(с) Горизонты техники для детей №6 (325) за 1989 год


Котенок был совсем маленький. Не мяукал. Сидел в углу между стеной и ступенькой лестницы. Шерсть у него была мокрая и грязная.
Марек остановился: он любил животных, а зтот маленький живой комочек просил помощи.
«Ну разве можно его так оставить?» — подумал мальчик. — «На дворе мороз. Ведь он погибнет, замерзнет. Это было бы….» — он подыскивал нужное слово, — «... просто варварство».
Марек нагнулся и осторожно взял в руки котенка. Тот на секунду замер, а потом начал, слабо защищаться.
«Дикарь», — усмехнулся Марек и Прижал котенка к себе.
«С моими как-нибудь улажу.» — Думал Марек перескакивая через две ступеньки. — «В школе порядок, мусор выношу каждый день без напоминания...».
Ноги начал вытирать еще до того, как нажал звонок.
Мама не была в восторге от нового жильца. Увидев котенка, она строго спросила:
—Он — надолго?
—Навсегда, — ответил сын.
—Откуда он взялся?
—Нашел.
—Ведь зима.
—Вот именно.
—Но все-таки...
Марек не выдержал. Он посадил на пол жалкий маленький комочек грязи и расплакался.
—Если ты пообещаешь, что...
—Обещаю!
—Будешь убирать за ним, бегать в магазин за рыбой. Не поедешь в лагерь, летом кто же с ним останется?
—Не поеду.
—Честное слово?
Марек еще раз посмотрел на котенка.
—Да. Честное слово.
— Тогда нагрей молоко, оборудуй ему место под радиатором, приготовь ему песок...
На следующий день Марек проснулся очень рано. Котенок сладко спал на своем месте. Мальчик даже не погладил его, чтобы не будить.
«Бедный, наверное еше не отошел от вчерашних ужасов», — подумал он и налил и блюдце молоко. Положил кусочек вареного мяса и отправился в школу.
Домой возвращался бегом. Открыл рывком дверь в квартиру, потом в свою комнату...
Котенок спокойно сидел на подоконнике и смотрел в окно. Марек хотел подойти к нему, но... не смог: от удивления перед ним выросла как будто стеклянная стена.
Котенок был голубой!
Его шерсть высохла. И как это бывает у цыплят и очень маленьких котят, над шерстью виднелся как бы пух, как бы висел дымок. И этот пух, этот дымок был голубой, голубее чем джинсы Марека.
Все еще не веря собственным глазам, Марек заглянул ноя радиатор. Песок был мокрый, кусочки мяса исчезли, блюдце — пустое.
«Голубых котов не бывает,» — стучало в голове, — «Бывают серебристые, бывают дымчатые...».
Но этот не был ни серебристым, ни дымчатым. Этот был голубой. Марек неподвижно стоял и смотрел. Котенок спокойно повернулся, и на фоне окна резко выделился его профиль. Лоб и нос образовывали одну прямую линию, как это бывает у шотландских овчарок, иногда, у борзых.
„Таких котов не бывает". — снова подумал Марек.
Зверек зевнул, широко открывая рот и показывая розовый язычок, два ряда мелких острых зубов.

— Мяяяууу? — вопросительно мяукнул котенок.
«Что значит не бывает? Бывают, конечно бывают», — решил все-таки Марек и подумал: «Обычно родители возвращаются домой к пяти часам. Интересно что они скажут?»
Марек успокоился, быстро привел в порядок свою комнату и отправился на кухню. Там он подогрел и аппетитом съел обед и взялся за уроки.
Когда мальчик уселся за письменный стол, котенок спругнул с подоконника на диван, оттуда на пол, прошел через всю комнату и присел возле ног Марека. Мальчик нагнулся, легко поднял котенка и посалдил перед собой на столе. Котенок долго усаживался, а потом посмотрел на Марека. Под кошачьим неподвижным взглядом мысли мальчика потекли спокойно и равномерно.

