Кровавая история (окончание)



- Так,- сказал авиатор и посмотрел на часы, - пять утра… Надо ускориться, мужики, через час пассажиры начнут просыпаться и чаю просить, а мы тут…
- Ну давай, ускоряйся, - пробурчал Гена, - у тебя синяков меньше.
- Нет вопросов, - ответил авиатор, шагнул к гусю и в считанные мгновения завернул последнему шею так, что она стала похожа на шнек от мясорубки. Голова гуся поникла, глаза закрылись.
- Вот как с ними надо, салаги, - это он нам с Генкой, - инженерная мысль она всегда побеждает…
С этими словами он отпустил гусиную шею. И тут мы впервые услышали, знакомое еще из детской игры «Гуси-Лебеди», га-га-га… Шея раскрутилась, гусь поднял голову, раскрыл клюв и заорал так, что… В общем пассажиры в нашем вагоне начали просыпаться задолго до намеченного инженером времени. Чтобы не делиться гусем еще и с пассажирами, мы закрыли тамбур со стороны вагона и стали думать. Думали мы недолго. Потом по очереди крутили шею несчастной птице, каждый раз удивляясь живучести и громогласности этого божьего творенья. - - Га-га-га, - орал гусь.
- Твою мать, - отзывались мы.
А в дверь ломились пассажиры с вопросом «что случилось?»
После надцатой попытки свернуть гусю шею, инженер с угрожающим видом достал из кармана складной нож, осмотрев который, мы все же решили не длить пытки, пиля ножиком пресловутую птичью шею… Чай не в гестапо. Что-то надо было делать, причем на решение было очень мало времени…
И мы нашли это решение.
Нервных просят удалиться.
Удалились?
Остальных прошу все-таки понять… уж очень нам хотелось кушать…
Мы с Генкой взяли тело спеленатого гуся, а авиатор, зажав мертвой хваткой гусиную голову ступил на межвагонную площадку… По его сигналу, безжалостный я, свободной от гусиного тела рукой, захлопнул тяжелую дверь тамбура. Врачу Гильотену такое не снилось…
Потом мы с авиатором долго отмывали тамбур от гусиной крови, а Гена, в нарушение всех норм техники безопасности, сидел у открытой двери вагона и ощипывал злосчастного гуся, бурча себе под нос страшные клятвы не есть птичьего мяса никогда в жизни.
И это еще не конец. Все кулинары мира не смогли бы приготовить гуся в вагонных условиях, но наши умы, уже натренированные в способах птичьих убийств, такую простую задачу взяли с легкостью. Предложение снести тушку к ресторанникам мы отмели из чисто корыстных побуждений. Мы решили гуся сварить в титане… в том самом, в котором обычно кипятят воду для чая. Гусь, даже разрезанный оказался слишком большим и в титан не лез. Тогда мы воззвали к совести авиатора и, как итог, чай в тот день не пили пассажиры двух вагонов. Варили мы птицу более двадцати четырех часов, периодически подливая воду. Даже после этой процедуры гусь не сдался, он был жесткий и горчил. Тем не менее, вспомнив, что горячее сырым не бывает, мы его съели. Втроем. Но было это уже по пути из Новосибирска, где-то в Зауралье.
Всю дорогу до Киева мы маялись желудочными болями, а пассажиры, нет, чтоб пожалеть нас с Генкой, все время жаловались на качество чая – «он у вас какой-то жирный и пахнет…»
- Зажрались, - говорил им Гена, - Не голодали вы…
Всякое было в жизни с той поры, а вот гусятину я не люблю по сей день. Даже не ворованную.