Воспоминания о будущем

01-09-2004 05:37 43

"The Matrix Has You"

Девушка сидела на траве и читала учебник по химии. Учебник был неинтересным, да и солнце, за десять минут успевшее перебраться с носка левой ноги на оба колена, начинало припекать, так что думать хотелось вовсе не об окислительных реакциях, а о мороженном, которое продавали неподалеку, о бассейне, открытом до пяти вечера, и о тенистых аллеях парка, где царит аромат свежескошенной травы и осеннего солнца. Слова неуклюже лежали на белой гладкой бумаге и совершенно не желали подчиняться витающему в радостных мечтах сознанию.
Именно так обычно и бывает, когда перерыв между лекциями – больше получаса, но меньше часа, а, значит, ни оставаться в здании, ни куда-то идти не имеет смысла.
Из полусна девушку вырвало ее собственное имя, произнесенное прямо в ухо с явно излишней громкостью:
– Тор! Эй, То-ор! Не спи, замерзнешь!
– Скорее уж поджарюсь до золотистой корочки... – лениво огрызнулась Виктория, открывая глаза и поднимая голову. Перед ней, прищурив лукавые глаза и склонив голову к плечу, стоял Данни.
– Разве у тебя сейчас не история? – без особого удивления или любопытства спросила девушка.
– Угу, история.
– А почему ты здесь? – Парень пожал одним плечом и фыркнул. – Такими темпами ты вылетишь из универа раньше, чем переспишь со своей сотой девушкой.
Даниэль усмехнулся, опустился на землю, уселся поудобнее и сообщил торжественно:
– Это знаменательное событие произошло еще две недели назад.
– Ну, тогда двухсотой... – равнодушно поправилась Викки.
– А это знаменательное событие, – еще торжественнее сказал парень, – не произойдет никогда.
– Да? А что так? Может, – Тор понизила голос до замогильного шепота, – ты того? не можешь больше?
– Ты усомнилась в моей мужественности?! – вскакивая на ноги, закричал Данни. – Как ты могла? Я оскорблен, унижен, растоптан... Моя жизнь окончена. Я удаляюсь, чтобы выпить яд, вонзить кинжал в сердце, накинуть петлю на шею, утопиться в океане, броситься в огонь...
– А почему именно в таком порядке? Может, сразу в огонь? Тогда обо всем остальном можно не волноваться... – невинно заметила Викки.
Парень вздохнул и сел, скорчив недовольную физиономию:
– Ну вот, даже о смерти помечтать не дают. Каждый раз, когда во мне просыпается вдохновение, ты считаешь своей миссией вернуть меня обратно на эту нищую духом землю, где мое бренное тело служит вечной тюрьмой для моей страдающей души.
– Wow, – девушка покачала головой. – Поэт. Пора ставить памятник в полный рост с надписью: Здесь стоит Дан, величайший поэт всех времен и народов, чьи слова неохватны в своей мудрости, а дела неописуемы в своей добродетели. Как тебе?
– Слишком длинно. Никто не станет читать.
– Да, пожалуй. Ладно... Может, так: Здесь стоит Дан?
– Не, надо объяснить, за что стоит. В смысле, зачем. В смысле, почему.
– Окей. Тогда так: Стоит. Коротко, ясно и по теме.
– Да ну тебя с твоими шуточками. Я же не виноват, – на меня девчонки сами вешаются. А ты вечно издеваешься. Все, я с тобой больше не дружу... – И парень отвернулся, достаточно правдоподобно делая вид, что обиделся.
Викки задумчиво посмотрела на него, на учебник, на часы и, решив, что заниматься ей не хочется, протянула примирительно, но без интереса:
– Да-ан... Дан, так что случилось? Они на тебя вешаться перестали? Почему двухсотой не будет?
Данни немедленно повернулся обратно и, сияя, выпалил:
– Я нашел ее!
– Кого "ее"? – спросила Викки, приподняв одну бровь.
– Единственную.
– Ага, – бровь опустилась. А вместе с ней и вся голова – девушка уткнулась в лежащую на коленях книгу.
– Тор, я серьезно. Я нашел ту единственную, с которой хочу провести остаток своих дней. Любовь до гроба и все такое. Знаешь, как у Тринити с Нео, только наоборот...
