более чувственно ходят. что, мол, вы меня как художнег художнега понять должны. мастер курса кивал. кивал и понимал, что стоит перед ним не только многообещающий художнег, но и не менее многообещающий балбес, рождённый в под светом ленивой звезды. как сейчас помню, стоило мне тогда в ноябре схватиться за камеру, как реки и каналы, будто по волшебству, сковал лёд. видали мы это ваше волшебство, презрительно хмыкнула себе под нос я и принялась вынашивать дерзкий план по адаптации зарисовки к зимним условиям. а тем временем ноябрь адаптировался к декабрю, декабрь - к январю, а январь - к февралю. лёд в реках и каналах то таял, то не таял, отчего ходившие по нему толстые утки то и дело оскальзывались на тонких лужах и потешно шлёпались на бок. однажды мы с однокурсницей минут тридцать проторчали на мосту и интеллектуально хохотали, наблюдая эти утиные истории. и тут мой дерзкий план по адаптации зарисовки к зимним условиям, наконец, выносился! но, едва я взяла в руки камеру, как весь лёд, словно по волшебству, растаял. видали мы это ваше волшебство, презрительно хмыкнула я себе под нос и сняла про трамваи.
"кудах-тах-тах!" - уверяла я в начале этой осени мастера курса в том, что для съёмок мне жизненно необхдимы проливные дожди. так как влажный воздух, имрессионизьм и вообще, как художнег художнега... мастер курса кивал и старался отогнать от себя ощущение дежа-вю листами моей заявки, в которой чёрным по белому было написано совсем про другое кино. и пока я хваталась за камеру и снова отпускала её, и снова хваталась, и снова отпускала весь импрессионизьм засыпало первым снегом. а потом вторым. а потом третьим. продолжая по инерции хватать и отпускать камеру, я с чувством высшего фатализма наблюдала, как поверх снега мой импрессионизьм накрывается медным тазом. как по волшебству. но! видали мы ваше волшебство! в который раз презрительно скривилась я и тут же принялась за разработку зимней съёмочной кампании. а пока снег падал и падал, я малодушно снимала и снимала всё, что нужно снять в помещении. по сто раз одну сцену. и утки снова шлёпались на замёрзшей воде, и мы снова бессовестно хохотали. и как только план снежно-съёмочной кампании был разработан, а камера схвачена... правильно, весь снег растаял. и даже лёд ветром слизало. в середине зимы. как по волшебству. а видали мы ваше волшебство, по привычке подумала я вчера и вдруг обнаружила, что через неделю по случаю экзамена большое советское кино надо будет проецировать на не менее большой (и тоже, видимо, советский) экран.
а вы - видали это ихнее волшебство?

2. про фрейдизм.
ещё в раннем детстве, несмотря на обилие басурманских генов, у меня наблюдалась сильная склонность к низкопробной театральщине с библейским подтекстом. бывало, лежу среди ночи, шатаю молочный зуб и представляю, будто весь мир затопило. и я, как самый настоящий дед Мазай (ну, какой тут Иисус, когда мама врач, а папа неврач) рассекаю по водной глади и спасаю уцелевшее зверьё. утешаю, раздаю каждому плед и кофе, а потом заставляю горбатиться на себя всю оставшуюся жизнь.
а несколько дней назад сосед по квартире вернулся домой, как всегда, посреди ночи, румяный и пьяный. необычным было то, что вместо подозрительной женщины на этот раз он привёл с собой котёнка, которого купил за рупь около метро у гражданки, такой же пьяной и румяной, как он сам. как в такой ситуации могли дать осечку въевшиеся с молочно-зубного возраста установки? никак не могли. именно поэтому уже через двадцать минут кот был мыт, завернут в полотенце, кормлен и поен. теперь он скачет по комнате, как чёрт, дерётся, как пьяный матрос, тарахтит, как трактор, и ест, как конь. я смотрю на этого спящего злодея и думаю, что в детстве монтаж "успокаивание - порабощение" удавался мне куда лучше

