...он шёл по тёмной, безлюдной улице... он шёл, прислушиваясь к каждому шороху, поминутно оглядываясь, думая то о Макарове в кармане куртке, то об ампуле, вшитой в воротник.
...а глубоко под ним, под метрами земли и бетона, тянулись черные провода. Тянулись туда же, куда он направлялся.
...он свернул в подворотню. Достал пистолет, проверил патроны. Прислонился к стене и мысленно досчитал до ста. Нет, хвоста, кажется, не было.
...а глубоко под ним черные провода гудели от напряжения.
...он подошёл к двери. Постоял, послушал. Нет, никого. Он постучал в дверь - три быстрых удара, один короткий. Дверь приоткрылась.
...в нескольких сантиметрах под ним тянулись провода. Он знал, где они выйдут наружу. И с этой тайной он был готов умереть.
...внутри был полумрак.
-Принёс?
-Принёс.
-Тогда читай.
-Даблв вэ. Дабл вэ. - он поднёс бумажку к самым глазам - только так можно было хоть что-нибудь рассмотреть. - Дабл вэ. Дабл вэ. Да, четыре. Так, дальше... точка...
Прямо перед ними стоял монитор, еле-еле освещающий комнату. Под столом, предусмотрительно подсоединенный к взрывному устройсту, покоился замаскированный системный блок. Черные провода соединяли его с розеткой в стене.
На мониторе горел Подпольный Интернет.

...в дверь властно постучали.

Посвящается всем авторам данного текста

Он шел по длинному коридору, погруженный в свои мысли. Коридор медленно качался вправо-влево, но он уже давно этого не замечал.

"Эх, уже и апрель к концу подходит. Блииииииин. Это уже второй... третий... черт! Короче, много месяцев прошло!
Мог ли я раньше подумать, что мне будет все равно, что со мной произойдет? Что, блин, буду все успевать, но счастья это не принесет, что счастья нет, а смерть... эх!"
Вздохнув, он подошел к иллюминатору и посмотрел в небо. Небо было все также безнадежно затянуто облачностью.
"Хочу... хочу, чтобы меня будило солнце, а не будильник-петух. Это было бы очень-очень мило. Правда, я ещё подремал бы с часик, но всё равно счастье, счастье-то осталось!
Очень хочется... ладно, на самом деле, пусть не солнца, пусть дождя. Точнее, пусть даже ливня. Пусть даже с этими осточертелыми свинцово-фиолетовыми тучами, сверканиями молний и грохотом небес. Главное - бегать под ними по суше и вспомнить это выражение лица - улыбку.
Вспомню ли я когда-нибудь эту жизнь на корабле как страшный сон или дальше - хуже? А ведь кое-кто мне кое-что обещал. И уже довольно давно."
Он посмотрел в потолок. После этого он отвлекся от своих мыслей и огляделся. Вокруг тянулись клетки с разными животными. Звери испугано смотрели на него.

-А кого бы я убил, кошку или обезъяну? - пробормотал он зловеще, мельком взглянув на зверей. Клетки начали вибрировать от дрожи животных. Где-то в отдалении затрубил слон.

-Что, не нравится? - внезапно взорвался он. - Что, вы недовольны? Я тут ишачу, а вы на всем готовом, и еще недовольны?

Помещение начало качаться еще сильнее - животные вошли в резонанс своей дрожью.

Он бросился к ближайшей клетке, и начал вылавливать в ней голубя.
-А не хочется улететь, далеко-далеко? - кричал он. - Сделать кружок-другой над этим чертовым судном, а потом взять курс, скажем, на северо-восток и лететь-лететь-лететь? Нет?
Голубь жалобно кричал и махал крыльями.
Наконец голубь был пойман и Ной торжествующе распрямился.
-А придется! Вам, чтобы понять, как прекрасно внутри, нужно надолго остаться снаружи, неблагодарные твари! - завизжал он, подбегая к иллюминатору.
-И попробуй только вернуться, - зло сказал он, выбрасывая птицу под дождь.
Ной оглядел притихших зверей.
-По крайней мере, с пустым клювом, - вдруг добавил он с непонятно откуда взявшейся надеждой.
Небо пронзила молния.

Пламя свечи мирно покачивалось.
Перо скрипело по бумаге, отбрасывая длинную дрожащую тень.
"Очень хочется... ладно, пусть дождя.
Точнее, пусть даже ливня.
Пусть даже с этими осточертелыми свинцово-фиолетовыми тучами, сверканиями молний и грохотом небес.
Главное - бегать под ними по суше и вспомнить это выражение лица - улыбку"

-В пору вешаться или выпускать голубей, - пробормотал Ной, откладывая перо.
За стеной мирно плескались волны.

(непосредственную музу предлагается угадать).

-Восьмое марта - хороший праздник. Даже когда ты семиногий двухмозговый гермафродит, - размышлял Шэфуэнхран-Фэ, дожидаясь результатов проверки Марса.

PS. С праздничком!

Актер Филипп Леонидович, по социотипу Гамлет, сидел в своей гримерке, одной рукой потирая синяки, а другой смазывая с лица остатки грима. Спина, ноги, руки - все болело.
За окном в унисон гудели сирены милицейская и скорой помощи.
По гримерке взад и вперед нервно расхаживал режиссер, драматург, Архантий Бониславович.
-Сколько, ну сколько раз, - снова завел волынку великий режиссер - я говорил тебе - не надо, не надо, когда в тебя кидают гнилыми помидорами, кидаться в ответ реквизитом!

Однажды отец очень темпераментного мальчика хвастался, что именно из-за него у буржуев проблемы с экономикой, хвастался своей знакомой.
Знакомая рассеяно кивала, а когда вошел мальчик с гвоздями в голове, она сказала "Очень мило, какая славная подушечка для иголок".

Да, вы совершенно правы, со зрением у нее было плохо.