Январь… Всегда в это время года стояла такая погода, что хозяин собаку на улицу не выгонит, а тут – нате. Или весна пришла не вовремя или так задержалась осень – не понятно. Одно было ясно – не к добру это всё. Может и поэтому у Васи было так мерзко на душе. Вот уже второй месяц он как-будто-бы слился с этой окружавшей его серостью – всегда такой весёлый и жизнерадостный, он не мог найти себе места. Знаете – это ощущение трудно описать словами. Представьте, что вы что-то забыли и отнюдь это не включенный утюг или включенный газ, нет не тревожное, а что-то настолько легкое и неуловимое, как легчайшая шаль из тончайшего шелка, что-то слегка грустное, как первый желтый лист, что-то теплое, как солнечные лучики на руках в последние дни бабьего лета, что-то неописуемое, как утренний туман на горном озере, что-то зовущее, как спокойное море. Что-то, о чем вы забыли навсегда, что смешалось с грустью от неизвестности сожженного письма, и осело пылью на мебели, давно покинутой квартиры, по которой призраками бродят отголоски прошлой любви, шумных гостей и тихих, словно крадущихся детских шагов. Легкость мимолётного взгляда и грусть о встрече, которая никогда не произойдёт…
И вроде бы нормально всё – есть пункты, по которым судят, о удавшейся жизни, но как будто это из другой жизни. Ведь жизнь – она не такая – она просто не может быть такой! Не должна быть!...
Они тихо и аккуратно ступал по крыше. Его шаги невозможно было услышать даже находясь рядом с закрытыми глазами, а тем более находясь под этой самой крышей. Не услышала его и бабка Ивана, старая «западенка», чьим занятием день ото дня было собирание сплетен на скамейке перед подъездом. Вася хорошо помнил эту женщину – от неё всегда разило пережаренным луком, семечками и чем-то, чем-то неуловимым, что пропитывает квартиру одиноких людей… одиночеством… вечно склочная, неодобрительно косящаяся на Василия и его друзей бабка была одинока… вернее она была одна, и может первый раз в Васькиной жизни, ему стало искренне жаль эту старуху, она как-будто-бы проникся её одиночеством, этим запахом сухого букета… её муж умер от рака, сын погиб в автокатастрофе, так и не успев обзавестись ни семьёй, ни потомством, а других родственников у Иваны не было – она была «детдомовской», а муж оставил всех родственников в, тогда ещё советской, Германии и никогда не поддерживал с ними связь… букет сухих цветов одиночества… вот что он почувствовал, осторожно ступая по крыше…
Не слышала его и парочка влюблённых, сидящая на подоконнике в обнимку и смотрящая на огни ночного мегаполиса, да и не прислушивались они ни к чему – заняты были друг другом… они знали, нет точнее сказать, понимали ,что самое яркое доказательство того, что человек нужен – это не просто слова – это молчание, возможность вместе помолчать о небе, о звёздах, о весенней траве и первом тёплом ветре, о ярких красках летних цветов и хрупкой красоте снежинок…. Но в букете их чувств проступала нотка грусти – предстоящей разлуки… долгой разлуки… Он улетал во Францию – служить в «Иностранном Легионе»… он хотел заработать денег и купить квартиру, машину, всё, что просто так у нас не купишь и они были готовы ждать друг друга столько, сколько нужно… и столько было верности в их планах, что впору снимать фильм…. Она положила голову ему на плечо, а он гладил её по волосам и сжимал её ладонь… они были молоды и красивы, они любили, если это странное чувство, можно назвать этим именем. Молоды, полны надежд, стремлений и веры, веры в светлое будущее, полны того, что так редко встречается и освещает жизнь людям, которые просто проходят рядом… они были Светлы, если вы понимаете о чем я… Они не знали что через два года парень погибнет от шальной пули в каком-то локальном конфликте, куда будет послан как миротворец.. но днём раньше она попадёт под колёса грузовика управляемого пьяным водителем, и пролежав десять дней в коме, всё равно окажется рядом с ним… Они не знали всего этого, да и не нужно им было это, потому, как они показывали всему миру пример, что нужно жить сейчас… не Завтра, не Вчера, где жила бабка Ивана, а именно Сейчас… для них был именно сегодняшний день жизни и они отдавались ему до конца, бросая смелый вызов этому миру…
..Вася шел дальше… кое-где в пробитой неизвестными объектами черепице темнели провалы дыр… дом был стар.. да просто-напросто кирпичная «хрущевка», но для него это был не просто старый дом, для него он стал чем-то большим….