3. случай из практики.
как выяснилось в п.2, мама у меня врач. так вот, когда вашего не в меру словоохотливого друга ещё не было в проекте, моя мама ещё только училась искусной премудрости получать копейки, спасая людей. однажды на лекции преподаватель рассказывал им случай из медицинской практики: как годовалый ребёнок проглотил иголку, пока родители выясняли отношения. родители выясняли отношения ещё два дня, а потом вдруг заметили, как из бока у ребёнка вылезла иголка. прямо из бока. через внутренние органы, через кожу в сопровождении соответствующих субстанций.
бывало, в процессе жизни наглотаешься разных несъедобных предметов, а потом, простукивая головой стены храма на предмет замурованных внутри секретов мироздания, чувствуешь, как всё, что не усвоилось организмом, иголками лезет через кожу. занятие крайне увлекательное, а потому очень быстро забываешь о том, что вопрос "почему мир несовершенен?" заданный пятьдесят раз, ещё не обеспечивает гарантированного ответа. в таких случаях я разу к сороковому, собрав волю в кулак, принудительно прослушиваю вторую часть композиции "последние деньки в раю". в особенно тяжёлых случаях делаю это дважды. а потом иду спать и на следующий день просыпаюсь с осознанием того, что до тех пор, пока люди будут жалеть себя, дети будут жрать иголки. и вообще, негоже всуе разбрасываться случаями из медицинской практики.

звуки леса: джонни маффин уехал из дублина на попутках три ночи, три дня!
состояние: волшебно %)

временами я веду себя, как дикое животное.
нет, не так.
большую часть времени я веду себя, как дикое животное. вот, например, когда в нашем зверинце демонстрируют какой-нибудь нетленный шедевр мирового синематографа, я люблю под конец вставать, загораживая своими телесами экран, и, не давая народу доспать, доесть или довкушать великие идеи и воплощения, поинтересоваться, можно ли уже выключать проектор или кто-то будет строить из себя умного и смотреть до конца титров. а ещё я пью чай прямо из заварника через носик. потому что не остывает и кружка не пачкается, и в неё потом можно смело наливать молоко. без опасений, что трое суток назад в ней был чай. или, допустим, сидеть в кинотеатре с таким бездонным картонным стаканом из макдака и в самые сакраментальные моменты действа вкрадчиво и с присвистом втягивать через соломинку остатки кока-колы. а потом чувствовать, как мысленно впиваются мне в горло зубками претендующие на интеллигентность граждане. и как отчаянно пытаются сосредоточится, не отвлекаясь на всяких кретинов с кока-колой, граждане, на интеллигентность не претендующие, но являющиеся таковыми. впрочем, таких меньшинство (отчасти потому, что их в принципе мало. но больше всё-таки из-за того, что даже интеллигентный гражданин в нашей стране всё чаще считает стрёмным сходить на что-нибудь, что имеет фабулярный сюжет и приличный бюджет. но о том, что интеллигентные люди в наше время тоже ведут себя, как животные, я напишу позже. а сейчас мне приспичило написать про себя, так что терпите). а ещё, как выяснилось недавно, я люблю воровать книги. время от времени. или, скажем, консервные ножи за семнадцать рублей из гипермаркета "лента". но это по чистой случайности. все два раза. так же приятно выйти на улицу первого января в девять часов утра и с глубинным эстетическим наслаждением, восходящим чуть ли не до экстаза, узреть мир после апокалипсиса. стоять посреди пустого и тихого проспекта и созерцать, как сухой холодный воздух, который почти нифига не ветер, еле волочёт по холодному белёсому асфальту вчерашние конфетти, остатки хлопушек и фейерверков. смотреть на всё это восхитительное безобразие и радоваться тому, что ты последний человек на земле. ну, за исключением вон той вот старушки с собачкой и внучкой и вон той дамочки с мешками в руках и под глазами. признаться, я не знаю, как так получается, потому что родители у меня, в принципе, приличные и приятные люди. по сути, у нас у всех родители приличные и риятные люди. а откуда берёмся такие вот мы - непонятно. не в смысле физиологии. в общем, вы поняли, что именно непонятно.
казалось бы, к чему весь этот затянутый монолог исповедального характера (с элементами экзистенциальности, заменяющими элементарную драматургию)? не то что бы в пять утра меня настигло простое человеческое предчувствие, что вот он, близится тот час, когда тебя возьмут в пионеры и надо бы признаться себе во всех особо тяжких, дабы повысить внутреннюю сознательность и прекратить концентрические движения по граблям. таких, как я, не берут ни в космонавты, ни в пионеры. (и правильно делают - ибо нефиг генофонд портить).
просто в пять утра, независимо от основного мыслительного потока и организма в целом, мне вдруг подумалось, что всякий раз, изображая из себя диких животных и выдавая это за взрослый ироничный цинизм, мы, насамом деле, просто стыдливо прикрываем свою неспособность, неумение и боязнь любить. в самом широком, не романтическом, смысле этого слова.

