21-01-2004 17:14 Вспомнилось вот...
Меня не оставляли сомнения. Более чем трехсотлетние попытки наладить диалог между человеком и морскими млекопитающими не привели к успеху. Майк как-то говорил мне, что мыслительные структуры двух осиротевших групп обитателей Старой Земли слишком уж различны, и точек соприкосновения между ними почти не осталось. Один зоолог еще до Хиджры писал, что беседа с дельфином или морской черепахой сулит не больше успеха, чем попытка поговорить с годовалым ребенком. Общение, как правило, нравится обеим сторонам, между ними часто возникает подобие разговора, но До настоящего понимания очень далеко. Сири вновь включила преобразователь.
- Привет, - сказал я.
Минута тишины, а затем в ушах у меня зазвенело от пулеметной очереди слов, на которые море откликалось пронзительными завываниями.
ДИСТАНЦИЯ/БЕЗ ПЛАВНИКА/СИГНАЛ-ПРИВЕТ?/ИМПУЛЬС/ОКРУЖАЮТ МЕНЯ/ЗАБАВНО?
- Что за чертовщина? - спросил я Сири, и диск тут же преобразовал мой вопрос в пронзительную трель. Сири улыбалась под маской.
Я попытался снова:
- Привет! Мы с... э-э... с поверхности. Как вы себя чувствуете?
Большой самец... полагаю, это был самец... ринулся к нам, как торпеда. Изгибаясь дугой, а затем распрямляясь, он двигался сквозь воду в десять раз быстрее, чем плыл бы я, даже если бы не забыл натянуть ласты. На секунду я подумал, что он решил протаранить нас, и, подтянув к животу колени, что есть сил вцепился в килевой корень. Но он обогнул нас и устремился вверх глотнуть воздуха, а мы с Сири вылетели как пробки из оставленного им водоворота, оглушенные его пронзительными криками.
НЕТ ПЛАВНИКА/НЕТ ЕДЫ/НЕТ ПЛАВАНИЯ/НЕТ ИГРЫ/НЕТ ЗАБАВ
Сири выключила преобразователь и, подплыв поближе, обняла меня за плечи. Чтобы удержаться на месте, я схватился за корень. Наши ноги соприкоснулись.
Стайка маленьких алых рыбок метнулась во все стороны, но темные силуэты дельфинов по-прежнему кружили вдали.
- Хватит? - спросила Сири, и ее ладонь легла мне на грудь.
- Еще разок, - попросил я. Сири кивнула и включила диск-преобразователь. Течение вновь толкнуло нас друг к другу, и ее руки опять обвили мою шею.
- Почему вы пасете острова? - спросил я у фигур с бутылочными носами, круживших в пронизанной отблесками света воде. - Зачем вам они нужны?
СЕЙЧАС ЗВУКИ/СТАРЫЕ ПЕСНИ/ГЛУБОКАЯ ВОДА/НЕТ БОЛЬШИХ ГОЛОСОВ/НЕТ АКУЛЫ /СТАРЫЕ ПЕСНИ/НОВЫЕ ПЕСНИ
Сири прильнула ко мне и обняла еще крепче.
- Большие Голоса - это киты, - шепнула она. Ее распущенные волосы колыхались, словно вымпел. Потом ее правая рука скользнула вниз и замерла, словно удивившись тому, что обнаружила.
- Вы тоскуете по Большим Голосам? - спросил я. Ответа не последовало. Сири обвила ногами мои бедра. Поверхность моря с сорокаметровой глубины напоминала чашу пенного напитка.
- О чем из того, что было в океанах Старой Земли, вы больше всего тоскуете? - спросил я.
Обнимая Сири левой рукой, я провел правой по ее спине и крепко сжал упругие ягодицы. Должно быть, мы представлялись дельфинам единым существом. Сири приподнялась, и мы стали единым существом.
Диск преобразователя болтался у нее за плечом. Я протянул руку, чтобы выключить его, но неожиданно нам в уши ударил ответ на мой вопрос.
НЕТ АКУЛЫ/НЕТ АКУЛЫ/ТОСКУЕМ/АКУЛА/АКУЛА/АКУЛЫ
Выключив диск, я недоуменно покачал головой. Я не понимал. Слишком многого я тогда не понимал. Я закрыл глаза и стал двигаться вместе с Сири, покоряясь ритму течения и нашему с ней ритму, а дельфины плавали вокруг нас, и их нестройные крики сливались в древний, как они сами, поминальный плач.
Дэн Симмонс - "Гиперион"