….Не услышал Васю и программист, что-то шаманящий над ноутбуком. У него не было своей семьи и его мать приходила раз в неделю – помогала убирать. Он подавал хорошие надежды этот молодой парень в очках. Он стремился у него была цель и он к ней шел ещё с 3го курса университета. Через 5 лет он добьётся успеха, через 10 у него будет своя крупная фирма, но это уже совсем другая история…
Вася смотрел на город, что раскинулся внизу… уже стемнело и задул прохладный ветерок, но его не тянуло домой…
Дом стоял на холме и по-этому была видна большая часть города, вернее сначала какой-то яр, а за ним продолжение города… Вася смотрел… ему нравилось приходить сюда, чувствовать ветер, до слез в глазах смотреть… смотреть, всматриваться в ночной город, чувствовать душу города, его суть, состоящую из тысяч и тысяч вот таких маленьких букетов ощущений, что были ниже…. Он проникался, связывался одной нитью со всем, что происходило – Находил волну, - как говаривал рыжий Семён… Вася никогда не понимал, как Семён с таким пузом мог залазить сюда, но вот уже месяц Вася не видел Семёна и уже отчаялся его увидеть, но услышав шаги за спиной, даже оборачиваться не стал – так топать мог только Сёма…
-Здоров, Васька.
- привет толстый.
Семён устроился рядом, поежившись от прохладного ветерка. Да Сёма любил комфорт и тепло – одомашненный какой-то совсем – подумал Вася – не бунтарь.
- Ты где пропадал, мерзкая душонка?
- Да вот, переехали – с какой-то тоской сказал Семён, - теперь живём на другой стороне улицы.
- А смысл? – не понял Василий
- Да нет, смысл то есть – там 3 комнаты теперь, а тут было 2е – так сказать в целях увеличения жизненного пространства – немного с ехидцей сказал Семён.
- буржуи – коротко бросил Васька
И они сидели и смотрели на ночной город. Машины рекой вливались в повороты, скрытые домами, они казались какими-то пастями ненасытных чудовищ, поглощавших, этот бескрайний, шумный и вечно куда-то торопящийся поток…
- Вась, а вот ты знаешь, что мы сейчас выпали из жизни? – Внезапно как-то странно растягивая слова сказал Семён.
- Да не болтай ерундой – огрызнулся Васька, хотя и обратил внимание на то, что ветер совсем стих и, если бы не холодная крыша, то было бы совсем тепло.- это ты своей фантастики смотрелся. Таким как ты – телевизор противопоказан, а то ещё чего гномы с эльфами мерещиться начнут, так и в психушку попадёшь.
- Да нет, Васьк, это таким скептикам как ты не нужно говорить, что чудес не бывает, просто смотреть надо не с той стороны – ухмыльнувшись парировал Семён.
- да иди ты – беззлобно ответил Василий.
Ветра не было. Бесконечная вереница людей и машин продолжала своё движение к невидимым и неизвестным целям. Вот поставил на стоянку около дома свой старый джип, дядь Юра – добрый и всегда жизнерадостный мужик. Вот к соседнему подъезду подкатило такси – это Тамара приехала с работы. Она уже вот полгода, как работала замом в какой-то западной конторе и теперь ездила только на такси, не приобретая свой автомобиль из-за боязни аварий, в одну из которых попала в детстве и приобрела боязнь автомобилей в целом. Но статус обязывал… Вот пробежали малыши, расходящиеся по домам из групп продлённого дня. Вон подвезли к «хлебному» киоску вечернюю выпечку и возле него уже выстроилась очередь из пенсионеров и возвращающихся с работы горожан… всё как обычно…
- Вась, а Вась – неожиданно подал голос Сёма, за что и заработал неодобрительный взгляд больших серых глаз – видишь тот камешек?
- Ну вижу – пробурчал Василий – и что? Это вообще не камень, а кусок черепицы.
