На юге, где руки
темны от загара,

На юге, где звуки
густы как сметана,

На юге, где речи
опасней угара,

На юге, где мечет
булаты охрана,

Где плыли триремы,
а нынче гаремы,

Где ядом травили –
а рядом любили,

Где тонкие ноги,
рукастые боги,

Святые коровы,
сплошные покровы,

На юге, где прерии или саваны,
Где все неимущие – сплошь хулиганы,
Где или поют или режутся сдуру…
Короче, на юге родили Женюру!

Взлелеянный отпрыск жерафьего стада
Был в меру упитан, воспитан как надо,
И мчался по прерии (или саване?)
Как часто мы видим на киноэкране.

Однажды листы объедал он с платана
И так грациозно водил челюстями,
Что взят на заметку был дочкой султана,
Отловлен и отдан владетельной даме.

Немедленно стал украшеньем гарема,
Его щекотали и мыли девицы
(Теперь вам понятно: коснулась поэма
Женюриной жизни важнейшей страницы!)

А дальше возникла большая проблема:
Кто мог бы подумать, ведь это же надо!
Остался бедняга султан без гарема –
Все дамы сбежали в Женюрино стадо.

Их звали обратно и даже молили,
Не ждали репресии их или штрафы -
Они ж за Женюрой толпою ходили
И нежно смотрели на шею жерафы.

Сутан, вне себя от подобной напасти,
Вначале хотел в ослеплении мести
Женюру поймать и изрезать на части:
« А части девченкам на шею повесьте!».

Но поняв, что так не простят его never
(Подобные строгости просто нелепы),
Велел он отправить Женюру на север,
Туда, где морозы, медведи и препы…

Была свершена волшебства процедура,
Жерафу слегка колдовство изменило…
Вот так появился в Е-бурге Женюра,
Которого раньше черт-знат где носило!

Вы птичьего гриппа не бойтесь, подруги,
Другая пускай занимает вас тема,
Поскольку в тоске и печали на юге
Томятся прекрасные дамы гарема.

Вдруг чартер закажут, зарезав султана,
И грянут в Е-бург под покровом тумана
И выкрадут нашего Жеку обратно,
Где будут лелеять его многократно!

Давайте поэтому будем на стрёме,
Устроим засады в инете и в доме
И будем беречь, и беречь хорошенько,
Мово дорогого товарища ЖЕНЬКУ!