Он принялся за уроки. Делал он их странно.
Задачи по физике прератились в задачи по математике. И упражнения по польской грамматике и перевод с английского — все было математикой… Математикой, а может быть логикой? Задачи решил Марек молниеносно, затем разделался с упражениями. Посматривал в темно-синие глаза котенка и писал. Не заметил как сделал уроки на завтра, послезавтра и после-послезавтра. Осталось одно сочинение «Зима в городе». Ненавидел сочинения на такие скучные темы.
Опять посмотрел на кота. В голове закружилось.
«Напиши сначал о том что видишь, потом что чувствуешь и наконец, что по твоему чувствуют другие. Логично и спокойно.»
В замке повернулся ключ. Марек выбежал в переднюю взял у мамы покупки.
— Ну как твой найденыш? — спросила мама входя на кухню.
— Мама, он голубой!
Марек хотел сказать о чем-то другом, о темно-синих глазах, о своих мыслях, таких странных. Но упрямо повторил:
— Он голубой.
— Покажи-ка, — улыбнулась мам.
Принес котенка в кухню. Поставил на пол . Голубая шерсть на хребте поднялась, котенок выгнулся в дугу и фуркнул. Мама смотрела на него, смеясь от всей дыши.
— Хиппи, - сказала. – настоящий хиппи!
— Кто? – не понял Марек.
— Хиппи, — повторила мама. — Голубой и темно-синий, ну чем не хиппи. Вот и готов для него имя.
И опять рассмеялась.
Маленький Хиппи, был странным котенком. Не игрался, не подходил приласкаться. Зато любил сидеть возле включенного радио, внимательно смотрел кинофильмы по телевизору, следил за кинохроникой. Иногда Мареку казалось, нет. марек готов был даже присягнуть, что котенок читает газеты и книги, просматривает школьные тетради.
Да и еще одно. Иногда Хиппи пропадал. Ну не совсем, не надолго.Разгуливая по квартире он выходил на лестничную площадку, а через два-три часа возвращался. Садился под дверью и мяукал, чтобы впустили.
Сначала Марек очень волновался, бегал по двору, заглядывал в темные углы, звал котенка, но никогда не находил. Хиппи всегда возвращался сам и постепенно, вместо чувства волнения и беспокойства появилось новое – любопытство: куда он ходит? Зачем?
Несколько раз Марек даже прятался в коридоре, но как раз в эти дни котенок почему-то не подходил к двери. Почему? Разве он о чем-нибудь догадывался? Марек все чаще думал об этом.
В этот день падал снег. Белые хлопья закрыли тротуары и мостовые города. Вечером марек заметил что котенок исчез. Это было удачей: на свежем снегу даже такие маленькие следы будут заметны.
Марек быстро набросил куртку и выбежал на улицу. Фонари слабо освещали затоптанный снег перед подъездом. Никаких следов, конечно, не было. И вдруг Марек заметил цепочку, оставленную лапками и ведущую через клумбу, подле стены дома и обрывавшуюся возле одного и темных подвальных окон . Окно было чуть приоткрыто.
«Ничего интересного, - подумал мальчик. – обыкновенная кошачья охота». Марек осторожно подкрался к стене и заглянул в подвал через окно, закрытое куском материала, через которое пробивался слабые электрический свет. Удивился: если в подвале было темно – понятно, но электричество? Значит там должен быть человек.