- Да не в этом суть. Сбрось-ка его отсюда вниз.
- Это ещё зачем? – удивился Васька – чтоб за нами потом хозяин какой-нибудь машины полночи по дворам носился? Нет уж пусть лежит.
- Да нет – сбрось, ну пожалуйста – стал клянчить Сёма.
- Ладно, только не ной – Вася толкнул камень, тот немного скатившись по черепице, вылетел за металлическое ограждение и…
и так и остался висеть над пустотой…
- Твою мать – только и смог сказать Васька – что за…?
- А я тебе ведь сказал – нравоучительным тоном начал вещать Сёма – Выпали мы из течения жизни.
- Какого … - ошарашено, Василий потрогал камешек, который так и висел в воздухе, совсем наплевательски относясь к законам физики.
- Я эту хрень ещё месяц назад заметил – нарочито безразличным тоном сказал Сёма – да уже в принципе и разобрался что к чему.
- Давай рассказывай, разобравшийся ты наш – повернувшись к Сёме, серьёзным тоном сказал Васька.
- Ну смотри – как маленькому начал объяснять Семён – есть ты, а есть остальные. Они как и ты часть этого мира и вы все, и я в том числе подчиняетесь законам этого мира – этой жизни, так?
- Ну не томи – нетерпеливо выпалил Василий
- Так вот, когда ты там, внизу, вместе с ними Живёшь, занимаешься своими делами ты – принадлежишь этому миру, ты подчиняешься законам жизни, понял? – с самодовольным видом продекламировал Семён.
- Да это-то ясно, а почему вот такая фигня происходит? – Васька с опаской покосился на всё ещё висящий просто в воздухе кусочек черепицы.
- А вот это шуть его знает, наверное полем задевает.
- Каким полем? – непонял он.
- самым обыкновенным – статическим! – с умным видом сказал Семён
- Вообще не понял – изумился Васька – при чем здесь какое-то поле?
- А вот ты смотришь на жизнь сверху, ты не участвуешь в ней, ты сторонний наблюдатель – и ты выпал из общего потока происходящего, ты ненужное на данный момент для неё существо. Но в то же время отречься от тебя она не может, как и ты от неё в полной мере – сказал Семён, задумчиво смотря на стройку через дорогу – ты выпал, но не совсем, на тебя не действует время, хотя все законы физики строго соблюдаются, а вот к неживым объектам, Семён кивнул на черепичку, они в данном моменте неприменимы. Ты четко разделил мир на «они» и «я» - вот и получи. Ты не просто понял это, ты слился с этой мыслью, она стала частью тебя – вот и результат, а это – побочный эффект. Так что – разбирайся сам, а мне пора.
- Погоди – остановил его Василий, - и что я могу в любом месте так вот «отключиться» и меня будут стараться не замечать?
- Нет – оборачиваясь сказал Семён, - я пробовал в других местах – не получается, хотя может всё дело во мне и в тебе – не знаю – бросил Сёма и тяжелым шагом ушел к выходу.
Вооо дела – подумал Васька, - значит ли что я нашел своё место? Или нет, неправильно, я нашел своё место здесь, а в жизни.. в жизни – это совсем другое дело. Несмотря на то ,что просидел он здесь не один час есть совершенно не хотелось… не хотелось и пить….
И тут в уши, как удар молота обрушился шум ночного города. Васька посмотрел вверх, на красивые звёзды, на отсветы города в небе и задумался…..
Задумался о том, что вот, уже давно взрослый, а толку все нет. О том, что хозяка квартиры постоянно грозится выгнать на улицу. О верной подруге Маше, которая, как назло, опять залетела. О том, как много развелось неумных задир и хамов. О том, как трудно стало добывать свой хлеб. И о многом другом. А потом он открыл свои необычные, серого цвета глаза, встал и сделал шаг. Вперед. И - полетел. Вниз, естественно. Во время полета он молчал. Такой вот он был, этот Вася. А потом, у самой земли, сработали инстинкты, он изогнулся и мягко упал. На все четрые лапы. Мяукнул обиженно и пошел куда-то по своим котячьим делам.
И ему вслед словно провожая завизжала сигнализация припаркованного под домом автомобиля, от того, что ему на капот упал небольшой кусочек черепицы…