приветствие немного затянулось, доведя до зевоты даже иных глав делегаций. несмотря на высокостоящее солнце, жара была терпимой. наконец протокольная часть подошла к концу, и уставшие после многочасового перелета филателисты были гуманно отправлены в номера. профессор самарский решил время попусту не тратить и немногие свободные часы, остававшиеся в его распоряжении до конференции, посвятить изучению древнего города. не обремененный чемоданами, он взял такси до центра. завороженно глядя в окно на непривычно одетых людей, памятники былого могущества, вдыхая незнакомые запахи, рассуждая об исторической несправедливости, превративщей этот великий народ в попрошаек корпоративного миропорядка, дмитрий васильевич уснул.
а проснулся он от весьма неприятного ощущения. было еще светло, и он увидел небритого смуглого человека, что-то быстро говорившего ему на непонятном языке и размахивающего длинным черным ножом вблизи его лица. профессор, еще до конца не отошедший ото сна,не на шутку растерялся. "понесло тебя, старого мудака, на приключения, вот и расхлебывай теперь,"- невольно пронеслось в его голове. "пожалуйста, забирайте все что хотите, лишь оставьте мне жизнь!"- быстро проговорил он на всех известных языках. затем вытащил бумажник, золотую авторучку- подарок дочери на юбилей, снял часы. его, обобранного до нитки, вскоре выкинули на улицу. дмитрий васильевич изумленно осмотрелся. это был уже не тот город из сказок тысяча и одной ночи- панельные пятиэтажки, полное отсутствие зелени, редкие автомобили, больше велосипеды, подозрительные и вопросительные лица прохожих. все это вкупе с вероломным ограблением сильно нервировало пожилого профессора. "надо что-то делать, иначе беда"-подумал он. ощупав карманы, дмитрий васильевич с ужасом понял, что документы остались в бумажнике. "беда, нужно срочно позвонить в отель, пусть друзья приедут и вытащат меня из этого ада!" но не было даже мелочи на звонок, а карточка с телефоном гостиницы осталась в другом пиджаке. да и как бы он объяснил, где находится, ведь на домах были только намазанные краской номера и похожие на сохнущее белье арабские буквы. после двухчасовых блужданий, вспотевший и уставший профессор обнаружил колонку, возле которой резвились темнокожие дети, поминтно обливая друг друга холодной водой. растолкав визжащую от удовольствия толпу, он жадно припал губами к холодной струе. вволю напившийся, повеселевший, дмитрий васильевич осмотрелся. разинув рты, огольцы изумленно наблюдали за пожилым белым господином, невесть как занесенным в такую глшь. кто-то из старших крутил пальцем у виска, другой рукой показывая на колонку. освежившись наш герой поспешил дальше. за несколько часов сумбурных исканий, он не встретил ни одного полисмена или англоговорящего аборигена. пейзаж тоже не особо изменился, только дома стали чуть пониже, то тут то там стали виднеться самодельные глиняные лачуги. солнце медленно, но непреклонно садилось. небосвод окрасился сначала в желтый, а затем и в красный цвет. дмитрий васильевич понял, что дело- дрянь. внезапно, как гром среди ясного неба, его скрутила боль в области кишечника. не думая ни о чем, кроме как о скорейшем опорожнении, он стянул штаны прямо у дороги. вскоре начался озноб. последующие несколько дней сознание перемежалось беспамятством. какие-то обрывки: ночь, стаи полудиких собак, горящий мусор, безусые подростки, стаскивающие с него пиджак, рубашку, ботинки, полицейский патруль, переполненная камера, жажда, лихорадка, желтые стены лазарета...неизвестная южная болезнь терзала его тело четыре дня. а на пятый профессор дмитрий васильевич самарский скончался.


holkol