сомнительный моральный долг перед собой и человечеством выполнен. теперь можно коротко о фабулярном.
фильм "обитаемый остров" мне понравился. потому что режиссёр добился того, чего хотел, вложил деньги туда, куда нужно, получив в сухом остатке адекватный зрелищный фильм без летучей мыши с тапком в трагических грозовых небесах. а ещё хочу посмотреть, что получилось у Германа с "трудно быть богом". помнится, в отрочестве, о пятнадцати годах, прочитав последнюю строчку романа, неделю бегала по квартире с квадратными глазами, изводя домашних рвущимися наружу секретами мироздания. нет, я не буду сравнивать Германа со Стругацкими и с Бондарчуком. та ещё блажь. потому что оно хорошо в любом случае. потому что для кого-то финтастика - повод к наглядно-развлекательному, а для кого-то - к художественно-вдумчивому. и это не значит, что последнее лучше первого или наоборот. это хорошо в любом случае, потому что люди не должны быть одинаковыми, а кино должно быть разным.
всё, я спать

звуки леса: повоешь тут, когда спят кругом.
состояние: эз южэл.

нынешняя сессия просто не лезет ни в какие ворота.
я начинаю потреблять кофе в промышленных масштабах.
это всё, конечно, романтично и задорно, но почему-то хочется спать
завтра буду сымать большое советское кино



upd.
а ещё совершенно, совершенно отказываются отображаться смайлики и некоторые картинки в аттачменте.
служба поддержки хранит патриотическое партизанское молчание. может, кто уже справлялся с этой бедой?

звуки леса: бутылка кефира, полбатона!
состояние: весьма работоспособно

полночи просидеть с отсматриванием чернового материала и рисованием по нему раскадровки,
а под утро выяснить, что в результате отрисовано всего четыре с половиной минуты.
будь проклят тот день, когда я села за баранку этого бутерброда,
этого громоотвода
водопровода
этого мусорного бака
грёбаного кадиллака...
чёрт, увлеклаюсь

хотя, с другой стороны, может, в результате я постигну премудрости отображения трехмерного пространства на плоскости с последующим помещением в нём человеческих и иных тел. кто знает, кто знает. говорят, и зайца можно научить курить. и даже палка раз в год стреляет

престранное, однако, сочетание у органа, саксофона и кларнета. орган вообще странная штука. и дело даже не в том, что сидит он у меня за последние полгода, по меньшей мере, в печёнках. то есть, с одной стороны, моим щенячьим амбициям претит пафос инструмента-оркестра, для управления которым помимо музыканта смертельно необходим ассистент, который должен доброй феей виться вокруг исполнителя, переворачивая ноты и переключая регистры. а с другой стороны... однажды мою невежественную персону учебный процесс занёс в самый вовнутрь органа, где под чутким руководством органного дедушки, раздававшего указания и справки на отменном старосоветском с лёгким прибалтийским акцентом, мы с однокурсником исползали трёхэтажный инструмент вдоль и поперёк. от подвала с моторчиком, через огромные мехи и вверх, где сто тыщ труб самого разного калибра звучат в таком диапазоне, что стразу становится как-то совестно за всю современную музыку. особенно, когда звучание это слышишь внутри самого органа. мой вопиюще немузыкальный слух не позволяет моей голове уразуметь, как можно сконструировать, собрать и настроить такую махину. нет, не столько акустический вопрос смущает мой мозг, сколько человеческий.
так вот, пока с одной стороны меня подзуживал скепсис, а с другой снедало смущение, концерт шёл, камера жужжала и курсанты в ложах боролись со сном, кашлем и звуком на мобильниках, в просветах бодрствования уклоняясь от смертоносных взглядов несгибаемых и страстных старушек, теребящих в руках изящные беретки позапрошлого века. зрительский зал существовал в установленном раз и навсегда распорядке. музыка жила по созданным раз и навсегода нотам. а на меня (в просветах бодрстоввания, как и у выше обозначенных юных бойцов) отчего-то свалиллось неведомое ранее ощущение размеренности. буто некий пытливый хирург антинаучного интереса ради вынул из грудной клетки сердце и вместо него установил метроном.
странная всё-таки вещь этот ваш орган.