– Чего? – девушка смотрела на Даниэля, как будто только что убедилась в прискорбном диагнозе: он сошел с ума. – Ты вообще о чем? Какая единственная? Какая любовь? Какая Тринити?
– Ну Тринити. Из Матрицы. Ей Оракул сказала, что она полюбит Единственного. Ну и когда она полюбила Нео, она поняла, что он – Единственный.
– Да знаю я, кто такая Тринити! Что я, Матирицу не смотрела, что ли? Только к тебе это совершенно не относится.
– Еще как относится! Я нашел свою Единственную. Я смотрю на нее и думаю, что я был полным идиотом. А иначе как я мог не ценить ее красоту, ум, чувство юмора?..
– Ты и есть идиот, – прокомментировала девушка. Данни, не обратив внимания, продолжал:
– Я счастлив каждый раз, когда вижу ее. Каждое случайное прикосновение – это водопад ощущений, для которых не существует слов. Каждый ее взгляд – как награда за те бессмысленные дни, которые я прожил без нее. Я все пытаюсь понять, как я мог не видеть, сколько счастья она может мне подарить. Просто не замечал. А сейчас... – словно прозрел.
– Дан, ты что? серьезно? – ошеломленно выдохнула Викки. Ее лицо отражало целую гамму эмоций – от недоверчивого удивления до испуганного понимания.
– Я тебе уже два раза сказал, что да. Говорю в третий раз: я серьезно. Я нашел свою Единственную.
Девушка кивнула, принимая его слова. И опустила голову, отыскивая глазами недочитанный абзац. Строки плавились, и смысл ускользал. Кололась жесткая трава, мелкие камешки злобно впивались в кожу, солнце лилось с небес раскаленным золотом. Мучительно жгло глаза. Наконец, Викки взяла себя в руки и спросила, надеясь, что голос не дрогнет и прозвучит заинтересованно, но равнодушно:
– И кто же она?
– Ты, – просто ответил Данни.
Девушка вскинула голову и посмотрела на него, пытаясь понять шутит он или нет. Ее взгляд прошелся по пушистому вороху волос, по широким плечам, по стильной одежде, по нестандартно-красивому лицу и остановился на глазах, знакомых до последней реснички, упруго загибающейся вверх, до последней голубой искорки среди лучисто-зеленой радужки, до последнего блика в провале зрачка... до набросков на полях тетрадей, до радостно-горьких снов, до мучительной, пронзительной боли. И Викки спросила себя еще раз: говорит ли он правду? Он – самый знаменитый донжуан университета, обожающий дерзкие проказы и невиданные шутки – неоспоримо-смешные и легкомысленно-жестокие... А что если это – просто одна из таких шуток?..
Даниэль смотрел прямо на нее, не отводя взгляд. Он был собран, словно перед последним броском, который отберет все силы и принесет либо долгожданную победу, либо унизительное поражение.
Викки опустила голову, пряча глаза, и спросила тихо-тихо:
– Я?
– Да, – ответил парень и ничего не добавил. Он просто ждал, со спокойным, сосредоточенным напряжением.
– Я люблю тебя, Нео, – обреченно прошептала Тор, не пытаясь остановить бегущие по щекам слезы.
– Не плачь, а? – попросил Данни, придвигаясь и обнимая ее за плечи. – Хочешь мороженного? Клубничного? Со взбитыми сливками?
– Не хочу-у, – капризно протянула девушка, прижимаясь к его теплому боку. – Хочу свадебное платье из черной кожи, а тебе – костюм как у агента Смита.
– Платье, говоришь? – улыбнулся Дан. – Платье – это мы запросто. Я-то думал, что мне мучиться придется: охапки цветов тебе дарить или там кольцо Всевластия на худой конец... Вот над этим пришлось бы поломать голову... а платье – это что, платье – это не проблема. Особенно из черной кожи. Ты еще можешь подружкам пулемет бросать вместо букета, и ленточки повесим на вертолет вместо лимузина, и...
Тор подняла заплаканное лицо, рассмеялась и поцеловала забывшегося парня. Отстранилась и посмотрела оценивающе – подействовало ли? Дан замер, потом осторожно погладил ее по мокрой щеке, чмокнул в нос и прошептал восторженно:
– Да здравствует Матрица!

это: [ воспоминания о будущем ]

url • печатать • цитировать

Комментарии: