27-05-2004 21:15
Выкладываю исчо. Если вам не трудно... выскажитесь в комментах. Конструктивная критика приветствуется! 
***
- И сколько еще мне надо выкинуть сюда нервов, прежде чем он по-настоящему в меня поверит?... – устало протянула Динка, сидя на краешке искусственной скалы, потягивая в полумраке опустевшей студии пиво и бесцельно глядя куда-то в угол, где на вешалке рядом с рыжим париком бестии висела синяя мантия и увесистый стальной меч.
- Дин, не надо так… Он лишь хочет сделать что-то действительно стоящее. Он всего лишь киношник, не лишенный тщеславия… Как и все мы, впрочем. – промолвил ей в ответ сидевший рядом Дима-Миртадо.
Он вяло вертел в руках пустеющую пивную бутылку и смотрел в по-толок. Волосы его еще отливали фиолетом, неотмытым после закончив-шихся съемок. Его герой благополучно перешел в мир иной и планировал появиться только в конце. В воспоминаниях умирающей в бездне Миры. Но это снимут не здесь, в другом месте, с более подходящими пейзажами. Те-перь он собирался отправиться куда-нибудь на выходные. Динке еще пред-стояло попотеть, а отношения с Виктором у нее сложились в последнее время не очень дружественные, и это волновало Диму больше всего. Непо-нимание между режиссером и актрисой не сулили ничего хорошего. Тем более – с характером-то Динки…
Семнадцатилетняя Дина бредила славой. Но отнюдь не звездилась. Всю свою сознательную жизнь хотела она сняться в кино, причем не просто сняться, а сняться с шиком и размахом, с шумом и блеском. Она писала сценарии, сжигая их в ближайшем камине. Она замыкалась в себе после то-го, как раскритиковывала сама себя. Она с удовольствием хваталась за лю-бые предложенные ей местным театром роли и посвящала все свободные дни репетициям. Но все не то, не то. Она ждала большего. На что собствен-но она надеялась, не знал никто. Но догадывались почти все. Батарейка, ко-торую в любой момент могла заклинить. Необычайно живая и неусидчивая. Наконец, попав на съемки, была принята на одну из главных ролей. Нельзя было терять этого шанса. И она это поняла. И она старалась. Но режиссер… Что ж, во многом они расходились во взглядах. Факт.
Она сжала зубы.
- Дим, с ним тяжело. Я не могу его понять.
- Я вижу. – крякнул Дима и поставил пустую бутылку на пол. Уперся ладонями в колени. - Дина… Ты ведь сама знаешь лучше всех нас, насколь-ко это для тебя важно. И мне. И Виктору. Для каждого в частности и для всех в целом. Мы - команда, Дин. И мы сможем чего-то добиться лишь дей-ствуя сообща. И он - режиссер. Он – главный. Он – решает. Это его проект. И мы должны его понимать. Мы должны жить этим проектом, если хотим, чтобы он чего-то на рынке стоил, не так ли?...
Динка молчала. Так, так. Все верно. Трижды прав ты, Дима. И от это-го еще хуже. Почувствовать. Жить. Жить ради проекта…
- Я понимаю, Дим. Понимаю.
- Надеюсь, что да.
- Но…
- Что?...
- Ты… Ведь ты знаешь, что я…
- Хочешь большего. Мы все хотим, ты не поверишь.- он устало хмык-нул.
- Нет. Ну… Почти, нет. Дим, я хочу написать свой сценарий.
- Знаю. Не в первый раз…
- Нет. В этот раз – особенный. Это… Дим, пойми хоть ты. Мне нужна чья-то поддержка. Это – новое. Это… Знаешь, я чувствую, что это как раз то, чего я так долго искала. Я его чувствую, вижу, слышу…
- Динок. – он повернулся к ней лицом и положил на плечо руку.- Я все понимаю. Я с удовольствием прочту, я поддержу, будь уверена. Но… - он покачал головой. – Обещай мне только одно. Обещай, что не испортишь дела Виктору. Ты можешь играть. Не будь эгоисткой. Тебя приняли на главную роль, так выложись настолько, насколько в тебя поверили на кастинге. Прочувствуй то, что ты играешь. Не подведи его. Обещай мне.
Дина в смятении посмотрела на него исподлобья. Дима, двадцати-двухлетний, серьезный, умный тип с зелеными глазами был, как ей казалось, единственным из команды, способным критиковать так, чтобы не обидеть, способным выслушать и, что немаловажно, понять. Теперь он ста-вил условие. Условие, от которого отказаться было бы просто свинством.
- Я… Поняла, Дим. Ты прав. Нельзя быть эгоисткой. Обещаю. Я обе-щаю тебе, что сделаю все, что в моих силах. Кто знает… - она на мгновение запнулась. – Кто знает, какой рейтинг ждет этот проект.
Оба устало улыбнулись и, посидев еще в полутемной студии какое-то время молча, встали с импровизированной скалы, на которой еще сохрани-лись пятна неотмытой бордовой краски, и вышли.
***
- Мне нужны ваши люди.
- Нет.
- Виктор, поймите, это крайне важно.
- Не понимаю? А вы, вообще, сами можете понять, что у меня съемки идут, или вам на это откровенно наплевать?!
- Я прекрасно вижу, что у вас съемки. Но я же не предлагаю вам их прервать! Я могу подождать. Я могу и заплатить. Но мне нужны ваши лю-ди.
- Именно мои?
- Именно ваши.
В кабинете продюсера повисло тягостное молчание. Александр Алек-сандрович Ларин, терпеливый и спокойный снаружи, был в неописуемой ярости в душе. Гениальный проект грозил уйти в небытие. В местном теат-ре ему порекомендовали труппу. И вся, мать ее, труппа оказалась задейст-вована в съемках Виктора Дьюсова. И теперь этот самый Виктор Дьюсов строил ему «па» на пальцах, ни в какую не желая изменять графики съемок.
Брат Александра, Петр, ставший в недалеком прошлом известным американским продюсером Питером Лореном, выдвинул проект и бросался деньгами. Непонятно где найденный сценарий неизвестного мюзикла при-вел его в неописуемый восторг, и он, чего бы это ему не стоило, решил реа-лизовать его на лучших сценах Бродвея. Европейские артисты показались ему наиболее подходящим вариантом. И он обратился к брату. И брат со-гласился. Еще бы! Какой толчок карьере! Вот только что делать с этим … Дьюсовым?
- У меня есть для вас предложение. – пошел ва-банк Ларин.
Режиссер насторожился, стараясь не подавать виду.
- Охотно выслушаю.- немного грубовато выдавил он и сложил на гру-ди руки. Весь его боевой вид говорил только об одном – «ничерта у тебя не выйдет».
Нет, никогда. Он вложил в фильм огромную сумму. «Алый мессия» был его личной находкой. Он нашел лучших актеров местного театра. И они ему обошлись довольно дешево. Все складывалось как нельзя лучше. На горизонте уже маячили премии и суммы проката. Папарацци и блестя-щие улыбки. Вспышки и камеры. Новые проекты, новые звезды… Ч-черт! Все было прекрасно – даже Дина не подвела, исправно, гармонично влилась в образ. Он в ней не ошибся, ни разу не пожалел, что не взял вместо нее ту наглую дуру, устроившую скандал на кастинге. Картина могла перерасти из республиканского в европейский масштаб, все шло согласно планам. До вчерашнего дня.
И тут – Ларин.
- Виктор, я не буду скрывать. Мне действительно нужны ваши арти-сты. И поэтому я хочу предложить вам сделку. Вы завершаете съемки по-возможности быстрее, а я помогаю вам в этом деньгами. Любая сумма. Я готов проспонсировать. Любые спецэффекты, я найду лучших специали-стов. А вы в свою очередь ускоряете съемки. Да и…
Виктор вопросительно вскинул брови. Такого поворота событий он не ждал. Он словил себя на мысли, что втягивается в предложение и готов слушать дальше.
- Я читал сценарий «Мессии». Я был удивлен.
- Чем?
- Хм… Знаете… - Ларин на мгновение замолчал, над чем-то задумав-шись. Вдруг глаза его просияли. Он непроизвольно щелкнул пальцами и тут же мысленно укорил себя за эту вредную привычку. – Мы могли бы объе-динить проекты. Это была бы… Знаете, это была бы, наверное, самая ори-гинальная рекламная компания из всех, какие я видел!
Режиссер нахмурился. Что за бред. Он непонимающе покосился на Ларина.
- Нет! – воскликнул тот, заметив на лице Дьюсова сомнение. – Нет, вы меня не так поняли. Может, давайте пройдем в кабинет, как вы на это смотрите?
Дьюсов неохотно кивнул. Он совсем запутался. Если начало «пред-ложения» могло еще чем-то зацепить, вторую часть не мог он понять ни в какую.
Через полчаса они снова вышли в коридор. Дьюсов потянулся за си-гаретами. В голове его роилась тьма идей. Какая-то непонятная гордость переполняла сознание. Нет, это надо было бы обдумать. Все хорошенько обдумать… Так не бывает. Он покосился на улыбающегося рядом Ларина – или все-таки бывает?
- Хмм… Знаешь, а в этом что-то есть. – за полчаса оживленного спора они незаметно перешли на «ты».
- Вот, Виктор, я же говорил тебе. Мюзикл и фильм, почти одного и того же содержания. Один прекрасно дополняет второй. Премьера кино, сразу за ней – мюзикл! Это же шумиха на весь Голливуд! Да еще со связями Лорена… Да и… Мюзиклу ведь тоже нужен режиссер. – он заговорщицки подмигнул Дьюсову. Тот хмыкнул и выпустил в воздух облако белого ды-ма.
- Один режиссер у обоих проектов, одна и та же труппа – на экране и на сцене! Но в каждом что-то свое. Люди валом пойдут на «Мессию», вот увидишь! – оживленно продолжал Ларин, перед глазами его уже проплыва-ли красочные декорации и восхищенный взгляды журналистов. И его имя в титрах – главный продюсер. Каково, э?
Какое-то время они стояли молча, каждый обдумывал в предприятии свою роль. Объединить два проекта в один, по руководством одного режис-сера? Тяжело, думал Виктор. Тяжело, но вполне решаемо. Да и цена, пре-мия ждет более престижная. Голливудский масштаб? Мюзикл на премьере кино.
- Я хочу просмотреть сценарий мюзикла. – повернулся он к Ларину лицом.
Александр встрепенулся от своих мыслей и после небольшой паузы резко кивнул головой.
- Да, конечно! Хоть сегодня вечером. Здесь у меня его нету, но я могу послать брату запрос. Так… Мы договорились?
- Ну… Я должен увидеть сценарий, поговорить с труппой, знать рас-ценки, сроки, нагрузку… Неплохо было бы и узнать о моей роли в этом проекте, ты ведь понимаешь. Я должен опираться на факты.- он развел ру-ками.
- Без вопросов, Виктор. Я все понимаю. Сегодня я составлю наиболее точный отчет. Буду звонить Лорену, переговорим все возможные варианты. Думаю, ему такой ход понравиться. Это кое-что новое, а от нового ему все-гда нелегко отказаться.– он задумчиво ухмыльнулся. Оба пожали друг дру-гу руки и разошлись.
