Это нельзя описать словами. Да, я, Рика Крайн, жива, а пулеметчик Ганс мертв. Солдатская мечта - просто один выстрел в голову, не успеть понять, не мучиться, просто умереть. Уйти. Исчезнуть.
Пусто.
Меня больше не интересует то, что творится вокруг. Смотрю и не вижу… Это больше меня не касается. Мне даже не интересно.
Одеваю хайратник. Вместе с медиком, которая должна, но не может лежать на месте ранения, уходим к палаткам, за линию огня...
Это невозможно описать.
Мой персонаж умер. Реально. Впервые. Раньше меня не убивали. Если и была смерть, это не был персонаж, а так… роль на игре. Он не жил, он существовал в куске моего сознания...
Страшно.
Жутко.
Пусто.
Это настолько реально, что я даже не противлюсь смерти. Хоть и имею право. По правилам при попадании в голову решение о последствиях выстрела лежит на раненном.

Вообще, очень большим чисто психологическим плюсом для меня является то, что Легранока это не игра по второй мировой. Это ролевушка по произведениям Леграна. И потому, как некогда солдаты могли сказать - мы ни при чем, это все они, СС, - точно также и я могу пойти на сделку с совестью.
Я не состою в СС даже на игре. Я всего лишь играю человека, чье подразделение носит такое же название. Остальное - это не мы. Мы этого не делали. И даже - мы этого не сделаем.
Наши руки чисты.

Проспавшие ССовцы вылезают из палаток, как раз что бы восполнить потери.
Под конец остается только один человек. Который лежит за деревом без единого патрона. Его обстреливает человек семь.
И убивают. При попытке добраться до умершего коллеги с целью захватить оружие.
* * *
Мне не хочется описывать мастерские разборки между нацистами и англичанами.
Веселят разве что ежеминутные вопли Нейхарда - "Я не могу орать!!!"
Хинар закуривает. Услышав шипение спички, машинально начинаю отсчитывать секунды…
Вся мастерятня ругает англичан за то, что они поперлись на штурм без мастеров-посредников. Все поголовно англичане обвиняются в незнании правил - и правил штурма, и боевки, и медицины…
Пытаются прояснить обстоятельства. Боцман, на вопрос указать тех, кто, по его мнению, как мастера-посредника, нарушал правила, говорит: "Я знаю одно. Они были в масках."
Даже тех двоих, с которыми мне пришлось столкнуться, находят с трудом - одного по единственному марую, второго - по тому, как он активно защищает правоту первого. На прямой вопрос об их участии в боевке ответа не дается.
Мой инцидент заканчивается принятием мастерского решения об изъятии до конца игры маруев - ибо с обоих сторон имелись нарушения режима дистанции не меньше 15 м для стрельбы из маруев. Мне, правда, интересно, что, по правилам мне надо было откладывать маруй и тянуться за пистолетом, если враг стоит, целясь в меня на расстоянии метра?
Была бы у меня уже заказанная игрушечка - наверное. Но ведь китайский-то я не таскаю взведенным в кобуре. И кобуру предпочитаю просто так не расстегивать. Зачем, если оружие уже в руках?
Имхо решение справедливо абсолютно. Но лично - очень обидно.
Маруй англичан изымается. Мой, после разборок с Дьюком, объяснений, что сейчас 6 утра, всем немцам - три часа мертвятника в своем лагере, а мне на электричку в 9 до Питера, мне разрешили под честное слово "не стрелять по игре" его забрать...
В ряду ССовцев двое уцелевших - отсутствующий раненный мастер-посредник гауптшткрмфюрер-Боцман и ушедшая из боя контуженная медсестра. Все через три часа возрождаются. Я сбираюсь, остальные злобно обсуждают неуязвимость энглизов, нарушения ими конвенции и планы мести. затем выдвигаемся провожать меня до грунтовой дороги.
Восход. Дюнки, сосны, роса. Кто-то: "Как, такие белые ночи, что даже солнце в семь часов?!" Приводим его в чувство: это - утро, а не вечера.

Я понимаю шизу этой леграновки.
Слишком реально для игры.
Слишком коротко и наивно для жизни.
Слишком красиво и впечатляюще для того, чтобы это забыть.
It's just a game. But it's the Game.