Мальчик вернулся в подъезд и открыл двери ведущие в подвал. Не зажигая света, держась рукой за стену, спустился вниз по ступенькам и двинулся вперед по коридору. Потом он заметил узенький луч света и остановился перед дверьми обитыми жестью. Сквозь двери слышны были легкие шорохи, что-то посвистывало, поскрипывало. Войти или нет? А если войти, то следует постучать. Шорох повторился. Марек постучал и не ожидая ответа, неожиданно легко открыл дверь.
Маленькое подвальное помещение было превращено в мастерскую. По углам стояли допотопные радиоприемки и телевизоры. На столе блестели бронзовые старые тиски, какие когда-то можно было видеть у часовщиков. Склонившийся над ними седой человек поднял голову и Марек узнал своего соседа пана Мартинского.
- Добрый вечер, - едва слышно проговорил Марек.
- Добрый вечер, - спокойно ответил пан Мартинский.
И оба замолчали. Марек с интересом поглядывал на электронные детали, провода, кнископы.
– А что вы делаете? – робко спросил мальчик
- Не знаю.
— Как же вы не знаете? — удивился Марек.
— О6ыкновенно. He знаю. Хотел одно, а вышло совсем другое.
— Что?
— Не знаю.
Под окном серебрились какие-то ящнки, а на них сидел Хиппи. Марек заметил его только тогда, когда котенок произнес что-то не по-кошачьему: „бзнг" или, может быть, „дзнг".
— Это мой кот, — сказал мальчик. - Я его везде ищу.
— Не знаю, твой ли, не знаю, кот ли. Ничего не знаю, — пан Мартин-ский повернулся лицом к Мареку. - Войди и закрой дверь. Сквозит.
Марек послушно закрыл дверь и сел на старый тарубет.
— А что вы сначала хотели сделать? — спросил он.
Пан Мартинский оживился:
— Мой дорогой мальчик, всю своюжизнь я ремонтировал телевизоры и радиоприемники. Год за годом я менял в них лампы, предохранители и транзисторы, потенциометры и головки. Перед тем, как уйти на пенсию, я сказал себе так. Наконец-то, я буду свободен и смогу делать то,что хочу. И буду делать то, что хочу. Я сконструирую телевизор, дающий изображение в трех измерениях... Вот здесь, в подвале, я устроил себе мастерскую, собрал нужные детали и...
Марек вспомнил научные лаборатории, которые он недавно видел в кино.
— И вы хотите здесь построить такой телевизор? — спросил.
— А почему бы и нет?
Марек недоверчиво пожал плечами.
— Над этим работают ученые вовсем мре. У них прекрасные, по последнему слову техники оснащенныелаборатории. И вы думаете, что в этом подвале можно сделать важное открытие?
—Конечно.
— Но ведь те, другие, уже всё...
— Мой мальчик, — перебил его пан Мартинский. — ... в наших знаниях очень много белых пятен, иногда мы даже не знаем, что они есть.
Марек еще раз оглянулся вокруг.
— И что же, вы уже что-то открыли?
Пан Мартинский и виду не показал, что почувствовал в голосе Марека иронию.
— Я хотел сконструировать две вещи: приемник и передатчик. Япросидел над ними пять лет! Вон там, в углу, видишь? — и он показал на серебристые ящики, стоявшие в углу.
— И они работают? — недоверчиво спросил Марек.
— Конечно, Откуда бы иначе взялся этот „кот"?
— Хиппи?!
— Пусть будет Хиппи. Этот голубой.
— Вы его сделали?
— Нет, конечно, не сделал. Я включил передатчик, направил егона стену и ждал, что получу трехмерное изображение. А появилосьвот это создание. Я выключил аппарат, но оно не исчезло. А ведь должно было!!!
— Так что же это за аппарат?
— Я же тебе уже говорил, не знаю.Знаю только, что этот аппарат — нетелевизор с трехмерным изображением.
— И больше вы его не включали?
— Включал.
— Ну, и что?
— Хочешь увидеть?
— Ой, конечно же, — только и мог выговорить Марек.
Пан Мартинский включил штепсель в розетку и начал „колдовать".
Подвал залил ясный, похожий на лунный, свет. Потом что-то в ящике треснуло, щелкнуло, и на полу появился оранжевый котенок. Котенок присел на задние лапки, посмотрел по сторонам. Хиппи фыркнул, и котенок увидел его. Оба пристально неподвижно смотрели друг на друга, а затем оранжевый гость начал бледнеть, таять и, наконец, лунный круг опустел.
— Откуда он взялся? Куда он делся? Почему исчез? — Марек не переводя дух, задавал вопросы.
— Не знаю, откуда он взялся. Не знаю, куда он делся. Не знаю, почему он исчез. Когда нет твоего Хиппи,они остаются подольше.
— И все — оранжевые?
— Да нет же. Бывают красные,зеленые, желтые, в полоску, — ответил пан Мартинский.
И после долгого молчания добавил:
— Теперь ты не думаешь, что это кот?
— Нет. Но в таком случае, что или, может быть, кто это?
Оба молчали и вопросительно смотрели друг на друга.
— Называемся ксинги. Живем на планете Окус. Вы включились в наш тенди; Экскурсия в неизвестное, — Хиппи говорил с трудом. Его голубой мех искрился.
- Что ты сказал? Что значит ксинг?
И где находится планета Окус? А тенди? Скажи...
— Нет, Марек, я больше ничего тебе не скажу.
Хиппи вскочил в круг лунного света. Голубая шертсь стала сереть, потом сделалась прозрачной, а потом исчезла даже тень. Пол был пустой.
И опять воцарилась тишина. Потом пан Мартинский сказал:
— Получилось даже лучше, чем я хотел. Это же гораздо интереснее, чем трехмерное телевидение. Приемник хороший, теперь я займусь передатчиком. Еще сегодня...
Марек не слышал. Он думал о том, что ему будет очень плохо без Хиппи, что он должен его найти, что он его найдет и...

отредактировано: 12-12-2004 17:13 - Postman

Чудный рассказ, но грустный... Правда, надежда остается. А продолжение следует?..

Il Vento Увы, продолжения нет
Рассказ очаровательный это точно, не все рассказы помнятся по 15 лет,как этот.

Кстати , ты заметила что я здесь в коммент вставил картинки?

Очаровательный рассказ, очень добрый..

о да, у меня тоже был такой журнал и когда то давно я читала там этот рассказ. Там еще удивительный рассказ про свечку был и про преломление света.

Snow
Ты похоже единственная кто помнит тот журнал Не осталось случайно паочки номеров???

Про свечку и струйку воды есть рассказ. Выложить?

Postman нет, вся мукалатура была уничтожена, в конце концов даже были уничтожены мои тетрадки из первого класса с закорючками моими которые хранились долгие годы. Так что мукалатуры не держу. На очереди женские журналы... жалко так, они такие красивые..

А рассказ выкладывай, с удовольствием прочту.
Там в этом номере было много всего интересного.