***
Виктор Дьюсов закончил свою речь и в ожидании обвел труппу взгля-дом. В студии висела настороженная тишина. Кое-кто ерзал на стуле. Один из операторов стоял опершись на камеру и задумчиво потягивал кефир из пакета. Костюмерша Маша смотрела пустыми глазами в пол и грызла ноготь. Артисты, равномерно устроившиеся по поверхности пола перед искусственной скалой, еще не убранной и служившей таким удобным ме-стом произношения различных объявлений и речей, сидели молча и неза-метно переглядывались.
Дина сидела нахмурившись и обвив колени сцепленными в замок ру-ками. На ней еще была одета древняя блузка с высоким воротником и эти огромные сапоги, в которых она очень сильно напоминала дикую разбой-ницу времен Робин Гуда. Рядом лежал неизменный атрибут – стальной меч в вышитых ножнах. Справа от девушки на корточках сидела невысокого роста вампирша в черном плаще с серебряной бляхой и с белыми, заколо-тыми за уши короткими волосами. С торчащих из-за губ клыков неодно-значно капала красная жидкость, шея была изуродована гримерами и раз-малевана во все оттенки алого. Молодое и ужасно бледное лицо медленно, но верно растекалось в широкой улыбке, выглядевшей на этом личике довольно жутко.
- Теперь я жду ваших мнений. – завершил речь Дьюсов и, сложив на груди руки, присел на край каменной «трибуны».
- Хмм… - после небольшой паузы нарушило молчание клыкастое светловолосое существо в черном плаще. – Не знаю, как остальным, а мне такая перспектива определенно нравится… - она поднялась на ноги и огля-делась по сторонам. – По-моему, просто гениальная идея! Лично я не вижу ничего плохого в том, что наши лица проедутся по штатам на рекламных плакатах под фамилией Питера Лорена.
По студии разнесся одобрительный гул.
- Лера права. – кивнул сидевший за Динкой Дима. – У нас появился однозначно неплохой шанс показать свои способности широкому кругу зрителей. И не только с экрана. Я уж молчу о наших премиальных. – он сдержанно ухмыльнулся.
Студия наполнилась ожившими голосами актеров и других членов команды. Проект дружно поддержали.
- Но. – подытожил Виктор еще раз оглядев присутствующих. – Но есть еще кое-что. – он замолчал, подождав, пока в студии вновь устано-виться молчание. – Дело во времени. В сроках. Если мы готовы взяться за мюзикл, нам придется выложиться по полной на съемках, чтобы заняться мюзиклом в ближайшее время. Тянуть нам нет времени. Лорен поставил временные рамки, и всунуться в эти рамки нам будет ой как нелегко. Да и… Меня поставили режиссером, но Лорен подсадил к нам еще добрую часть своих людей, с которыми нам правдами и неправдами придется сработаться.- он бросил на Динку многозначительный взгляд. – Так что… У нас есть два выхода.
Первый – насрать на все предложения и продолжать съемки своим порядком, не сжимая рамки и вкладывая то, что есть. В этом случае пре-мьеры в Лос-Анджелесе с продолжением банкета на Бродвее нам не видать. Зато и не будет лишних имен в титрах. Ограничимся столицей нашей объ-ятной Родины и ближнего зарубежья.
Второй.. – он на мгновение смолк, оценивая взглядом труппу. Не-сложно было теперь разглядеть все их мысли. Он незаметно улыбнулся. – Второй - принять предложение, влить в съемки существенную сумму, отме-нить все выходные и обеды, продлить рабочий день на три-четыре часа, сжать сроки, добить свои силы, получить двойной гонорар и уехать в Шта-ты через месяц, на ходу доучивая английский язык и вызубривая новые ро-ли на пути к Нью-Йорку, чтобы перейти ко второй части проекта. Там выложить все остатки своей силы и актерского мастерства, сработаться с ку-чей совершенно незнакомых людей, получить еще больший гонорар и с шиком прийти на премьеру собственного фильма, выпрыгать на лучших сценах Бродвея свои не совсем изменившиеся роли и сверкнуть на облож-ках всех элитных журналов, не говоря уже о телевидении, газетах и радио. Выдержать положенный шум, сделать красивые улыбки и, высидев поло-женное количество пресс-конференций, отправиться домой. А может, и не домой. Это кому как повезет. – он хитро ухмыльнулся и проследил за реакцией команды. Как он и ожидал, по студии пробежался восторженный шепоток, лица расплывались в довольных улыбках.
Да, он в них не ошибся. Ради капли своей личной славы они были го-товы работать на износ, без сна и перерыва. Выучить хоть десять языков, включая все диалекты арабского и южно-японского. Заучить тысячи новых реплик и довести сердце до инфаркта. На все готовы, ради исполнения сво-их планов и надежд. Он слушал, как завороженные неожиданно открывши-мися перспективами артисты тихо переговаривались и улыбались друг другу.
Дьюсов посмотрел на Дину, сидевшую, почему-то, молча между ши-певшими друг на друга Леркой и Димой. Да, она это заслужила. Больше всех предложению обрадоваться должна была она. Но она сидела молча и тупо смотрела в одну точку. Кругом нарастал шум – шепот перешел в вос-торженные крики и хохот. Оператор, потягивавший кефир, уже что-то оживленно объяснял костюмерше Маше, размахивая в воздухе бумажным пакетом. Звукорежиссер недоверчиво качал головой и самозабвенно улыбался. Картина маслом - нежданно-негаданное счастье. Виктор словил себя на том, что и сам улыбался во весь рот. Чего скрывать – он был всеми руками «за». Это был реальный, беспроигрышный толчок его карьере. Под покровительством самого Лорена он имел шанс сделать свое имя по-настоящему знаменитым. Оставалось только взяться за протянутую нить.
- Ну-с? – попытался перекричать команду режиссер. – Вариант но-мер…?
- ДВА! – взорвалась труппа надрывным хохотом.
- А может, кто-то согласится на первый? – издевательски пропел Вик-тор.
