…в общем-то, это нормально, говорят, если голова болит, значит, она есть.
Известное дело.
Не было бы головы, не болела бы, не кость ведь.
С другой стороны… А, с какой бы ни было!
Краска это, которой вымазана вертикаль трубы, или бессонная ночь, проведенная в иной реальности – уже совершенно неважно.
Главное, что сны после D3 совершенно невозможные бывают.
То есть непередаваемые и неописуемые.

+

…спрыгиваю на бетонное ограждение, мрачно смотрю на нечистоты, выливающиеся из тоннеля, уходящего на запад и под землю, вниз. Присев, спрыгиваю в нечистоты, проваливаясь по колено в коллойдную дурно пахнущую массу. Отцепляю с пояса фонарик, свечу на стены тоннеля и в дальний его конец. Конца не видно, свет рассеивается и словно пожирается темнотой. Вздыхаю и вхожу в тоннель.

[провал]

Сворачиваю еще раз. Тут на стене тоннеля есть окно. Вытираю рукавом замызганное стекло и смотрю. За окном коробка девятиэтажных зданий, вид этажа так с шестого. Пасмурный день, едва накрапывает дождь. Из кирпичной стены на седьмом этаже выходит женщина в драном платье со странно перекошенным лицом. Женщина держит на руках подростка лет двенадцати в джинсах. Руки подростка безвольно свисают. Женщина проходит до стены здания напротив, замирает на мгновение, потом погружается в нее.
Отмечаю про себя, что я нахожусь под землей и шестой этаж за окном просто невозможен. Кроме этого странным кажется еще тот факт, что я не вижу асфальта внизу.
Пока я анализирую безумие, из стен домов начинают выходить люди – все какие-то странные, неправильные, с ломаными движениями – они медленно проходят по воздуху от стены до стены и исчезают.

[провал]

Про странных животных с жилами наружу, которые цеплялись на лицо на манер фейсхаггера после чего изменяли тело человека так, что на его правой руке вырастало еще с десяток таких же животных и как мы с ними боролись, я вспоминать не буду. Сказать, что это было страшно, значит, не сказать ничего.

[провал]

…девочка встает в тазике, смотрит на меня, намыленная. Молча и отстраненно ее разглядываю. Лет восемь, белокурая, симпатичная. Кроме нее и тазика – больше ничего нет.
Пытаюсь как-то связать увиденное с отложившимся в голове образом, что эта картинка – фотография на последнем форзаце какого-то журнала.
Пока я мысленно листаю журнал, полный уродств и извращений, девочка сует что-то в рот и садится обратно в пену. В следующее мгновение она встает обратно – невыносимо уродливые наросты на плечах, жабры наискось по груди, сползший глаз, деформированная голова, пальцы от локтя и измененные предплечия, кое-где чешуя, горб.
Отшатываюсь в ужасе. Изменившееся существо говорит что-то про лейс, которыми захрустишь и что-то там, и от ужасного его голоса я просыпаюсь.
В соседней комнате бормотал рекламу телевизор.