Через три часа мне стукнет четверть века. Есть такая замученная фраза, что я никогда бы, мол, не поверил, что мне когда-то будет так много. Это, видать, буду уже не я. В этом смысле я был прав, так думая: ведь я уже не тот, каким был мальчик, который так думал.

Но когда же, когда именно он успел умереть? Когда именно родился тот, который сейчас?

Когда я был маленький, я очень боялся засыпать, потому что думал, что умираю; а наутро просыпается новый человек с моей памятью — но не я. Ведь неуловим миг засыпания, мгновение, между тем, когда ты осознаёшь себя, и моментом, когда ты вдруг обнаруживаешь себя в удивительных местах во сне или же просыпаешься утром, ничего не помня. Я научился отслеживать моменты засыпания с тех пор как обрёл некоторую силу в мире снов — и тем не менее, мне по-прежнему жутковато от того самого момента потери непрерывности сознания.

Всё-таки когда именно тот я превратился в этого? Ведь тот, он определённо умер, исчез, как и ещё несколько до него, и как исчезну я сегодняшний: также бесшумно, совершенно незаметно — как в неуловимый момент засыпания.

Жизнь — это непрерывное отслеживание своего сознания: всего, что вокруг него и внутри него. Смерть — бессознательное состояние, когда стихийная, посторонняя воля берёт верх над сознанием. Именно в этот момент нас нет. Жизнь есть постоянное сосредоточение и внимательность. Смерть есть рассеяное блуждание образов и мыслей.

Иногда кажется, будто большинство людей пребывают почти всё время именно в этом состоянии. Состоянии смерти. Издревле люди знали это состояние и боялись его, закрепив этот страх в ленендах о живых мертвецах; сказках, которые мы понимаем слишком буквально, в то самое время как это — ни что иное как предостережение.

Жить — значит понимать. Жить — значит вникать. Жить — значит держать себя за волосы.

Не-живой не принадлежит сам себе, он послушный раб хаотических ощущений, мыслей и желаний. Не-живые — удобный инструмент чужой воли. Слишком много разумного обитает в окружающей нас материи, и малая часть из них желает нам добра.

Враг не дремлет. Но бодрствующий камрад сильнее, потому что пребывает с Богом и не знает смерти.

Да будет тайная вечеря. Кто видит здесь пищу, что ж, ешьте: это тело моё. А кто чувствует жажду, пейте: это кровь моя. Бодрствуйте со мной в эту ночь, в ночь моего рождения.