Команда ответила дружным улюлюканьем. Виктор самодовольно улыбнулся. Да, это была однозначно его команда! Он громко хлопнул в ладони призывая к спокойствию. Дина все еще сидела молча.
- Итак, значит по рукам. Сегодня я даю вам шанс отдышаться перед забегом. Завтра в четыре мы начинаем. Никто не опаздывает. Кофе пьем не слезая с рабочего места. Сегодня я уточню последние подробности и завтра вам все скажу. Сегодня у вас выходной, возможно, последний в этом месяце. Да и… - он замолчал, внимательно оглядев направленные в его сторону взгляды. – Мы команда. И я верю в вас, ребят. Я вами горжусь. Выбор действительно непростой. И мы его сделали. Всем спасибо. – он спрыгнул с плато и отряхнулся. Студия снова наполнилась шумом голосов. Артисты неспеша расползлись по павильону. На полу перед скалой все еще сидели трое – Дина, Лера и Димон.
Дьюсов подошел к ним и присел рядом.
- Я так понимаю, Дина согласна на первый вариант. – хмыкнул Вик-тор.
Динка подняла на него отрешенный и задумчивый взгляд. Лерка ухмыльнулась. Дима передернул плечами и поднялся на ноги.
- Да, конечно, Иваныч, какой-такой шашлык-башлык?! Ми тут на Ро-дине сидим, нафик нам ваши Штаты, эх?! – скептически фыркнул он и, вздохнув, направился к выходу, но вдруг остановился, обернулся и, бросив тихое: - Дина, я думал, твои обещания что-то значат. – вышел из студии.
Динка встрепенулась. Опустила взгляд. Лера облизнулась и сняла клыки. Дьюсов терпеливо смотрел на Дину. Растрепанные каштановые волосы непослушно разбросались по плечам, тихо вздрагивающим при каждом вздохе. Вдруг Динка подняла взгляд на режиссера. Уже не пустой, блестящий, твердый.
- Он прав. Иваныч, я последняя сволочь. – она попыталась изобразить на лице жалкое подобие улыбки. Вздохнула. – Извините, я зря. Конечно, я согласна. На второй вариант, конечно, да… Это действительно стоящее предложение, глупо от него отказываться. Извините, момент слабости.
Дьюсов громко вздохнул. Все в порядке. Он прищурился. По какой причине возник конфликт?... Она не стала бы сомневаться, не будь у нее серьезной причины, Виктор был в этом уверен. Он похлопал молодую арти-стку по плечу и поднялся, протянул руку, помог подняться ей.
- Ты уверена, что теперь все в порядке?
- Да, все в порядке. Это все так, фигня. Правда, я готова работать.
- Я верю, Дина. – хмыкнул Дьюсов и попытался обнадеживающе улыбнуться. Отошел к стоящему недалеко оператору с пакетом кефира.
Лера покосилась на Дину. Они дружили уже довольно давно, позна-комились, когда Динка впервые пришла в театр. Полная уверенности и надежд, как и все. Жизнерадостная, живая. Они здорово сработались тогда. В свободное время ходили вместе по магазинам, ездили дважды на море. Но что-то в ней было… недосказанного. Порой понять ее было очень трудно. Какие-то непонятные, тяжелые мысли отражались в ее серо-зеленых глазах. Чего собственно она хотела от жизни, можно было только догадываться. Но у Лерки уже зрели скрытые подозрения, что подруга часть своих планов раскрыла Диме. Возможно, с ним ей было легче общаться. Он был на пять лет ее старше и у них завязались крепкая братская дружба. Чем и почему ограничивалась их «сестринская» дружба с Леркой, вторая понять так и не смогла.
Дина в труппе была самой младшей – через месяца три ей исполня-лось только восемнадцать. Но никто этого не замечал. Большинство так до сих пор и думало, что девушка учится на третьем курсе института, а не кол-леджа. Во всяком случае, команда ее любила, и она от всей души отвечала им тем же. Впервые за все съемки она не поддержала общее мнение шумными криками и поддакиванием. Она никак не отреагировала. Она просто просидела молча. Но Лерка скрепя сердцем чувствовала, что Дима причину сего странного поведения знал.
- Дина, очнись. – тронула за плечо подругу Лерка. Дина заморгала.
- А?... Да, Лер, все в порядке. – она сдавленно вздохнула и встряхнула головой. – Блин, ну я и… Лера, он прав, я сволочь..
- Прекрати. Все нормально.
- Нет, я… Простите, а? Я исправлюсь. – она хитро ухмыльнулась.
Лерка прыснула.
- Да ну тебя, Дин! Не исправляйся, в этом есть какой-то шарм.
- В чем конкретно? В сволочности? – они громко рассмеялись.
- Нет, никакая ты не… Успокойся. Пойдем перекусим чего.
- Ага. Выходной все-таки. – устало фыркнула Дина и направилась в гримерку, переодеваться в нормальную одежду.
***
- И сколько еще мне надо выкинуть сюда нервов, прежде чем он по-настоящему в меня поверит?... – устало протянула Динка, сидя на краешке искусственной скалы, потягивая в полумраке опустевшей студии пиво и бесцельно глядя куда-то в угол, где на вешалке рядом с рыжим париком бестии висела синяя мантия и увесистый стальной меч.
- Дин, не надо так… Он лишь хочет сделать что-то действительно стоящее. Он всего лишь киношник, не лишенный тщеславия… Как и все мы, впрочем. – промолвил ей в ответ сидевший рядом Дима-Миртадо.
