Мне плохо.
Грустно, тоскливо, одиноко.
Говорят, это просто – протянуть руку, коснуться, почувствовать тепло. Говорят, это просто – улыбнуться, заговорить, подружиться. Говорят, это просто – жить и радоваться тому, что живешь.
Врут.
Солнечно, ярко. Весна. Деревья почти все отцвели, только магнолия у входа во двор еще усыпана пенными кружевами лепестков, и земля вокруг нее покрыта бело-розовым узором. Город укутан зеленью, пропитан густым ароматом. Ветер пахнет волнами и скошенной травой.
Глаз прохожих не видно за солнечными очками. Хочешь заглянуть в душу, а видишь лишь собственное отражение: взъерошенные, по-мальчишески короткие волосы, нос с горбинкой, губы с опущенными вниз уголками и две черные дыры вместо глаз.
Говорят, что все будет хорошо. Говорят, что нужно не сдаваться. Говорят, что я ни в чем не виновата.
Врут, конечно.
На столе – измятые листы с заметками на полях, открытые на середине блокноты, зарисовки на обрывках каких-то бумаг. В каждом слове – боль, страх, ненависть. Все, что осталось от настоящей жизни – вот эта весна за прозрачным стеклом.
Сколько не спрашивай "Любовь это или нет?", никто не ответит. Никто не может ответить. Даже ты. Тем более ты. Вместо ответа – его глаза, взгляд в упор, жесткие нежные пальцы, запах сигарет да бьющееся в груди тепло. Совсем чуть-чуть тепла.
Господи, как больно.
Он говорит, я должна верить в себя. Он говорит, я должна найти в себе положительные качества. Он говорит, я должна больше о себе заботиться.
Я никому ничего не должна!
Пальцы сжимают нож с узким острым лезвием. С таким же успехом они могли бы сжимать край ограждения на крыше, или тяжелый метал пистолета, или пластмассовую баночку с таблетками. Главное, чтобы не больно.
Я не боюсь боли. Зачем? Ведь все равно.
Прямо напротив моего окна – старое дерево. Светлая пятнистая кора, ветви окутаны облаком нежной, совсем молодой листвы. Где-то в кроне прячутся от дневной жары птицы. На скамеечке в тени сидят, обсуждая происшествия дня, добродушные старушки.
Экран компьютера бьет в глаза ядовито-зелеными буквами с черного фона. Спавшее до сего момента любопытство приподнимает пушистую голову и смотрит с моего лица прищуренными глазами, мерцающими точно у кошки в темноте. Курсор задумчиво бродит из стороны в строну, перескакивает на другую страницу и натыкается, наконец, на волшебное "завести свой онлайновый дневник".
А почему бы и нет?

Год. Триста шестьдесят шесть дней. Как забавно. Сначала – просто сборник рассказов. Потом – кладбище идей. Сейчас – привычка, способ хорошо провести свободное время, место для исповеди.
Вдохновения нет и быть не может, ведь – все хорошо, настолько хорошо, что даже мечтать не о чем. Вместо боли – воспоминание о ней. Вместо страха – спокойная уверенность в спокойном будущем. Вместо ненависти – не-любовь. Грусти не видно за прилипшей к лицу улыбкой. Тоска – аккуратно отмеренными порциями, перед сном, по пять минут в день. Одиночества тоже больше нет.
Есть – ставший привычным, удивительно красивый город, пара друзей, полдюжины приятелей, несколько десятков знакомых и любовь всей моей жизни в одном экземпляре. Есть – почти счастье. Но я ведь ни в чем не виновата, верно?

Мне хорошо.
С Днем рождения, дорогой Дневник!