Проснувшись, я успел добежать до компьютера и записать его. А сейчас хочу выложить чуть причёсанную версию.
Знатоки психоанализа - велком.
---
На мне военная форма беловатого маскировочного оттенка. За спиной рюкзак, в руках автомат. Вместе с отрядом мы идём по снегу, в горах. Светит солнце, совсем не холодно. Мы в каком-то выдуманном мире. Я не понимаю, на каком языке говорят солдаты, даже не могу воспроизвести слова, но я понимаю их смысл. Это как телепатия.

Вдруг я проваливаюсь под снег, и прихожу в себя в пещере. Я один. Кажется, прошло много времени.
Иду вглубь. Это как компьютерная игра. Темно. Решётки, компьютеры, даже какой-то громоздкий генератор. Я пытаюсь понять, как включить всё это.
Наконец запускаю. Синие панели Нортон Коммандера, старая версия винды, почему-то анимешные игры. Ничего полезного. Я думаю, что это вражеский бункер, и в глубине ходят какие-то люди. Я чувствую их сквозь стены. А далеко в самой глубине бункера – лежит саркофаг. Рядом с ним ходит мумия, и она тоже чувствует меня, даже видит меня, ищет меня. Я чувствую, что она значительно ближе, чем кажется. Чувствую, что она скоро найдёт меня, если я ничего не сделаю.

Я иду дальше и натыкаюсь на товарища из отряда. Он ранен, почти не может двигаться, не ел несколько дней, и похоже скоро умрёт. Я не могу помочь ему, поэтому иду дальше.

Иду очень долго, коридоры становятся просторнее и чище, появляется свет. Впереди какие-то люди в гражданском. Я думаю, что это враги, целюсь в них из автомата. Они удивлены, говорят, что я у них в офисе. За дверью действительно офис, кубиклы, там работают бухгалтера. Выглядываю в окно и понимаю, что я высоко внутри многоэтажки. Вокруг мегаполис, ночь.

Я говорю, что нужно вернуться к товарищу, вытащить его. Меня никто не слушает. Вместо этого меня отводят в какую-то семью, усаживают за стол, кормят. Все разговаривают между собой о каких-то повседневных делах. Во главе стола сидит старший, отец, все внимательно слушают его, и никто не слышит меня, когда я повторяю, что нужно вернуться к умирающему товарищу.
Наконец мне удаётся уговорить их пойти со мной. Но опять, мне говорят, что они лучше знают дорогу, мы выходим из города и идём куда-то через лес. Я повторяю, что нужно вернуться в офисное здание. Идём долго, пока мне не надоедает с ними спорить. Тогда я посылаю их в задницу и возвращаюсь назад, к столу.

В квартире осталась одна кошка, на ней несколько швов, и я почему-то уверен, что должен пройти через один из этих швов, и тогда попаду, куда надо. Я чувствую это как что-то обыденное, будто я делал так уже много раз.
Шов у кошки под глазом, он крошечный, кровоточащий и отвратительный. Я не знаю, как смогу пройти через него. Но всё-таки у меня это получается через какие-то омерзительные махинации.

На той стороне я оказываюсь курсором, парящим над электронной таблицей. В таблице записаны все объекты мира. В столбиках указаны разнообразные характеристики. Я нахожу себя и пытаюсь выставить себе статус «свободен». Но вместо этого помимо моей воли набирается слово «саркофаг».

И вдруг я понимаю, что я лежу в саркофаге в глубине бункера. Я понимаю, что лежу в нём с самого начала. Что я всё время лежал в нём. И я чувствую нечто, некое инфернальное зло, которое рыщет вокруг саркофага.
С жутким трудом я начинаю отодвигать крышку с нарастающим ужасом перед тем, что встретит меня снаружи. Она отодвигается медленно, скрежеща. Перед глазами появляется тонкая щель.
И тогда я просыпаюсь.