13:22 29-04-2014
Обломовщина
Я подписан на целую страницу журналсов, не обновлявшихся с 2008 года.
Нажатие "наугад" приносит только странное, а интересного ничего.
Например: http://www.journals.ru/journals_comments.php?id=4593508
Лет пять назад ярвох устроил бы такой цирк с конями, что жру лихорадило бы месяц.
Жру уже не то [x]
Нажатие "наугад" приносит только странное, а интересного ничего.
Например: http://www.journals.ru/journals_comments.php?id=4593508
Лет пять назад ярвох устроил бы такой цирк с конями, что жру лихорадило бы месяц.
Жру уже не то [x]
10:26 29-04-2014
Озвучили предложение раскрутить аналог SeeClickFix.
Реакция: "это чо, жители по каждой луже и кучке грязи будут нас доёбывать? Да нахуй это надо".
Аргументы про положительный имидж и обратную связь с населением вообще не катят - "имидж-хуимидж пусть законодателей волнует, а мы назначенцы".
ps лучший сериал про государственное управление, раскрывающий работу министерств - вовсе не "карточный домик", а "да, господин министр". Над первым сезоном прям рыдал, настолько всё знакомо и понятно.
Реакция: "это чо, жители по каждой луже и кучке грязи будут нас доёбывать? Да нахуй это надо".
Аргументы про положительный имидж и обратную связь с населением вообще не катят - "имидж-хуимидж пусть законодателей волнует, а мы назначенцы".
ps лучший сериал про государственное управление, раскрывающий работу министерств - вовсе не "карточный домик", а "да, господин министр". Над первым сезоном прям рыдал, настолько всё знакомо и понятно.
09:22 29-04-2014
Продолжаем читать "Уроки русской словесности"
"...Просвещенным современникам Гоголя могли прийтись не по вкусу и другие действия главного героя: "Не уважили козаки чернобровых панянок, белогрудых, светлооких девиц; у самых алтарей не могли спастись они: зажигал их Тарас вместе с алтарями... Козаки, поднимая копьями с улиц младенцев их, кидали к ним же в пламя".
Но эпические персонажи и не могут вести себя иначе: в мифах, легендах и былинах герои едят мясо собственных детей и разрубают друг друга пополам. Однако Гоголь и его читатели были людьми XIX столетия, их мораль требовала обоснования Тарасовых вольностей.
На помощь противоречию пришла идеология. Все, что творили запорожцы, - они делали ради Веры, Товарищества и Отчизны. Стихия удали получила идейную направленность. На смену козацкой этике - "Неприлично благородному человеку быть без битвы" - приходит новая формула. Она отнюдь не отменяет прежнюю, но существенно расширяет ее: "Чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни христианству не было от него никакой пользы?.. Так на какого чорта мы живем?"
Теперь другое дело. Теперь оправдано все: "Садись, Кукубенко, одесную меня! -- скажет ему Христос". Скажет, заметим, тому самому Кукубенко, который за три страницы до вознесения "иссек в капусту первого попавшегося" - тоже христианина, правда, католика. В праведности своих действий уверен и атаман Балабан:
"Сдается мне, паны-браты, умираю хорошей смертью: семерых изрубил, девятерых копьем исколол. Истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею".
Все это можно было бы счесть пародией, если бы не замечательный гоголевский текст, в котором кощунство пребывает совершенно гармонично и естественно. Быть может, единственный раз русскому писателю удалось создать строго идеологическое произведение такого высокого качества.
Герои эпоса Гоголя - язычники, каковым только и могут быть герои эпоса. Язычниками они остаются и в своей вере, которая на самом деле не христианство, не православие - а патриотизм.
А ведь любовь к родине вовсе не предполагает любви к человеку - потому так достоверны Тарасовы козаки, словно случайно названные христианами.
Вера в Россию, по Гоголю - это и есть вера в Бога".
Но эпические персонажи и не могут вести себя иначе: в мифах, легендах и былинах герои едят мясо собственных детей и разрубают друг друга пополам. Однако Гоголь и его читатели были людьми XIX столетия, их мораль требовала обоснования Тарасовых вольностей.
На помощь противоречию пришла идеология. Все, что творили запорожцы, - они делали ради Веры, Товарищества и Отчизны. Стихия удали получила идейную направленность. На смену козацкой этике - "Неприлично благородному человеку быть без битвы" - приходит новая формула. Она отнюдь не отменяет прежнюю, но существенно расширяет ее: "Чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни христианству не было от него никакой пользы?.. Так на какого чорта мы живем?"
Теперь другое дело. Теперь оправдано все: "Садись, Кукубенко, одесную меня! -- скажет ему Христос". Скажет, заметим, тому самому Кукубенко, который за три страницы до вознесения "иссек в капусту первого попавшегося" - тоже христианина, правда, католика. В праведности своих действий уверен и атаман Балабан:
"Сдается мне, паны-браты, умираю хорошей смертью: семерых изрубил, девятерых копьем исколол. Истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею".
Все это можно было бы счесть пародией, если бы не замечательный гоголевский текст, в котором кощунство пребывает совершенно гармонично и естественно. Быть может, единственный раз русскому писателю удалось создать строго идеологическое произведение такого высокого качества.
Герои эпоса Гоголя - язычники, каковым только и могут быть герои эпоса. Язычниками они остаются и в своей вере, которая на самом деле не христианство, не православие - а патриотизм.
А ведь любовь к родине вовсе не предполагает любви к человеку - потому так достоверны Тарасовы козаки, словно случайно названные христианами.
Вера в Россию, по Гоголю - это и есть вера в Бога".