Он вяло вертел в руках пустеющую пивную бутылку и смотрел в по-толок. Волосы его еще отливали фиолетом, неотмытым после закончив-шихся съемок. Его герой благополучно перешел в мир иной и планировал появиться только в конце. В воспоминаниях умирающей в бездне Миры. Но это снимут не здесь, в другом месте, с более подходящими пейзажами. Те-перь он собирался отправиться куда-нибудь на выходные. Динке еще пред-стояло попотеть, а отношения с Виктором у нее сложились в последнее время не очень дружественные, и это волновало Диму больше всего. Непо-нимание между режиссером и актрисой не сулили ничего хорошего. Тем более – с характером-то Динки…
Семнадцатилетняя Дина бредила славой. Но отнюдь не звездилась. Всю свою сознательную жизнь хотела она сняться в кино, причем не просто сняться, а сняться с шиком и размахом, с шумом и блеском. Она писала сценарии, сжигая их в ближайшем камине. Она замыкалась в себе после то-го, как раскритиковывала сама себя. Она с удовольствием хваталась за лю-бые предложенные ей местным театром роли и посвящала все свободные дни репетициям. Но все не то, не то. Она ждала большего. На что собствен-но она надеялась, не знал никто. Но догадывались почти все. Батарейка, ко-торую в любой момент могла заклинить. Необычайно живая и неусидчивая. Наконец, попав на съемки, была принята на одну из главных ролей. Нельзя было терять этого шанса. И она это поняла. И она старалась. Но режиссер… Что ж, во многом они расходились во взглядах. Факт.
Она сжала зубы.
- Дим, с ним тяжело. Я не могу его понять.
- Я вижу. – крякнул Дима и поставил пустую бутылку на пол. Уперся ладонями в колени. - Дина… Ты ведь сама знаешь лучше всех нас, насколь-ко это для тебя важно. И мне. И Виктору. Для каждого в частности и для всех в целом. Мы - команда, Дин. И мы сможем чего-то добиться лишь дей-ствуя сообща. И он - режиссер. Он – главный. Он – решает. Это его проект. И мы должны его понимать. Мы должны жить этим проектом, если хотим, чтобы он чего-то на рынке стоил, не так ли?...
Динка молчала. Так, так. Все верно. Трижды прав ты, Дима. И от это-го еще хуже. Почувствовать. Жить. Жить ради проекта…
- Я понимаю, Дим. Понимаю.
- Надеюсь, что да.
- Но…
- Что?...
- Ты… Ведь ты знаешь, что я…
- Хочешь большего. Мы все хотим, ты не поверишь.- он устало хмык-нул.
- Нет. Ну… Почти, нет. Дим, я хочу написать свой сценарий.
- Знаю. Не в первый раз…
- Нет. В этот раз – особенный. Это… Дим, пойми хоть ты. Мне нужна чья-то поддержка. Это – новое. Это… Знаешь, я чувствую, что это как раз то, чего я так долго искала. Я его чувствую, вижу, слышу…
- Динок. – он повернулся к ней лицом и положил на плечо руку.- Я все понимаю. Я с удовольствием прочту, я поддержу, будь уверена. Но… - он покачал головой. – Обещай мне только одно. Обещай, что не испортишь дела Виктору. Ты можешь играть. Не будь эгоисткой. Тебя приняли на главную роль, так выложись настолько, насколько в тебя поверили на кастинге. Прочувствуй то, что ты играешь. Не подведи его. Обещай мне.
Дина в смятении посмотрела на него исподлобья. Дима, двадцати-двухлетний, серьезный, умный тип с зелеными глазами был, как ей казалось, единственным из команды, способным критиковать так, чтобы не обидеть, способным выслушать и, что немаловажно, понять. Теперь он ста-вил условие. Условие, от которого отказаться было бы просто свинством.
- Я… Поняла, Дим. Ты прав. Нельзя быть эгоисткой. Обещаю. Я обе-щаю тебе, что сделаю все, что в моих силах. Кто знает… - она на мгновение запнулась. – Кто знает, какой рейтинг ждет этот проект.
Оба устало улыбнулись и, посидев еще в полутемной студии какое-то время молча, встали с импровизированной скалы, на которой еще сохрани-лись пятна неотмытой бордовой краски, и вышли.
***
- Мне нужны ваши люди.
- Нет.
- Виктор, поймите, это крайне важно.
- Не понимаю? А вы, вообще, сами можете понять, что у меня съемки идут, или вам на это откровенно наплевать?!
- Я прекрасно вижу, что у вас съемки. Но я же не предлагаю вам их прервать! Я могу подождать. Я могу и заплатить. Но мне нужны ваши лю-ди.
- Именно мои?
- Именно ваши.
В кабинете продюсера повисло тягостное молчание. Александр Алек-сандрович Ларин, терпеливый и спокойный снаружи, был в неописуемой ярости в душе. Гениальный проект грозил уйти в небытие. В местном теат-ре ему порекомендовали труппу. И вся, мать ее, труппа оказалась задейст-вована в съемках Виктора Дьюсова. И теперь этот самый Виктор Дьюсов строил ему «па» на пальцах, ни в какую не желая изменять графики съемок.
Брат Александра, Петр, ставший в недалеком прошлом известным американским продюсером Питером Лореном, выдвинул проект и бросался деньгами. Непонятно где найденный сценарий неизвестного мюзикла при-вел его в неописуемый восторг, и он, чего бы это ему не стоило, решил реа-лизовать его на лучших сценах Бродвея. Европейские артисты показались ему наиболее подходящим вариантом. И он обратился к брату. И брат со-гласился. Еще бы! Какой толчок карьере! Вот только что делать с этим … Дьюсовым?
- У меня есть для вас предложение. – пошел ва-банк Ларин.
Режиссер насторожился, стараясь не подавать виду.
- Охотно выслушаю.- немного грубовато выдавил он и сложил на гру-ди руки. Весь его боевой вид говорил только об одном – «ничерта у тебя не выйдет».
