Было бы много проще
Поненавидеть ещё немножко,
Из сердца, как из пореза
Выдавить старой досады крошку.
Но жаль - не лезет,
И просит опять и опять
Не стрелять по стеклу
Пропускающей свет и тепло
Доброй памяти. Доброй - назло.

Было бы много проще
Извиниться и мило болтать,
А из жизни, как из прихожей,
Чихая, несбывшийся сор выметать.
И мы ведь можем?
Да только где же тогда
Города в сером
Мраморном платье и солнце?
Холод пальцев. Досада - смеётся.

Было бы много проще
Признать: разошлись дороги,
И выкурить трубку над тем,
Сколь завистливы боги.
Но вот ответь - с кем
Ты сидишь у окна по ночам?
Знаю сам - не сидишь.
Доброта и наивность - мои.
Рассветает. Пора. Уходи.

Прощание. Последний взмах руки.
Он не вернётся. Лгать себе - напрасно.
Вы, если честно, даже не близки -
Ты с ним - не счастлива. Одна - несчастна.

Он всё сумел. Всё сделал. Всё прошёл.
Не изменил - но, жаль, не изменился.
Он обещал: "Всё будет хорошо".
Но путь манил, тянулся и змеился.

Он защитил, он уберёг и спас.
Не для себя - так было просто надо,
И, помахав тебе в последний раз,
Уходит... Тихо. Сделай вид, что рада.

Сорваться в слёзы, закричать, догнать!
К чему?... И слёзы прячутся под веки.
Всё хорошо. Ему не нужно знать.
Пусть так и будет сильным человеком.

***

Прощание. Последний взмах руки.
Ты остаёшься сзади - как на страже.
Да и потом - мы даже не близки...
Ты всё поймёшь, но главного - не скажешь.

Ты не винила. Знала наперёд,
Что это будет. И судить не стала.
Сказала тихо: "Счастье не умрёт.
А то, что было - разве это мало?"

Ты обнимала - крепко, про запас,
И целовала, обжигая душу.
Я ухожу, тебе оставив... Нас.
Раз не услышав - не желая слушать.

Шагнуть назад, сказать, прижать к груди!
Зачем?... Давно с дорогой я обвенчан.
Мой путь далёк. Мне нужно уходить.
Ты остаёшься. Лучшею из женщин.

Марш героев* (для себя я называю эту вещь "Марш соларов").

Поверь в себя. И нечего гадать,
Кому за так дарована удача!
Не наш удел – надеяться и ждать,
Что что-то будет так или иначе.

Наш выбор прост – всегда идти вперёд,
Чеканить шаг, стоять – так только прямо!
И нам не страшен новый поворот:
Везёт – мы веселы, а нет – упрямы!

И можем сжать себя в кулак.
И повторять: «Не просто так!».
И не бояться быть захвачены игрой.

И снова на смерть, не на жизнь,
Твердить себе: герой, держись!
Иди, герой! Живи, герой! Пылай, герой!

Держи удар, врагу подставив щит
И не на шаг в бою не отступая.
Но лишь сигнал к атаке зазвучит –
Руби с плеча, преграду рассекая!

А коль взглянёт из-за угла беда
Кривые зубы в темноте оскаля,
Иди вперёд без страха, как всегда,
И смейся так, чтоб задрожали скалы!

Умей зажать себя в кулак.
И повторять: «Не просто так!».
И не бояться быть захваченным игрой.

И снова на смерть, не на жизнь,
Твердить себе: герой, держись!
Иди, герой! Живи, герой! Пылай, герой!

Не устрашись, взглянув в лицо судьбе –
Она, злодейка, когти зря точила.
Не ей дорогу заступать тебе!
Не ей, не ей с твоей тягаться силой!

Ты сможешь всё, коль будешь прям и смел,
И одолеешь всякие напасти.
И улыбнувшись, зная: «Я сумел!» -
Пойдёшь опять вперёд, за новым счастьем!

И снова сжав себя в кулак.
Ты повторишь: «Не просто так!».
Не испугавшись быть захваченным игрой.

И снова на смерть, не на жизнь,
Твердить себе: герой, держись!
Иди, герой! Живи, герой! Пылай, герой!

И снова на смерть, не на жизнь,
Твердить себе: герой, держись!
Иди, герой! Живи, герой! Пылай, герой!

О любимой женщине

Раньше не поверил бы, если бы сказали.
А теперь - молчу себе, счастье не гоня.
Молодая женщина с грусными глазами
Ласково и исренне смотрит на меня.

Молодая женщина, почитай - девчонка,
Капельку нескладная, капельку - смешна.
Волосы короткие, пальцы - слишком тонки,
Так и эдак - странная... но зато - она.

Засмеяться? Глупости. Так краснее красного,
И она румянится, не отводит взгляд.
Молодая, тихая, каплю несуразная,
Как же это выпало так-то невпопад?

Я умен? Достаточно. А хорош? Не шибко.
Может добродетелен? Не уверен я.
Молодая женщина с доброю улыбкой,
Чтоже ты так пристально смотришь на меня?

Бросил бы к твоим ногам водопадом розы
Если б знать... А так я что, слова не найду?
- Молодая женщина, слушай, я серьёзно,
Будь... - Молчи. Молчи пока. Или пропаду.

И гляжу без слова я на лицо родное,
Взглядом, словно ласкою, обводя черты.
Ждать не ждал... А вот оно, счастье неземное -
Молодая женщина, что зовёшься Ты.

Маска о маске за маской

Переделано, перековано. Что-то сызнова, что-то - наново.
Не поймёшь, не ответишь правдою на когда-то простой вопрос.
Перекручено, переломано, то, что прежде держалось намертво
И шипит на душе отравою: "Полно, милый, ужель всерьёз?"