пс.
а Мессиана я все равно не люблю и любить не буду. это моё заднее слово.

как плюнуть в душу художнику? художнику в душу плюнуть легко. третьего дня захожу, значит, в лавку художника и требовательным голосом заявляю, чтобы мне простых карандашей дали. и чтоб побольше и подешевле. субтильная барышня по ту сторону прилавка трепетно вопрошает, какой мягкости графита возжелает покупатель. на что я просто и честно отвечаю, что мне, мол, фиолетово, т.к. карандаши крысе зубы точить. на что девица посмотрела на меня не то что бы презрительно, как смотрят на врагов народа, но что-то от великоправедного гнева в ней было. на секунду мне даже показалось, что щас гражданка пойдет святых вон вынесет и приступит к кровавой расправе над неверными. однако до членовредительства так и не дошло: хоть и с крайне оскорблённым видом, но карандаши мне отпустили. правда, как оказалось впоследствии, девица выразила свой протест тем, что карандаши оказались лакированными и к еде непригодными.
а сегодня утром мне принесли штук писят маленьких карандашиков из икеи. как раз таких, как нужно: не полированных, не крашеных. весь день в университете был потрачен исключительно на строительство избушек, колодцев, мостиков, частоколов и башенок. вот уж если б в детстве наиграться не дали, я понимаю... интересно, крысе в конечном счёте хоть один карандаш достанется или я так и буду в Кижи играться, пока все карандаши по штуке не растеряю?

давеча в метро вызвало во мне немалое смущение ретрофутуристическое полотно с пасторальными мотивами. влетаю я, значит, в вагон с книгой в зубах, предвкушая двадцатиминутное балансирование между посторонним телом и поручнем, а в вагоне плохо проснувшиеся и не до конца позавтракавшие сограждане все как один предаются читательским утехам. в голове тут же мелькает строчка о том, что у иных в кармане Сартр, а у прочих в лучшем случае пятак. а следом за строчкой понимание того, что даже БорисБорисыч иногда ошибается. я не знаю, как у моих утренних собратьев по транспорту с финансовым положением, но с Сартром всё было просто отлично. ибо впервые мне довелось наблюдать в одном вагоне Ницше, Ремарка, Гоголя, Евтушенко, Цвейга, того самого Сартра (не в живую, а в печатном, разумеется, варианте) и при всём этом - ни одной гражданки Марининой, ни одного талмуда по гламуру, здоровью, домоводству или крестикам-ноликам. на миг у меня сложилось впечатление, будто всё библиотечное и филологическое отделение какого-нибудь университета организованно и дружно едет куда-нибудь сдавать госы... потом мне вспомнилось, как в позапрошлом семестре нам для улучшения речи посоветовали читать вслух и мне приспичило внять наставлению прямо посреди вагона, а в руках у меня был Хармс... потом мне начало вспоминаться что-то ещё, но в голове промелькнула мысль, что стоять при таких обстоятельствах с книгой в зубах неприлично, и мне ничего не оставалось, кроме как поспешно вынуть оную изо рта и присоединиться к престранной читающей компании.
а у вас как с добрым утром?