Нет, никогда. Он вложил в фильм огромную сумму. «Алый мессия» был его личной находкой. Он нашел лучших актеров местного театра. И они ему обошлись довольно дешево. Все складывалось как нельзя лучше. На горизонте уже маячили премии и суммы проката. Папарацци и блестя-щие улыбки. Вспышки и камеры. Новые проекты, новые звезды… Ч-черт! Все было прекрасно – даже Дина не подвела, исправно, гармонично влилась в образ. Он в ней не ошибся, ни разу не пожалел, что не взял вместо нее ту наглую дуру, устроившую скандал на кастинге. Картина могла перерасти из республиканского в европейский масштаб, все шло согласно планам. До вчерашнего дня.
И тут – Ларин.
- Виктор, я не буду скрывать. Мне действительно нужны ваши арти-сты. И поэтому я хочу предложить вам сделку. Вы завершаете съемки по-возможности быстрее, а я помогаю вам в этом деньгами. Любая сумма. Я готов проспонсировать. Любые спецэффекты, я найду лучших специали-стов. А вы в свою очередь ускоряете съемки. Да и…
Виктор вопросительно вскинул брови. Такого поворота событий он не ждал. Он словил себя на мысли, что втягивается в предложение и готов слушать дальше.
- Я читал сценарий «Мессии». Я был удивлен.
- Чем?
- Хм… Знаете… - Ларин на мгновение замолчал, над чем-то задумав-шись. Вдруг глаза его просияли. Он непроизвольно щелкнул пальцами и тут же мысленно укорил себя за эту вредную привычку. – Мы могли бы объе-динить проекты. Это была бы… Знаете, это была бы, наверное, самая ори-гинальная рекламная компания из всех, какие я видел!
Режиссер нахмурился. Что за бред. Он непонимающе покосился на Ларина.
- Нет! – воскликнул тот, заметив на лице Дьюсова сомнение. – Нет, вы меня не так поняли. Может, давайте пройдем в кабинет, как вы на это смотрите?
Дьюсов неохотно кивнул. Он совсем запутался. Если начало «пред-ложения» могло еще чем-то зацепить, вторую часть не мог он понять ни в какую.
Через полчаса они снова вышли в коридор. Дьюсов потянулся за си-гаретами. В голове его роилась тьма идей. Какая-то непонятная гордость переполняла сознание. Нет, это надо было бы обдумать. Все хорошенько обдумать… Так не бывает. Он покосился на улыбающегося рядом Ларина – или все-таки бывает?
- Хмм… Знаешь, а в этом что-то есть. – за полчаса оживленного спора они незаметно перешли на «ты».
- Вот, Виктор, я же говорил тебе. Мюзикл и фильм, почти одного и того же содержания. Один прекрасно дополняет второй. Премьера кино, сразу за ней – мюзикл! Это же шумиха на весь Голливуд! Да еще со связями Лорена… Да и… Мюзиклу ведь тоже нужен режиссер. – он заговорщицки подмигнул Дьюсову. Тот хмыкнул и выпустил в воздух облако белого ды-ма.
- Один режиссер у обоих проектов, одна и та же труппа – на экране и на сцене! Но в каждом что-то свое. Люди валом пойдут на «Мессию», вот увидишь! – оживленно продолжал Ларин, перед глазами его уже проплыва-ли красочные декорации и восхищенный взгляды журналистов. И его имя в титрах – главный продюсер. Каково, э?
Какое-то время они стояли молча, каждый обдумывал в предприятии свою роль. Объединить два проекта в один, по руководством одного режис-сера? Тяжело, думал Виктор. Тяжело, но вполне решаемо. Да и цена, пре-мия ждет более престижная. Голливудский масштаб? Мюзикл на премьере кино.
- Я хочу просмотреть сценарий мюзикла. – повернулся он к Ларину лицом.
Александр встрепенулся от своих мыслей и после небольшой паузы резко кивнул головой.
- Да, конечно! Хоть сегодня вечером. Здесь у меня его нету, но я могу послать брату запрос. Так… Мы договорились?
- Ну… Я должен увидеть сценарий, поговорить с труппой, знать рас-ценки, сроки, нагрузку… Неплохо было бы и узнать о моей роли в этом проекте, ты ведь понимаешь. Я должен опираться на факты.- он развел ру-ками.
- Без вопросов, Виктор. Я все понимаю. Сегодня я составлю наиболее точный отчет. Буду звонить Лорену, переговорим все возможные варианты. Думаю, ему такой ход понравиться. Это кое-что новое, а от нового ему все-гда нелегко отказаться.– он задумчиво ухмыльнулся. Оба пожали друг дру-гу руки и разошлись.
***
Виктор Дьюсов закончил свою речь и в ожидании обвел труппу взгля-дом. В студии висела настороженная тишина. Кое-кто ерзал на стуле. Один из операторов стоял опершись на камеру и задумчиво потягивал кефир из пакета. Костюмерша Маша смотрела пустыми глазами в пол и грызла ноготь. Артисты, равномерно устроившиеся по поверхности пола перед искусственной скалой, еще не убранной и служившей таким удобным ме-стом произношения различных объявлений и речей, сидели молча и неза-метно переглядывались.
Дина сидела нахмурившись и обвив колени сцепленными в замок ру-ками. На ней еще была одета древняя блузка с высоким воротником и эти огромные сапоги, в которых она очень сильно напоминала дикую разбой-ницу времен Робин Гуда. Рядом лежал неизменный атрибут – стальной меч в вышитых ножнах. Справа от девушки на корточках сидела невысокого роста вампирша в черном плаще с серебряной бляхой и с белыми, заколо-тыми за уши короткими волосами. С торчащих из-за губ клыков неодно-значно капала красная жидкость, шея была изуродована гримерами и раз-малевана во все оттенки алого. Молодое и ужасно бледное лицо медленно, но верно растекалось в широкой улыбке, выглядевшей на этом личике довольно жутко.