В предложениях многоточия позабыли о всех приличиях -
Или лезут повсюду, глупые, или днём не найти с огнём.
Лучше сгинуть от одиночества, чем подохнуть от безразличия?
Всё подделки остались грубые, настоящее - не вернём...

Небывальщиной обозначено: было - латами, вдруг - заплатами!
Разноцветное да надёжное. Что осталось? Картон да грязь.
Не закончено - значит начато. Если давит - сорви проклятое!
Выйдя в роже, не вышел рожею? Так попробуй хоть раз - не крась!

Переслащено, пересолено, слишком клейкое, слишком старое,
Снова липнет к щекам, раздутое. За затылком взведён курок.
Будет боль - и того не более, что наградой тебе, что карою,
А пока что гордись минутами. Может - сможешь ещё разок...

Бьётся кровь в виски – словно молоты,
С дикой яростью, страшной силою.
Я скажу вам все: будьте прокляты.
Без обиды, поверьте, милые.

Будьте прокляты, будьте счастливы.
Вам оно давно причитается,
За неискреннюю участливость,
И за всё, что «вас не касается».

За любовь и боль запоздалую,
За обиды несовершённые,
За глаза безудержно алые
И решенья умалишённые.

Бьётся кровь в виски – усмехается,
Строит рожи мне карнавальные,
А в груди ещё трепыхается,
Бесконечное-безначальное…

Трепыхается, всё надеется,
Что хоть что-то ещё получится.
Потихоньку в металл оденется –
И тогда перестанет мучиться.

Так что зря оно, горемычное –
Это всё – пустяк, преходящее.
В жизни всё теперь преотличное,
Ну и пусть, что не настоящее…

Отучиться просить. Навсегда и у всех.
Отучиться чего бы то ни было ждать.
Это трудно. Но трудность – не зло и не грех,
Мне сумели отменный урок преподать.

Отучиться просить. И поменьше давать,
А давая – не ждать отдарений в ответ.
Что-то с кровью от сердца навек оторвать,
Принимать без обиды «не надо» и «нет».

Отучиться просить. Это очень легко.
Не считать, что обязаны чем-то друзья,
За любовью уже не тянуться рукой,
И отказывать смело, обид не тая.

Отучиться просить. Это просто, изволь!
Отучиться. Забыть и потерю принять.
И тогда-то, быть может, унимется боль,
И – пусть зло! – но смогу улыбнуться опять…

Вдова и монах

Вдова-красавица жила
В одном селенье, на холме.
Хорошей женщиной слыла,
При барышах да при уме.

По слухам, муж её любил
И каждый день тащил в кровать.
Да жаль - недолго вот пожил,
Её оставив горевать.

С тех пор несчастная жена,
Мрачна, безмолвна и кротка
Жила, покойному верна
Под сенью вдовьего платка.

И ухажёрам всем своим
Она шептала, как в бреду:
"Мне скучно не бывало с ним,
А с вами я с ума сойду".

Вот так жила она, одна...
И вдруг такая благодать -
Пришёл молоденький монах
Ей утешенье преподать.

И лишь промолвил он: "Сестра,
Не след в унинье людям стыть",
Как в сердце - словно жар костра
Вдове несчастной дал ожить!

Красноречивым был монах,
Он мог болтать хоть день деньской!
И вот забыт уж в тех стенах
И муж, и горестный покой.

Вот щёлкнул на двери замок -
О том уж верно знаем мы.
Вдова уже сняла платок,
А он ещё ей пел псалмы.

Вдова и так и этак - шасть,
Прильнуть к монашику плотней.
А он, уже за грудь держась,
Ещё гласил о вере ей!

И ночью, в каждый сельский сон
Врываясь сквозь ночной покров,
Летел вдовы счастливый стон
И светлый благовест богов!

Лишь утром молвила вдова -
Пред ним во всей своей красе,
От ласк его едва жива:
"Неужто вы такие все?"

А он, едва штаны найдя,
Целуя нежно шею ей,
Едва шепнул: "Да что уж я.
Вот наш аббат ещё святей!"

Время вышло, мне пора собираться.
Ну как хватятся меня после боя?
Хорошо, что ты раздумала драться -
Славно время провели мы с тобою.

Ты весёлая, да наглая слишком,
И запомни хорошенечко это:
Я тебе не "так, крылатый мальчишка" -
Третью вечность бьюсь за Царствие Света!

Рад, что был тебе, красотка, по нраву,
Было здорово, и жаль, что недолго...
Помню-помню: "Горяча, словно лава,
А дотронься - стану ласковей шёлка!"

Будешь ждать меня? Ну что ты, не надо.
Ты же знаешь, что лежит между нами:
Поцелуи мне твои злее яда,
А тебе мои - что чистое пламя.

Только может... Хорошо. Осторожней.
Обними меня покрепче, дикарка,
И глаза ещё закрой - так надёжней.
Нам обоим будет капельку жарко.

Да, поднимемся, и вырвемся с честью.
Прежде не было? А то я не знаю.
Уломала, прелесть - вместе так вместе,
Дотащу тебя, нахалку, до Рая.

Вот дивиться станут наши в отряде,
Станут спорить и доказывать рьяно:
"Вот чего он задержался-то ради -
Демонессу приволок, окаянный!"

Пусть поноют, что нага и дика ты,
Что распутница, плутовка, задира...
Я Ему раскрою все наши карты -
Он и так их видел, старый проныра.

Он поймёт меня - так было и прежде,
Он нас любит. Не поверишь - до жути!
Ведь не зря и вам Он втиснул надежду,
Да и мы не бессердечные сути.

Хоть такого не бывало ни разу...
Скоро взмоем сквозь лазоревый купол.
Эй, не вздумай щекотаться, зараза!
Только б нас у двери Пётр не застукал...