- Теперь я жду ваших мнений. – завершил речь Дьюсов и, сложив на груди руки, присел на край каменной «трибуны».
- Хмм… - после небольшой паузы нарушило молчание клыкастое светловолосое существо в черном плаще. – Не знаю, как остальным, а мне такая перспектива определенно нравится… - она поднялась на ноги и огля-делась по сторонам. – По-моему, просто гениальная идея! Лично я не вижу ничего плохого в том, что наши лица проедутся по штатам на рекламных плакатах под фамилией Питера Лорена.
По студии разнесся одобрительный гул.
- Лера права. – кивнул сидевший за Динкой Дима. – У нас появился однозначно неплохой шанс показать свои способности широкому кругу зрителей. И не только с экрана. Я уж молчу о наших премиальных. – он сдержанно ухмыльнулся.
Студия наполнилась ожившими голосами актеров и других членов команды. Проект дружно поддержали.
- Но. – подытожил Виктор еще раз оглядев присутствующих. – Но есть еще кое-что. – он замолчал, подождав, пока в студии вновь устано-виться молчание. – Дело во времени. В сроках. Если мы готовы взяться за мюзикл, нам придется выложиться по полной на съемках, чтобы заняться мюзиклом в ближайшее время. Тянуть нам нет времени. Лорен поставил временные рамки, и всунуться в эти рамки нам будет ой как нелегко. Да и… Меня поставили режиссером, но Лорен подсадил к нам еще добрую часть своих людей, с которыми нам правдами и неправдами придется сработаться.- он бросил на Динку многозначительный взгляд. – Так что… У нас есть два выхода.
Первый – насрать на все предложения и продолжать съемки своим порядком, не сжимая рамки и вкладывая то, что есть. В этом случае пре-мьеры в Лос-Анджелесе с продолжением банкета на Бродвее нам не видать. Зато и не будет лишних имен в титрах. Ограничимся столицей нашей объ-ятной Родины и ближнего зарубежья.
Второй.. – он на мгновение смолк, оценивая взглядом труппу. Не-сложно было теперь разглядеть все их мысли. Он незаметно улыбнулся. – Второй - принять предложение, влить в съемки существенную сумму, отме-нить все выходные и обеды, продлить рабочий день на три-четыре часа, сжать сроки, добить свои силы, получить двойной гонорар и уехать в Шта-ты через месяц, на ходу доучивая английский язык и вызубривая новые ро-ли на пути к Нью-Йорку, чтобы перейти ко второй части проекта. Там выложить все остатки своей силы и актерского мастерства, сработаться с ку-чей совершенно незнакомых людей, получить еще больший гонорар и с шиком прийти на премьеру собственного фильма, выпрыгать на лучших сценах Бродвея свои не совсем изменившиеся роли и сверкнуть на облож-ках всех элитных журналов, не говоря уже о телевидении, газетах и радио. Выдержать положенный шум, сделать красивые улыбки и, высидев поло-женное количество пресс-конференций, отправиться домой. А может, и не домой. Это кому как повезет. – он хитро ухмыльнулся и проследил за реакцией команды. Как он и ожидал, по студии пробежался восторженный шепоток, лица расплывались в довольных улыбках.
Да, он в них не ошибся. Ради капли своей личной славы они были го-товы работать на износ, без сна и перерыва. Выучить хоть десять языков, включая все диалекты арабского и южно-японского. Заучить тысячи новых реплик и довести сердце до инфаркта. На все готовы, ради исполнения сво-их планов и надежд. Он слушал, как завороженные неожиданно открывши-мися перспективами артисты тихо переговаривались и улыбались друг другу.
Дьюсов посмотрел на Дину, сидевшую, почему-то, молча между ши-певшими друг на друга Леркой и Димой. Да, она это заслужила. Больше всех предложению обрадоваться должна была она. Но она сидела молча и тупо смотрела в одну точку. Кругом нарастал шум – шепот перешел в вос-торженные крики и хохот. Оператор, потягивавший кефир, уже что-то оживленно объяснял костюмерше Маше, размахивая в воздухе бумажным пакетом. Звукорежиссер недоверчиво качал головой и самозабвенно улыбался. Картина маслом - нежданно-негаданное счастье. Виктор словил себя на том, что и сам улыбался во весь рот. Чего скрывать – он был всеми руками «за». Это был реальный, беспроигрышный толчок его карьере. Под покровительством самого Лорена он имел шанс сделать свое имя по-настоящему знаменитым. Оставалось только взяться за протянутую нить.
- Ну-с? – попытался перекричать команду режиссер. – Вариант но-мер…?
- ДВА! – взорвалась труппа надрывным хохотом.
- А может, кто-то согласится на первый? – издевательски пропел Вик-тор.
Команда ответила дружным улюлюканьем. Виктор самодовольно улыбнулся. Да, это была однозначно его команда! Он громко хлопнул в ладони призывая к спокойствию. Дина все еще сидела молча.
- Итак, значит по рукам. Сегодня я даю вам шанс отдышаться перед забегом. Завтра в четыре мы начинаем. Никто не опаздывает. Кофе пьем не слезая с рабочего места. Сегодня я уточню последние подробности и завтра вам все скажу. Сегодня у вас выходной, возможно, последний в этом месяце. Да и… - он замолчал, внимательно оглядев направленные в его сторону взгляды. – Мы команда. И я верю в вас, ребят. Я вами горжусь. Выбор действительно непростой. И мы его сделали. Всем спасибо. – он спрыгнул с плато и отряхнулся. Студия снова наполнилась шумом голосов. Артисты неспеша расползлись по павильону. На полу перед скалой все еще сидели трое – Дина, Лера и Димон.
Дьюсов подошел к ним и присел рядом.
- Я так понимаю, Дина согласна на первый вариант. – хмыкнул Вик-тор.
Динка подняла на него отрешенный и задумчивый взгляд. Лерка ухмыльнулась. Дима передернул плечами и поднялся на ноги.
- Да, конечно, Иваныч, какой-такой шашлык-башлык?! Ми тут на Ро-дине сидим, нафик нам ваши Штаты, эх?! – скептически фыркнул он и, вздохнув, направился к выходу, но вдруг остановился, обернулся и, бросив тихое: - Дина, я думал, твои обещания что-то значат. – вышел из студии.
Динка встрепенулась. Опустила взгляд. Лера облизнулась и сняла клыки. Дьюсов терпеливо смотрел на Дину. Растрепанные каштановые волосы непослушно разбросались по плечам, тихо вздрагивающим при каждом вздохе. Вдруг Динка подняла взгляд на режиссера. Уже не пустой, блестящий, твердый.
- Он прав. Иваныч, я последняя сволочь. – она попыталась изобразить на лице жалкое подобие улыбки. Вздохнула. – Извините, я зря. Конечно, я согласна. На второй вариант, конечно, да… Это действительно стоящее предложение, глупо от него отказываться. Извините, момент слабости.
Дьюсов громко вздохнул. Все в порядке. Он прищурился. По какой причине возник конфликт?... Она не стала бы сомневаться, не будь у нее серьезной причины, Виктор был в этом уверен. Он похлопал молодую арти-стку по плечу и поднялся, протянул руку, помог подняться ей.
- Ты уверена, что теперь все в порядке?
- Да, все в порядке. Это все так, фигня. Правда, я готова работать.
- Я верю, Дина. – хмыкнул Дьюсов и попытался обнадеживающе улыбнуться. Отошел к стоящему недалеко оператору с пакетом кефира.
Лера покосилась на Дину. Они дружили уже довольно давно, позна-комились, когда Динка впервые пришла в театр. Полная уверенности и надежд, как и все. Жизнерадостная, живая. Они здорово сработались тогда. В свободное время ходили вместе по магазинам, ездили дважды на море. Но что-то в ней было… недосказанного. Порой понять ее было очень трудно. Какие-то непонятные, тяжелые мысли отражались в ее серо-зеленых глазах. Чего собственно она хотела от жизни, можно было только догадываться. Но у Лерки уже зрели скрытые подозрения, что подруга часть своих планов раскрыла Диме. Возможно, с ним ей было легче общаться. Он был на пять лет ее старше и у них завязались крепкая братская дружба. Чем и почему ограничивалась их «сестринская» дружба с Леркой, вторая понять так и не смогла.
Дина в труппе была самой младшей – через месяца три ей исполня-лось только восемнадцать. Но никто этого не замечал. Большинство так до сих пор и думало, что девушка учится на третьем курсе института, а не кол-леджа. Во всяком случае, команда ее любила, и она от всей души отвечала им тем же. Впервые за все съемки она не поддержала общее мнение шумными криками и поддакиванием. Она никак не отреагировала. Она просто просидела молча. Но Лерка скрепя сердцем чувствовала, что Дима причину сего странного поведения знал.
- Дина, очнись. – тронула за плечо подругу Лерка. Дина заморгала.
- А?... Да, Лер, все в порядке. – она сдавленно вздохнула и встряхнула головой. – Блин, ну я и… Лера, он прав, я сволочь..
- Прекрати. Все нормально.
- Нет, я… Простите, а? Я исправлюсь. – она хитро ухмыльнулась.
Лерка прыснула.
- Да ну тебя, Дин! Не исправляйся, в этом есть какой-то шарм.
- В чем конкретно? В сволочности? – они громко рассмеялись.
- Нет, никакая ты не… Успокойся. Пойдем перекусим чего.
- Ага. Выходной все-таки. – устало фыркнула Дина и направилась в гримерку, переодеваться в нормальную одежду.
Комментарии:
Paint It Black
27-05-2004 22:21
Дневник • Хочухи • Профиль
демо-версия
любопытно... что дальше?
Hopeless
Paint It Black , ааа... пока это известно только моему перегруженному винчестеру 
но, возможно, как нибудь... выложу...
но, возможно, как нибудь... выложу... Камрад
Здорово!
Конструктивная критика: без продолжения трудно судить. Но распологает к продолжению, распологает к длинному продолжению. Возможно, я просто нетерпеливая, но иногда мне хотелось читать через строчку.
Еще, мне кажется, что ты переделываешь не только начало, а все в целом. И мне нетерпиться прочитать дальше!!!
Я три (!) раза повторила слово "продолжение" (четыре :), один раз - "дальше", "нетерпеливая" и "нетерпиться" - по разу. Ну??!! :)
Конструктивная критика: без продолжения трудно судить. Но распологает к продолжению, распологает к длинному продолжению. Возможно, я просто нетерпеливая, но иногда мне хотелось читать через строчку.
Еще, мне кажется, что ты переделываешь не только начало, а все в целом. И мне нетерпиться прочитать дальше!!!
Я три (!) раза повторила слово "продолжение" (четыре :), один раз - "дальше", "нетерпеливая" и "нетерпиться" - по разу. Ну??!! :)
демо-версия
Stray_Falcon, мне тут вспомнилось одно мааааааленькое замечание: "насрать на все предложения " - не стоит так писать... не то, чтобы не литературно, а просто не вписывается в о общий стиль повествования, режет глаз... впрочем, это, как говорится, моё личное... ;-)
Hopeless
Yuta , намек понят.. 
спасибо
Paint It Black , аа.. я так написала?!
*пробегая по текстам глазами* хм.. извините 
спасибоPaint It Black , аа.. я так написала?!
*пробегая по текстам глазами* хм.. извините